Рухнувшие надежды - Побережник Николай (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Я увидел, что тот, который постарше, прижимает к груди лохматого щенка, который все время пытался лизнуть мальчика.
– Ну проходите, будем знакомиться и с вами и с собакой.
Пацаны скромно прошли в дом и встали в прихожей.
– Иди, Бимка, – сказал державший щенка и опустил его на пол.
Щенок радостно пробежал от стены к стене, осторожно тыкнулся носом мне в ногу, повилял скрученным в калачик хвостом и побежал обнюхивать все углы.
– Бимка, говорите?
– Да, это от нашей Найды кутенок, это лайка.
– Понятно, ну спасибо вам, – я полез по карманам в поисках чего-либо в презент мальчишкам, но там было пусто, как-то неловко даже стало.
– Не, дядь Сережа, денег не надо, тут они и не нужны почти ни кому, – сказал тот, что постарше, и, кивнув на стоящие в углу ружейные чехлы, продолжил: – Если только у вас капсюля есть, то отсыпьте сколько не жалко.
– Тоже охотники?
– А тут все охотники, как без охоты жить? – как-то серьезно и по-взрослому прозвучал ответ.
– Да, наверное, никак, – согласился я, – пойдемте к машине.
Мы вышли со двора, и я достал из салона пластиковый инструментальный ящик, куда собирал все причиндалы для охоты.
– А каких вам капсюлей-то, знаете?
– Для латунок старых есть?
– Вот чего нет, того нет, мужики, есть только жевело да КВ, у меня полуавтомат, под него латунные не идут.
Смотрю, пацаны как-то скисать стали. Я достал две пачки СКМовских патронов с утиной тройкой.
– Держите, так устроит?
– А то! – ответил тот, что младше, схватил обе пачки, и потом одну передал старшему.
– А когда сам деда Толя придет, не сказал?
– Ве-че-ро-м, – уже убегая вниз по дороге ответили они, крича хором и нарастяг.
– Вечер понятие растяжимое, – сказал я сам себе и поднял на руки крутившегося возле ног Бимку.
– Ну что, дружище, будем знакомы? – спросил я у щенка.
На что тот, склонил голову набок и затем стал пытаться лизнуть меня в лицо, я поддался ненадолго на эти щенячьи нежности, потом опустил его на землю и, направившись в дом, скомандовал: «Бимка, домой!», на что он, резво и смешно подпрыгивая, побежал за мной к дому.
Внутри дома я навел относительный порядок, в комоде обнаружились чистые занавески, которые я сразу же и развесил, стало уютно. Запах сырости вроде выветрился, и я решил протопить печь и вскипятить воду на еду и помыться. Открыл заслонку в трубе, проверил тягу, еще угореть не хватало. Тяга была великолепная. Со двора наносил дров с запасом и развел огонь. Решил загнать машину во двор, на площадку перед домом. Но это оказалось для меня немного проблематично, так как опыта вождения машины с прицепом нет никакого. В общем, корячился я, пытаясь загнать машину и попасть прицепом ровно в ворота минут двадцать, но в конце концов осилил эту задачу, закрыл ворота и начал перетаскивать барахло в дом. То, что в прицепе трогать не стал, это все хозяйственное, завтра распределю по сараям. Провизию разложил по шкафчикам и ящикам, одежду и белье в комод и на вешалку. Достал из чехла дробовик и поставил в углу спальни, патронташ повесил рядом на стенку, на вколоченный гвоздь. СКС, патроны и другие ценности решил прибрать в сундук. Бим, свернувшись калачиком, лежал на кухне и внимательно наблюдал за моими действиями, вот же умная животина. На двух чугунных конфорках печи уже закипел чайник и почти закипела вода в ведре, в доме стало ощутимо теплее. Надо бы и собаке еду какую-то приготовить, вот, теперь мне есть о ком заботиться, и это радует! Достал банку говяжьей тушенки, снял с конфорки чайник и залил кипятком «доширак» – это себе, а Биму поставил вариться гречневую кашу, не много – стакан крупы. Время шло к вечеру, и пока светло, решил обмыться, так, «местами», разбавив кипяток из ведра в старом цинковом корыте. Пока мылся, каша сварилась, вскрыл консервную банку и намешал собаке еды, еще и на завтра будет ему что поесть. Привел себя в порядок, оделся в чистое и накрыл себе на стол, а собаке «накрыл» в углу кухни, где поставил ему обычную тарелку с кашей и небольшую пиалу с водой из «местных» остатков посуды. Я сидел за столом и смотрел в окно напротив. Все, что находилось за окном, радовало глаз. Дом стоял выше всех в деревне, и из окна открывался вид на склон противоположной сопки и синее-синее небо над ней. От раздумий меня отвлек Бим, громыхая тарелкой и вылизывая остатки каши.
– Вот молодец, все съел, – похвалил я его, на что он среагировал сразу же, подбежал ко мне, встал на задние лапы, а передние положил мне на колени, и, виляя хвостом, уставился на меня своим глазами-пуговками. На вид ему месяца четыре – пять, крепкое сложение, мощные лапы. По окрасу похож на волчонка – белый с серым, а закрученный хвост выдавал в нем породистую лайку. Я потеребил его за ухом, потом встал и налил себе кофе, а Бим довольный улегся под стол и стал «бороться со сном». По дому пошел аромат растворимого кофе, конечно, не такой, каким меня угощал Араик из придорожного кафе, но тоже пойдет. Покрутился на месте, думая что чего-то вот именно сейчас и не хватает… Вспомнил! Полез в рюкзак и извлек из него кисет, где лежали моя трубка и табак. Я вообще не курю, но иногда, на охоте или на рыбалке, сидя у костра, очень приятно попыхтеть трубкой под кофеёк. Набил трубку, отколол ножом щепу от полена, зажег ее в печи и раскурил трубку, заодно и дров подкинул в печь. Вот, теперь то, что нужно – вид из окна, кофе, трубка и никакой суеты – сбылась «мечта идиота».
С улицы стал доноситься ритмичный цокот копыт, цокот приблизился к моему дому, и послышалось фырканье лошади. Спящий до этого Бим повел ухом, поднялся на передние лапы, потом подскочил, подбежал к двери и начал ее царапать. Не выпуская трубку изо рта, с чашкой кофе в руках я встал, открыл дверь и вышел во двор, где уже стояли у калитки и привязывали к столбу ворот своих красивых коней Анатолий Михайлович и Василий.
Бимка подбежал к полковнику и стал подпрыгивать, пытаясь лизнуть его руку.
– Ну как тебе, Бимка, новый дом и его хозяин? – спросил Анатолий Михайлович припавшего к ноге щенка, и поглаживая его между ушей.
– Да подружились вроде, – ответил я за собаку.
– Вот и хорошо. Ну что, в дом-то впустишь, Сергей… как тебя по батюшке?
– Николаевич, но лучше просто Сергей. Проходите.
Василий с Михалычем прошли в дом, разулись, и я пригласил их на «кухню».
– Быстро ты тут управился, – оглядывая дом, сказал Василий.
– Да тут и так порядок был, просто влажная уборка да окна помыл.
– Ну да мы с подарками на новоселье, скромно, но так принято, – присаживаясь на лавку, сказал Михалыч, выкладывая из брезентовой сумки на стол несколько свертков, завернутых в полотенца. – Вот тебе меда немного, яйца, молоко, хлеб свежий – Мария моя печет.
– Спасибо, а то только консервами, крупами да макаронами запасся.
– Хех… ноги протянешь ты тут на своих запасах, ну ничего, люди у нас тут внимательные, с голодухи помереть не дадут, – улыбаясь ответил Михалыч и продолжил: – Да и расскажем мы тебе с Василием про уклады наши и образ жизни, и тебя послушать хотим, чем ты жил в «той» жизни и как собираешься жить в этой.
– Да, – кивнул Василий и тоже полез в сумку, – А это под разговор.
И он поставил на стол неопределенной емкости бутыль с немного замутненной жидкостью, потом выложил зелень, несколько огурцов и луковиц и фантастически пахнувший увесистый сверток с салом. Я чуть слюной не захлебнулся, забыв съеденный недавно «доширак», и принялся быстро выкладывать на стол тарелки, стаканы, резать хлеб и сало.
Василий разлил по стаканам самогон и произнес классический тост: «Ну, за знакомство!» Мы звякнули стаканами и выпили. Самогон оказался ядреным и чуть не «выскочил» обратно, но я его победил, закусив луковицей.
– Это с непривычки, – подмигнул мне Василий, разливая еще раз, – вторая как по маслу пойдет.
– Теперь за новоселье! – произнес Михалыч.
Мы опять выпили, и действительно, вторая «провалилась» без проблем. Я прошел к печи и подкинул пару поленьев, затем вернулся за стол и поведал гостям свою «краткую биографию», местами с сокращениями, а где их что-то заинтересовывало, то более подробно. Когда я закончил свой рассказ, Анатолий Михайлович сказал:
