День Дракона - Панов Вадим Юрьевич (мир бесплатных книг TXT) 📗
– Вы все слышали, магистр, – негромко произнес один из них. – Сейчас Вильгельм отдаст Витольду оружие, и они расстанутся.
– Слышал, – коротко подтвердил Франц де Гир.
И замолчал.
Рыцарь бросил взгляд на напарника, тот пожал плечами. Пара мгновений тишины, и наблюдатель поинтересовался:
– Брать его?
Двое в машине, еще шестеро вокруг, среди них три командора войны. Витольд хорош, но он еще щенок, против матерых волков у него нет шансов. Но… наблюдатель слышал разговор отца с сыном, и нотки, прозвучавшие в голосе, сказали Францу, что его подчиненный не обрадуется, получив приказ на захват.
Да и сам де Гир не испытает ничего, кроме горечи. Впрочем, горько будет в обоих случаях. Какое бы решение ни приняли, Витольд Ундер потерян для Ордена навсегда.
– Дурака бы я остановил, – тяжело произнес великий магистр, – но Витольд Ундер – рыцарь. Пусть идет. Это его сражение.
– Да, – едва слышно прошептал наблюдатель. И громко уточнил: – Командовать отбой?
– Еще кое-что…
«Неужели де Гир передумал?!»
– Проследите, чтобы Витольда не перехватили наши друзья.
– Слушаюсь, великий магистр!
Урбек не сразу поверил, что все наконец-то прошло так, как надо, что он сумел вывернуться из петли и добиться желаемого. Что он победил.
Победил, несмотря на идиотизм подчиненных, досадные помехи, созданные двумя щенками, и то, что он оказался в опасной близости от какой-то операции Великих Домов. Последнее обстоятельство беспокоило Кумара больше всего, он до сих пор вздрагивал, вспоминая изуродованные тела погибших магов, и не был уверен, что они не приснятся ему ночью.
«Два рыцаря и две ведьмы! Они не между собой дрались, а с кем-то…»
И этот кто-то прихлопнул их и благоразумно скрылся, не позволив Урбеку стать ненужным свидетелем.
«А ведь приди я на полминуты раньше, и…»
Сердце тревожно замирало.
Но даже резня в квартире Ундера не могла по-настоящему испортить Кумару настроение. Деньги! Он вернул себе честно зара… гм… Он вернул себе свои деньги. Довел до конца блестящий план и утер нос Великим Домам.
Он – Урбек Кумар!
Вожделенный тюк до сих пор стоял в кабинете барыги, там, куда его затащили Красные Шапки. Урбек, вопреки всем доводам рассудка, до сих пор его не перепрятал, даже защитный пластик с маркировкой Банка России не выбросил. Слишком уж долго шел Кумар к заветной цели, слишком трудным оказалось само дело, и теперь он то ненароком прикасался к добыче, то вынимал пару пачек, вертел их в руках и возвращал обратно, а то просто сидел в кресле, не сводя с тюка глаз.
Урбек наслаждался.
«Перепрятать тюк никогда не поздно. Вот еще чуть-чуть посижу, погляжу – и займусь сокрытием следов…»
– Так и говори, в натуре, – в очередной раз повторил Отвертка. – Делись, мол, опоссум, а то худо будет!
– И скажи, что мне ногу прокусили! – добавил Трубка. – За это премия полагается! Я раненый и ваще пострадавший.
Последние пару часов боец старательно хромал, то на одну, то на другую ногу, ненатурально хныкал и мерил температуру украденным где-то градусником. Одним словом, прилагал все усилия, дабы убедить сородичей увеличить его долю.
– А еще там чуды мертвые лежали! – припомнил Маркер.
– И ведьмы тоже лежали!
– И стреляли в нас много!
– Мы сами стреляли! – вякнул кто-то.
– Заткнулись, мля! – рявкнул Отвертка и вновь посмотрел на Булыжника. – Все запомнил?
Уйбуй, повторяющий про себя претензии бойцов, кивнул.
– Так шта смотри. Делай, как народ хочет.
Говоря откровенно, Булыжник совсем не желал идти на разборку с шасом, но и деваться ему было некуда. Обнаружив в тюке несметные сокровища – Трубка при виде огромного количества денег едва из фургона не вывалился, – дикари осатанели. Разумный уйбуй предложил стащить по паре пачек на брата да и забыть обо всем, но разошедшиеся соплеменники обозвали десятника трусом и едва не пристрелили.
«Пару пачек ты себе знаешь куда засунь?! – орал Отвертка. – Нам много надо! По-честному!»
Остальные храбреца поддержали, но, поостыв, идею увезти в укромное место ящик, а Урбеку сказать, что их ограбили, отвергли. Выбрали половинный вариант: добычу отдать, но потребовать от Кумара разделить лакомый кусок на всех.
До вечера Красные Шапки болтались вокруг склада, опасаясь, что шас вывезет деньги, а когда грузчики ушли ужинать, вернулись на территорию и направили к Урбеку парламентера.
Бутылка коньяка, которой Кумар отметил успех операции, закончилась, эйфория потихоньку прошла, и шас, не забыв принять блокирующую алкоголь пилюлю, решил наконец заняться неотложными делами.
«В первую очередь – уничтожить упаковку и перепрятать деньги».
Он взял со стола ножницы, шагнул к тюку, и…
В дверь постучали.
Колени у Кумара подогнулись.
«Навы?»
Захотелось взять и заглотнуть тюк. Весь. Сразу. Или построить портал, выбросить добычу в укромное место, но… Поздно. Слишком поздно.
Стук повторился.
– Кто там? – дрожащим голосом поинтересовался Урбек.
– Я… – так же неуверенно ответил уйбуй. И, не дожидаясь разрешения, заглянул внутрь. – Можно?
Смелые сородичи требовали, чтобы Булыжник открыл дверь пинком и вообще вел себя по-хозяйски, но бойцы ожидали развязки внизу, а уйбуй, оставшись один на один с уважаемым скупщиком краденого, изрядно заробел.
– Можно?
– Нельзя, – по-прежнему тихо ответил Урбек.
Находись Кумар в обычном своем состоянии, дикарю, посмевшему нагло ворваться в его кабинет, не поздоровилось бы. Но сейчас Урбек стоял над кучей украденных – практически у Великих Домов украденных! – денег и не представлял, как должен себя вести.
– Надо, – пробормотал Булыжник бочком проникая внутрь. – Это хорошо, что ты здесь теперя. Я… то есть мы тебя искали очень.
– Зачем? – Шас начал приходить в себя, и в его голосе проскользнули угрожающие нотки.
– А вон про то поговорить, – Булыжник кивнул на тюк.
– Про то? – Урбек почувствовал, что колени перестали дрожать. Почти. – Зачем про то говорить? Привезли – и спасибо. Денег я вам дал?
– Денег за то, что денег привезли?
– Что вы привезли – не ваше дело.
– А чье?
– Мое.
– В нас стреляли, тренер, адназначна стреляли.
– Убили кого?
– Трубке ногу прокусили. Он теперя ранетый и страдалец.
– Купи ему карамельку на палочке.
– На карамельку денег надо.
Булыжник, до сих пор не услышавший от шаса ни воплей, ни ругани, осмелел. Он прошел в кабинет, уселся на тюк и деловым тоном сообщил:
– Короче, мы с ребятами прикинули, что денег в ящике ужас как много. Тебе одному, типа, жирно. – И почесал себе под банданой. – Как пилить станем, тренер?
– Кого пилить?! – Кумар с ужасом понял, что вел себя абсолютно неправильно, и попытался исправить положение. – Я тебе уши отпилю, животное! И вообще, пшел вон отсюда!
– Ты меня не гони, тренер, ты давай по совести. Мы ведь, того, не знали ничего и не ведали. Так и скажем…
– Кому скажешь, урод?
– А кому захочем, тому и скажем, – пообещал Булыжник. – Всем ухи не поотпиливаешь, найдутся, кто услышит.
– Кому это ты захочешь?
– А кто спросит!
– Да кто тебя станет спрашивать?
– Тот, у кого ты ящик денег стибрил!
Урбек замолчал. Булыжник с независимым видом вытащил нож и принялся сосредоточенно стесывать заусениц. Он чувствовал себя победителем.
А вот Кумар ощущал себя полным кретином. Его прижали Красные Шапки! Дичь! Идиотизм! Позор! Но… Что делать?
Делать-то что?
Выгонишь уйбуя, так дикари растрезвонят на весь Тайный Город, что скупщик краденого раздобыл где-то кучу денег.
Поделишься с ними… Нет, этот вариант был еще хуже.
