Большая игра. Книга 2 (СИ) - Беляев Михаил (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Веки снова зажгли подступившие слёзы. Слова, полные одиночества, заставляли всё внутри сжиматься и трепетать. Она настолько зациклилась на себе, что совсем не заметила, как стала кем-то очень важным для угрюмого и бесконечно одинокого соседа. И лишь теперь понемногу начинала понимать, что он тоже стал для неё кем-то особенным.
— Алголь, я… — начала было она, как в тишине раздалось громкое, раскатистое бурчание желудка. Раззадоренное чаем нутро громогласно заявило о себе, требуя пищи. Рин зарылась лицом в одеяло.
— Ававааа… извини, вот же ужас… — донеслось сквозь ткань невнятное бормотание. Алголь встал и, приблизившись, бережно коснулся её мягких волос. — Ты давно ела?
— Вчера, кажется.
— Тогда понятно… скоро вернусь.
Он быстро удалился на кухню — оттуда послышались шорохи, гудение микроволновки и шелест разворачиваемой плёнки. Буквально через несколько минут он вернулся с тарелкой, полной ароматной каши с мясом, в которой Рин без труда узнала одно из блюд армейского сухпайка.
Вдоволь насытившись едой, как ни странно, оказавшейся удивительно вкусной, она довольно откинулась назад. Робость и страх прошли, а севший у стены напротив кровати сосед уже не вызывал желания закрыться от его взгляда ворохом одеял.
— Полагаю, теперь всё в порядке, — он кивнул на пустую тарелку, убранную на столик. — А теперь расскажи мне всё, что произошло.
— Угу. В общем… — Рин задумчиво пожевала губу и с робостью начала. — Ещё в Японии, когда мы только приехали… я всё вспомнила. Как мне было хорошо в детстве, и я захотела остаться…
Она начала свой долгий рассказ, сперва неловко и скомкано, но чем больше она говорила, вспоминая каждое событие, тем сильнее звучал её голос. От прилёта в Японию и до тёмного домика в лесу, Рин вспомнила и своё странное влечение к Электре, и растоптавшую её надежды на возвращение речь Альционы, и дорогу в горах глубокой ночью, и поход до Гюмри, переполненный переживаниями и болью.
Алголь сидел молча и слушал, изредка кивая и хмыкая. Лишь когда Рин закончила и, выдохнув, выпила залпом остатки холодного чая, он прервал тишину.
— Тебе пришлось действительно нелегко.
— Угу… но теперь я чувствую себя лучше. Сейчас, когда я всё это тебе рассказала, даже на душе как-то полегчало.
Она сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой.
— Ты молодец, Рин. Ложись спать, тебе надо как следует выспаться.
Она встрепенулась и помотала головой, распушенные волосы закачались, распространяя вокруг приятный аромат шампуня.
— Не уходи, пожалуйста… — девушка подобралась на кровати, скомкав одеяло, и еле слышно продолжила. — Мне кошмары снятся… Армения, трупы. Я… не хочу снова это видеть. Кажется, я никогда снова не засну.
— Всё будет в порядке. Я лягу в соседней комнате. Ничего не бойся.
Она кивнула. Пришлось снова вытянуться на постели и аккуратно расправить одеяло, устраиваясь поудобнее. Проводив взглядом ушедшего в гостиную Алголя, Рин нехотя прикрыла веки.
Сон накрыл удивительно быстро — все пережитые потрясения вымотали организм настолько, что стоило ей немного расслабиться и закрыть глаза, как она тут же заснула. Ни боль в ранах и ушибах, ни тревожные мысли и переживания не смогли помешать.
Правда, сны остались всё те же. Жуткий кошмар, в котором она вновь тонула и захлебывалась сгустками крови, опять заставил её с криком вскочить с постели. Прижав ладонь к бешено колотящемуся сердцу, Рин тяжело дышала и мотала головой, пытаясь сбросить жуткое наваждение.
Она подняла взгляд — в дверном проходе стоял Алголь, кажется, совсем не сомкнувший глаз за всё это время.
— Извини… если разбудила…
— Страшный сон?
Рин кивнула. По телу пробежала лёгкая судорога, девушка нехотя легла и шумно сглотнула.
— Мне тоже снятся кошмары, — парень подошел к ней и сел на кровать. — Прошлое, которое никак не забудется.
— И как ты с ними справляешься?..
Он повернулся к замершей под тонким одеялом соседке — в тёмных глазах Рин виднелись редкие вспышки. Юная девчонка, еще даже толком драться не умевшая, но уже ставшая ретранслятором. Кого она видела в нём, старшего товарища? Своего учителя? Или просто друга?
Разве мог он сказать ей, что так и не научился справляться с кошмарами? Что каждую ночь, погружаясь в сон, по новой проходил через все те ужасы, что пережил однажды?
— Знаешь, есть один способ, — он нагнулся над её лицом и осторожно взялся за края подушки, потянув её вверх. На короткое мгновение они приблизились друг к другу — так близко, что она могла чувствовать его дыхание на своей коже.
— Какой?.. — с замирающим сердцем выдохнула она.
— Перевернуть подушку, — Алголь ловко вытащил из-под её головы подушку и, несколько раз взбив, повернул на другую сторону. — Вот теперь ложись. Все кошмары остались с другой стороны. Доброй ночи.
Он уже вставал, когда руки коснулась её тёплая ладонь, — Рин остановила его и осторожно потянула назад.
— Алголь… можно попросить тебя остаться? — с пунцовым лицом, наполовину скрытым под одеялом, она жалобно посмотрела на него. — Тогда мне точно не приснится ничего такого. Только не говори Эстер, что я такая трусиха, хорошо?..
— Хорошо, не скажу.
Она зашуршала одеялом и, забавно отползая назад, подвинулась к стенке. На кровати было достаточно места для двоих, тем более, если одной была такая худышка, как она. Зарывшись лицом в подушку, Рин пробубнила сквозь ткань.
— Доброй ночи…
Несколько секунд посмотрев на неё, Алголь с величайшей осторожностью вытянулся на краю скрипнувшей кровати.
— Знаешь что… — снова донесся её тихий голос.
— М?
Парень медленно повернулся к ней — они снова замерли друг напротив друга, встретившись взглядами. Рин стыдливо отвела глаза.
— Я больше не буду плакать, обещаю. Больше никогда не буду. Не хочу, чтобы меня все считали слезливой слабачкой. Я хочу стать сильной.
Её шёпот эхом отдавался от стен, а дыхание колебало волосы возле лица. Он ощущал сквозь одежду тепло на месте, где только что лежала девушка.
— Ты и так сильная.
— Но я хочу стать ещё сильнее! Сделай меня сильной, научи быть ретранслятором! Настоящим, а не как вот сейчас… — в её голосе впервые за долгое время послышались уверенность и воля. — Я хочу стать такой же, как ты.
С минуту они лежали в тишине, и она уже почти успела задремать, как он наконец-то дал ей свой ответ.
— Нет. Я не хочу этого.
— Почему?..
— Я не хочу, чтобы ты стала такой же, как я, — пояснил он и снова замолчал.
Он был прав. Эти же руки, что так бережно её обнимали в холодном доме, когда-то лишали жизни людей. Десятки, может сотни. Когда-то они совершали немыслимые вещи.
— Я не хочу держать тебя на руках и смотреть, как ты умираешь, — глухо и тускло произнес Алголь. — Но я помогу тебе стать ретранслятором. Только не думай, что это будет легко.
— Тренировки… я согласна, — улыбнулась она сквозь наступающую дрёму.
— Тогда начнем, как будешь готова. А теперь спи, — он осторожно коснулся ее щеки, девушка болезненно поморщилась. — Ай-ай…
— Извини, сейчас… — отдернув руку, он присмотрелся к расплывшемуся синяку и снова осторожно его коснулся. Ретрансляция на самой грани ранга С, столь слабая, что даже ограничитель среагировал на неё лишь легким пощипыванием во всём теле. Лицо её расслабилось, избавленная от боли девушка блаженно улыбнулась.
— Спасибо… ты как мой ангел-хранитель.
— Спи уже.
Тёплая ладонь опустилась на её голову, пальцы погрузились в мягкие, шелковистые волосы и осторожно погладили. Рин закрыла глаза и, вслушиваясь в торопливое биение сердца, свернулась калачиком.
— Сладких снов, Алголь…
По всему телу разливалось приятное тепло. Где-то внутри будто зажегся маленький, настойчивый огонёк, отогревающий продрогшую душу. Потёршись щекой о его ладонь, девушка тихонько улыбнулась. Сознание медленно отключилось, уступая место сладкой дрёме.
Когда она заснула, Алголь медленно убрал руку. Ладонь буквально горела от удивительного ощущения, — он несколько раз коснулся её кончиками пальцев, проверяя, чувствует ли он это на самом деле.
