Безымянные слуги (СИ) - Сухов Лео (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
История с монетами и старым рыбаком уже давно стала достоянием всей полусотни, поэтому новое развлечение ни у кого вопросов не вызывало. Даже больше — оно всем нравилось. Проводить вечера, тупо глядя в костер или отлёживаясь в палатке, бойцам уже надоело. К тому же, был и соревновательный момент — первому заметившему мои движения доставался и первый выброшенный к-ки. Мой к-ки, между прочим! За время похода я на этих занятиях уже просадил ули, а Пятнадцатая даже не собиралась прекращать моего разорения — причём с одобрения Первого.
Двор форта уставили тележками с припасами и кавалями. Кавалерию в крепость не повели, оставив единым отрядом за пределами Мобана в пригородной крепости, откуда планировалось совершать рейды, перехватывая мародёрские отряды серых. Давать врагу долго держать осаду командование не собиралось.
Утром серые обнаружили наше появление в глубоком своём тылу и принялись прощупывать нашу оборону. Но отвечали им только дежурные на стенах, да и то без особого рвения. Это должно было спровоцировать серых на штурм, но они выжидали. Ничего удивительного в этом не было — спешить им пока было некуда. Только когда на второй или третий день отряды мародёров перестали возвращаться, до серых начало доходить, что они оказались в ловушке.
Первым делом серые попытались отловить нашу кавалерию, но две тысячи всадников не стали принимать бой, а просто ушли из занятой ими крепости вместе с припасами. Странные скакуны серых хоть и были быстрее, но им не хватало выносливости. И пробежав галопом пару тысяч шагов — они уставали и переходили на неспешную рысь. Ну если, конечно, «рысь» и «галоп» применимы к странным нелетающим птицам, которыми оказались эти самые животные.
Ещё через день на кавалерию натравили нежить, но без особого успеха. После третьей попытки серые люди поняли, что сделать с всадниками ничего не могут — и только теряют своих. Сначала пробираясь мимо фортов, а потом — пытаясь догнать кавалеристов. И вот тогда их внимание переключилось на нас. Первый приступ был предпринят на башню сари, где заседало командование.
Я воспользовался правом десятника и выбрался на стену со стороны башни. Со мной отправилась и Пятнадцатая. Она вообще в последнее время старалась меня одного не пускать на прогулки. Хохо и Шестой пару раз начинали по этому поводу шутить, но на второй раз девушка совершенно серьёзно сказала, что ей за мной приказал присматривать эр — и меньше всего в своей жизни она жаждет его разочаровать. Шутки сразу стали добрее и теперь уже были больше направлены на меня. Я особо не возражал, не обижался и просто отшучивался. Мне даже было приятно, что Пятнадцатая со мной таскается. Ещё бы знать, что она сама по этому поводу думает.
Со стены открывался прекрасный вид на башню сари. На самом деле, это была не столько башня — сколько надёжная крепость. Представляла она собой ступенчатое строение, состоящее из пяти уровней, каждый из которых был по высоте почти 40 шагов. Стены нижней ступени были в длину шагов двести каждая. В середине стены второй ступени — далеко за пределы первой — выходили широкие выступы шириной шагов 40 и длиной в те же двести шагов. Выступы прикрывали первую ступень и подходы к ней.
Строили башню сами сари — из грубых каменных блоков, каждый из которых был немаленьким. Пусть предки сари и разучились полноценно летать, но крылья позволяли им какое-то время держаться в воздухе и даже немного перемещаться. Без этих умений блоки с места сдвинуть было нельзя. Тяжёлые блоки стыковались в полигональную кладку, поэтому крыши каждой ступени были такие же каменные, как и стены.
И на всё это чудо строительной науки серые полезли в лоб, не изменяя своим привычкам. Да, у них были лестницы, были даже осадные башни, построенные из спасенных остатков трущоб, но всё это выглядело жалко по сравнению с той крепостью, которую им предстояло взять. Лучники серых людей старательно забросали первую ступень стрелами, но бить приходилось навесом, а стены были высоки. Костяные наконечники оказались бесполезны. Щиты и броня опытных ветеранов вэри выдержали удар достойно.
Ответные залпы теми же стрелами устроили внизу кровавую баню. А стоило шаманам серых людей ослабить натиск на башню, наши мудрецы ответили, заполнив окрестности ядовитым туманом. Серые лезли к стенам отчаянно, шагали по трупам своих соратников, но вечером начали организованно отступать, оставив под стенами несколько тысяч мёртвых собратьев.
Той же ночью мёртвые серые люди поднялись и отправились кушать живых серых людей. Сначала, правда, побились в стены Башни. Потом поскреблись в ворота нашего форта, но до вкусных людей добраться они не могли, а голод — это обычное состояние нежити, и утолять его — первое дело. Поэтому в самый тёмный час они накинулись на своих бывших соратников и устроили там весёлую свалку и шум, от которого проснулись даже защитники города и остальных крепостей. Серые расправились с нежитью за пару часов, а утром запалили погребальные костры.
Следующим утром я вскочил от горнов, трубивших тревогу. В этот раз внимание серых людей сосредоточилось на нашем форте. Будь я на месте серых, я бы попробовал первым делом взять северный форт — самый отдалённый. Башня сари была слишком высокой для штурма, а кладбищенский форт, в котором мы обосновались — был окружён кладбищем, находившимся ниже уровня трущоб. Подогнать башни можно было только к воротам, и серым оставалось использовать только лестницы.
Серые обступали наш форт обстоятельно, заходя с севера. Стоявшая на юге башня сари прикрывала подходы вдоль кладбища. С северного выступа можно было из лука добить до стен нашего форта. А вот северная крепость стояла в отдалении, и оттуда серые и задумали нанести основной удар. Стены форта возвышались над трущобами на пятнадцать шагов, а над кладбищем — на все тридцать. Но именно там, где кладбища не было, форт прикрывали высокие башни — между которыми проходила закрытая каменная галерея. Бойницы, направленные и под стену, и вдаль, были слишком узкими и не позволили бы протиснуться серым, а стрелки на башнях сидели самые лучшие.
Почти весь мой десяток нервничал, и пришлось срочно подбадривать бойцов. Я напомнил им, что мы уже не первый раз отражаем штурм — и пока неплохо справлялись. Поэтому всем было приказано взять себя в руки, немедленно стать злыми, а у кого не получается стать злым — попросить соседа сказать что-нибудь очень обидное. Злыми бойцы не стали и даже посмеялись, но волноваться стали значительно меньше.
Со своей восточной стены мы не могли видеть, как серые покинули лагерь, но смогли оценить их появление за новым кладбищем, лежавшим под нашим участком стены. Раньше из форта туда вёл проход под стенами, перекрытый мощными воротами — но его закопали ещё до осады Мобана. Серые люди об этом знали и не собирались кидаться на ворота с тараном с нашей стороны. У них хватало лестниц и лучников. Противников было очень много, и они всё продолжали и продолжали прибывать. Впрочем, нас на стене тоже было немало. Стояли в два ряда, плотно — плечом к плечу.
Штурм начался с традиционного обмена стрелами. Лучники серых дали залп, но стрелы бессильно втыкались в деревянный настил над нашими головами. Нам же, чтобы стрелять по противнику, приходилось вставать на одно колено — только тогда появлялся просвет между зубцами и настилом.
— Стреляй! Беглый! Стрелы не жалеть! — приказал Первый и отправил серым подарок из своего лука.
Стрелять приходилось так часто, что пальцы правой руки и запястье левой болели, несмотря на плотные перчатки. А со двора обозники подносили всё новые и новые стрелы с костяными наконечниками. К сожалению, серые догадались прятаться за надгробиями кладбища, спасаясь от наших ответных выстрелов. Но всё изменилось, когда на приступ пошла пехота, заполнив всё видимое пространство. Если бы серые носили нормальную броню, нам пришлось бы не просто туго — нас бы просто задавили. Но серые использовали трофейные доспехи, и доставались они далеко не каждому. Хватало врагов и с голым торсом. Наша стрельба начала давать ощутимый результат.
