Сингулярность (СИ) - Грант Эдгар (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Рон? — вопросительно посмотрел на него сидящий напротив Генерал нацгвардии, с которым они делали вечерний облет города.
— Прошло меньше суток, а у нас на руках полноценный кризис, — глава МНБ оторвался от окна и откинулся на спинку кресла.
— Это еще не кризис. Ты же помнишь вечерний брифинг. В центральных штатах творится вообще черт знает что. Там местные парни похватали стволы и уже контролируют целые кварталы.
— Как такое вообще у нас возможно? Какого хрена они взбесились? Ведь попытка переворота провалилась, а на Европу, я уверен, американцам насрать. Большинство не знает даже, где она расположена.
— А чему ты удивляешься? Уровень жизни в последнее время заметно падает. Да я это и по себе чувствую. Я двузвездный генерал* нацгвардии (*Эквивалент звания генерал-лейтенанта) с вполне приличной зарплатой, но купить на нее могу вполовину меньше, чем десять лет назад, когда я руководил отделением полиции. И знаешь что самое противное? Сегодня утром я проснулся и тоже понял, что надо что-то менять. Я каждый день по ящику вижу холеные напудренные рожи зажравшихся деляг с Уолл-Стрит, долбаных брокеров, юристов, финансистов, которые сделали бешеные бабки на спекуляциях с нашими деньгами. Из воздуха сделали, чужими деньгами рискуя, понимаешь. Нашими деньгами. Сами ни цента своих бабок не вложили. А теперь они катаются с грудастыми телками на крутых авто, на яхтах кайфуют, летают на частных самолетах. И самое хреновое то, что наши СМИ крутят эти картинки постоянно, как бы давая понять, что работяга, простоявший смену на конвейере за 10 баксов в час, — полный лузер и дерьмо собачье. Я уже не говорю про политиков, — шеф полиции бросил извиняющийся взгляд на Бэйтса. — Народ очень зол на то, как живет Америка, на Вашингтон. То, что сейчас происходит, должно было случиться. Не сегодня так завтра или через месяц, или через год. Америка превратилась из страны равных прав и возможностей в страну господ и плебеев.
— Насчет наших СМИ ты прав, — согласился Бэйтс. — Эти шакалы просто жируют на плохих новостях и чужом горе, заливая страну потоками грязи. Если бы не они, люди были бы гораздо спокойнее. Я и сам дергаюсь сегодня все утро. И люди мои какие-то нервные, злые.
— Я вот что тебе скажу, — устало вздохнул генерал. — Здесь давно надо наводить порядок. Наша демократия превратилась в навозную кучу, в которой копошатся жирные черви вроде промышленников, банкиров и политиков из Конгресса, которые обслуживают их интересы. Им насрать на Америку, им насрать на американцев. Они работают на себя и живут в каком-то отдельном от всей страны, созданном специально под них мире. Ты не обижайся, но вашингтонская верхушка превратилась в какую-то самоподдерживающуюся структуру, не зависящую от остальной Америки. У нее одна цель — как можно дольше продлить свое существование. Народ это видит. Не надушенные педерасты из банков, бирж и адвокатских контор, а народ — те, кто встает в пять утра, чтобы обработать поля или сменить своих товарищей у конвейера, производящего тачки, которые они никогда не смогут себе купить. Так чему ты удивляешься?
— И давно у тебя такие мысли?
— Давно, недавно. Какая разница. Главное, так думаю не я один. В армии настроения похуже будут.
— Ты что, намекаешь на еще один заговор? — Бэйтс с подозрением взглянул на генерала.
— Не бойся. Нет никакого заговора. Во всяком случае, я о нем не знаю, а без нацгвардии что-то сдвинуть внутри страны будет очень сложно. Я тебе про настроения говорю, про то, что надо менять эту гребаную, насквозь прогнившую систему, — генерал чуть сощурил глаза. — И про то, что такие перемены будут поддержаны теми, кто всегда стоял на защите настоящих интересов Америки.
— Вон ты куда клонишь. И что, по-твоему, надо делать.
— Я не политик. Я в армии с 19 лет, потом полиция, потом нацгвардия. Поэтому скажу просто. Вы предотвратили госпереворот. Хорошо. Наш Президент не самый хреновый за последние несколько десятилетий. Во всяком случае, у него хватило мозгов и смелости встать и рассказать всему миру, что творится в вашингтонском гадюшнике. И катастрофу он от Европы отвел. Сколько жизней спас. Но сейчас эти скоты из Конгресса отсиживают задницы на экстренном совещании, решая, как из этой ситуации извлечь для себя выгоду. А народ вывалил на улицы. А через месяц президентское кресло займет человек системы, и спираль пойдет на еще один виток. Я знаю, уходящий Президент никогда не был частью вашингтонского истеблишмента. Он, как и я, из глубинки и сердцем чувствует несправедливость. Иначе зачем ему рассказывать всему миру о том, что Тэйкли собирался уничтожить Европу. Нет. Я верю, что он хороший человек и у него есть шанс оставить след в истории, вернуть американцам отобранную у них предыдущими Администрациями свободу и демократию и расчистить всю эту кучу дерьма. Сейчас самое время перехватить инициативу.
— Как? — Бэйтс почувствовал, что добровольно лезет в расставленную для него ловушку.
— Обвините десяток конгрессменов в пособничестве заговорщикам. Я уверен, что их было больше, но, думаю, десятка хватит. Приостановите работу Конгресса. Закройте воняющие на всю страну телеканалы. Блокируйте соцсети. Введите временное президентское правление и объявите референдум о смене Конституции по переходу на президентскую форму правления, при которой все ключевые вопросы будут решаться на референдуме. Введите прямую демократию.
— Ты предлагаешь госпереворот.
— Называй как хочешь. Но делать что-то надо. Через день-два в города придется вводить войска и отдавать им приказ давить недовольных американцев гусеницами танков. Это, по-твоему, лучше? Подумай сам. Если будет введено чрезвычайное положение и в стране будет развернута армия, что помешает ей оставить власть у себя после наведения порядка. Но это будет уже совсем другая песня.
— Сколько вас? — спросил Бэйтс, поймав в приглушенном свете салона вертолета холодные глаза генерала.
— Большинство, — просто ответил тот. — Подавляющее большинство.
Еще раз выругавшись, глава МНБ снова выглянул в окно. Вертолет, поднимая винтами снежную пыль, плавно опускался на площадку перед Белым Домом.
— Ты хочешь поговорить с Президентом? — спросил Бэйтс, поднимаясь с кресла.
— Нет. Я ему так просто, как тебе, не смогу все объяснить, — генерал покачал головой. — Ты уж давай сам попробуй. Если он с пониманием отнесется к идее, я организую встречу с генералами помоложе и поумнее меня. Они ему все объяснят на пальцах.
Быстро пожав крепкую руку генерала, Бэйтс выбрался из вертолета и направился ко входу в Белый Дом. Медленно шагая по устланному толстым ковром коридору, он лихорадочно обдумывал, как лучше вести разговор с Президентом, и был благодарен, когда ему сообщили, что тот еще не закончил встречу с новым министром иностранных дел. Бэйтса проводили в комнату для посетителей и он, попросив чашку кофе со сливками, повалился в кресло и достал планшет, чтобы просмотреть последние сводки.
За последние несколько часов ситуация с беспорядками только ухудшилась. По всей стране останавливались предприятия, закрывались торговые центры и банки. Все больше людей выходило на улицу. Многие с оружием. Все более радикальными становились их действия и требования. В нескольких городах центральных штатов протестующие захватили офисы мэров, участки полиции и объявили о создании гражданских администраций. Появились первые жертвы и среди демонстрантов, и среди полицейских. В Чикаго, Бостоне и еще дюжине крупных городов стычки с полицией превратилась в полноценную перестрелку, которая длилась несколько часов. По всей стране нацгвардия была приведена в повышенную готовность, но приказа начать активные действия еще не было.
Если бы волнения возникли в нескольких городах, пусть даже в нескольких десятках городов, их можно было бы изолировать и понемногу усмирить, стянув туда побольше полиции из спокойных районов. Но поднялась вся страна за исключением, пожалуй, Вашингтона. Поверить в стихийность происходящего было очень сложно. Создавалось ощущение, что беспорядки были хорошо подготовлены и за ними стоит некая мощная тайная организация. Но ведь это было не так. Организация такого масштаба наверняка была бы уже давно отслежена и нейтрализована. Значит, народ валит на улицы стихийно.
