"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна (версия книг TXT, FB2) 📗
Мы с Инирой переглянулись, хмыкнули и плотнее занялись едой. Уверенность Камила успокаивала, но не слишком. В деревушку за пирогами мы точно не пойдем.
Горячий настой из собранных здесь же трав примирил меня с ночевкой в лесу. Когда мы жили в деревне, мама часто запаривала листья земляники и малины. Теперь отвар подала мне Инира, и я любовался ею сквозь дым костра. Упрямица не желала садиться рядом, но каждый жест, каждый взгляд говорил сердцу: это моя женщина!
За едой мы негромко обсуждали дальнейшую дорогу. Стемнело быстро. Оранжевый свет огня объединил всех, стирая различия между королем и стражем.
До Мщери, по словам того же Камила, оставалось часа три хорошей скачки. Если поедем на рассвете, успеем к открытию торговых ворот. В городе будет спокойнее. Скорее всего, там не посмеют нападать большой группой, но работы телохранителям прибавиться – в толпе легче убить незаметно.
Закончив трапезу, я велел Камилу распределить караулы и занялся сооружением удобного ложа для нас с Инирой. Нарубил тяжелым кинжалом лапника, сгреб в кучу сухую хвою и накрыл все запасным плащом.
Однако, когда закончил, обнаружил, что моя строптивица раскладывает плащ у костра. Тряхнув в раздражении головой я шагнул к огню и, обняв ее, увлек в сторону от остальных.
– Ваше Величество! – прошипела она, пытаясь вывернуться так, чтобы не привлекать особенного внимания.
– Т-с-с-с! Пройдемся немного, Ини! – закутав свой трофей в плащ, я потянул ее в лес.
Отошли мы не слишком далеко, но достаточно, чтобы не тревожить тех, кто остался у огня. Выбрав огромную сосну, я прислонился к ней спиной и притянул невесту ближе.
– Будешь дергаться – поцелую! – прошептал, утыкаясь в ее волосы.
– Буду! – буркнула она, ерзая и распутывая полы тяжелого плаща.
– Тогда держись! – довольно усмехаясь, я начал заигрывать, касаясь мимолетной лаской то уголка рта, то упрямо сжатых красивых губ.
Она продержалась всего пару минут. Убедившись, что нас не видно, сама распуталась и обняла, жадно целуя. Прогнулась, прижимаясь горячим даже под одеждой телом.
И я сорвался.
Вздернул ее выше, заставляя обнять меня ногами. Поймал губами стон, стискивая гибкую талию, целуя шею, вдыхая головокружительный сладко-соленый запах ее тела.
Потом рванул шнуровку штанов, стремясь скорее добраться до ее жара, и застонал точно от боли, когда она сама направила меня нетерпеливой рукой.
Несмотря на предыдущую страстную ночь, все случилось быстро. Ини оказалась столь горячей и сладкой, что не оставила мне времени на длительные ласки. Взлетев к небесам, мы потеряли себя, ловя воздух распахнутыми ртами. Какое-то время нам было лень шевелиться, чтобы хотя бы разжать объятия.
Потом я опустился на корточки, удерживая любимую в руках и нежно целуя ее опустившиеся в истоме веки. Медленно, словно нехотя мы разомкнули объятия, ласкаясь, обмениваясь ленивыми сонными поцелуями, поправили одежду.
Прежде чем вернуться к костру, я отыскал в кошеле чистый кусок полотна для перевязок и предложил его Ини. Пока она устраняла последствия нашей страсти с помощью воды и ткани, я осторожно отряхивал с ее одежды мелкие кусочки коры и хвою.
В груди разливалась щемящая нежность, хотелось качать ее на руках, прижимать к себе, словно плюшевого мишку в детстве. И в то же время восхищаться ее хрупкостью и силой, тонкими косточками и бархатистой кожей… Все это вскипело во мне и выплеснулось объятием, лишенным огня, но полным тягучей неги.
Она в ответ трепыхнулась, как испуганная птичка, попыталась отстраниться. Я не стал удерживать силой, лишь прижался лицом к ее груди. Замерев, Инира постояла немного, будто прислушиваясь к себе, потом прижалась, отогреваясь в моих руках.
Сколько мы так простояли – не знаю. Время потеряло свое значение. В этом мире существовали лишь мы и наши объятия.
Вернувшись к костру, Инира уже не возражала, когда я поправил лежанку, соединив две в одну. Потом расстелил поверх лапника самый большой плащ и приготовил еще два более тонких, чтобы укрыться.
Засыпая, мы держались друг за друга, словно утопающие. А вокруг шумел и потрескивал лес.
Инира
Стоило Вайнору улечься рядом со мной, как он тут же провалился в сонную дрему. Я пригрелась рядом, чутко прислушиваясь к звукам леса. Ничто не выбивалось из привычного шума. И в деревне тихо. Не мычат коровы, не лают собаки. Странно.
Дав жениху время крепко заснуть, я осторожно выскользнула из его рук. Расправила плащ, любуясь расслабившимся во сне королем. Может, остаться? Согреться его теплом, забыть о тревогах? Нет. Не усну! Меня притягивала эта деревня и продолжала беспокоить голубятня. Если там есть птицы – стоит убедиться, что это еда.
Плащ сковывает движения, оставлю-ка его Вайнору. Железо мы сняли, но плотный жилет иногда способен защитить от скользящего удара. Оставляю. Волосы спрятать под темный платок. Тяжелый кинжал на пояс – и вперед, в обход нашей стоянки.
Миновав деревья на опушке, я отыскала тропку. К счастью, летние ночи не слишком темные. Половинка луны вынырнула из-за облаков и подсветила дорожку, когда я кралась на хутор. Забор совсем простой, три тонкие жерди на хлипких столбиках. Только бы не захрустели!
Вот и двор. Где же собаки? Почему нет собак?
Хрусь! Под ноги попалось сломанное колесо, какая-то колодка, хрустящие черепки…
Помойка, а не хозяйский двор! Чем местные крестьяне, интересно, занимаются? Оглобли сеют, а телеги с колесами пожинают? Кое-как преодолев полосу препятствий под ногами, я добралась до голубятни. Вместо замка дверь была завязана веревкой. К счастью, узел довольно простой.
Дверь открылась практически бесшумно, что странно для крестьянского хозяйства. Глаза уже привыкли к полумраку, и луна щедро светила в открытую дверь. Я осмотрела ряды клеток, открытые летки и удобные насесты. Похоже, здесь не просто «теплая хатка», здесь школа для воспитания почтовых голубей! Местная голубиная база. Ничего себе хутор! Какой-то разбойничий вертеп!
Поразмыслив минутку, я выбрала в стоящей у дверей стопке пару небольших клеток и пересадила в них сонных птиц. Сейчас они спят, а на рассвете мы доберемся до Мщери, тогда птички точно пригодятся!
Уже на выходе, когда я пыталась осторожно притворить дверь, за спиной выросла тень. Не рассуждая, отбросила клетки, хватаясь за кинжал.
– Тише, сестренка! – тень перехватила мои руки. – Это я.
С облегчением узнав Камила, я подняла клетки с трепыхающимися птицами.
– Что это? – спросил он.
– Почтовые голуби, – коротко ответила я.
Напарник чуть слышно выругался и потянул меня за собой. Я не возражала, вдвоем надежнее. Добравшись до стоянки, Камил осмотрел помятых птиц в слабом свете костра. Налил воды в поилки, сыпанул зерна:
– Целы, просто напуганы. За час до полета нужно будет покормить и напоить.
Я и уточнять ничего не стала, просто приняла к сведению. Еще в школе телохранителей Камил славился как непревзойденный голубятник.
Бесшумно вернуться к Вайнору не удалось, он открыл глаза, укоризненно на меня посмотрел и укутал в плащ так, словно вокруг трещал лютый мороз. Возражать я не посмела, до рассвета оставалось буквально пару часов. Нужно хоть немного поспать.
На рассвете Камил тронул меня за плечо:
– Голубь прилетел в голубятню.
Я тут же поднялась. Вайнор открыл глаза и коротко распорядился:
– Быстро собираемся и едем в Мщерь. Горячего поедим по дороге.
Потом король повернулся и нежно коснулся поцелуем моих губ:
– Доброе утро, И-и-ини.
Меня бросило в краску:
– Доброе утро!
Король лукаво посмотрел на меня и встал, обдавая теплым влажным дыханием:
– Умываемся и едем?
Я пожала плечами, едва сдерживаясь, чтобы не прижать ладони к его сонному лицу. Пальцы помнили шелковистую упругость его волос и крепость мышц. И просили ощутить это снова! Предатели!
