Некромагия - Новак Илья (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
Он долго ругался, обнаружив, что хозяева забрали все ценное, но после разыскал сундук, задвинутый за кровать, а в нем – серебряную посуду.
Сумка с драгоценностями, отобранная у Альфара, была наполовину пуста. В нее поместился большой кубок, несколько ножей и двузубых вилок. Жиото долго перебирал тарелки и чаши с выгравированными узорами, мучаясь от жадности, безуспешно пытался впихнуть в сумку. В конце концов сунул за пазуху большое овальное блюдо, на котором мог уместиться целый поросенок. У кровати нашел брошенный впопыхах темно-красный кафтан, подбитый мехом, с длинными широкими рукавами, нацепил его на себя и направился вниз. В округе полно домов, где-то могли остаться более мелкие и ценные предметы.
Он отодвинул засов на двери, сделал шаг – и получил ножом в живот.
Вернее, до живота острие не добралось, лязгнуло о посудину за пазухой. Дук выхватил меч, трое бродяг попятились. Долговязый, ударивший Жиото, поднял перед собой два ржавых мясницких ножа. Другой, с бельмом на глазу, держал дубинку, у третьего, кривоногого тощего старикашки, был молоток – не очень тяжелый, но с длинной рукояткой.
– Прочь, твари! – заорал Жиото. – Грабители, мразь! Прочь, или позову стражу! – он попытался рубануть старикашку, но тот увернулся.
Дук встал спиной к стене.
– А эта… – сказал долговязый. – А ты же ж не хозяин.
– Хозяин! – выкрикнул Дук.
– Та не… – протянул бродяга. – Я тутошнего хозяина помню, Бурут его кличут. Жена еще у него красива, толста така – страсть. А как же ж ее…
– Раша, – прошамкал старик, показывая слюнявые беззубые десны.
– А, во! – обрадовался долговязый. – Рашка, точно. А ты… Слухай, а я ж тебя ткнул – крови-та и нету. А чего так?
Край блюда виднелся в распахнутом вороте рубахи под кафтаном, и долговязый наконец заметил его.
– А, та вот же ж! – еще больше обрадовался он. – Это оно што такое?
– Серебро оно такое, – откликнулся старик. – Слышь, Лемех, он – как мы.
– Ага.
– Так чего мы тады разговариваем?
– Ага…
Третий, с бельмом, ни слова не говоря, ударил дубинкой.
Жиото отбил ее, махнул мечом на долговязого, ткнул факелом в лицо старику, прыгнул вдоль стены, но бельмастый преградил путь к отступлению. Замелькало оружие, по темной улице разнесся стук и звон.
Бывший тюремщик был хорошим бойцом, однако справиться с тремя не мог. К тому же тяжелый кафтан мешал двигаться. Старик с обгоревшими бровями шипел, норовя достать молотком до головы Жиото, долговязый беспорядочно полосовал воздух ножами, бельмастый, прыгая по мостовой, орудовал дубинкой.
– Стража! Грабят! – Дук тяжело дышал. Всякий раз, когда меч сталкивался с оружием бродяг, в груди екало. – Уродцы! Я – слуга чара, он растерзает вас, превратит в жаб, змей… – дыхания не хватило, и его голос сорвался.
Молоток высек искры из стены над самым ухом. Нож полоснул по руке. Дук, изловчившись, достал мечом бок бельмастого и вдруг увидел, что по улице за спинами бродяг кто-то медленно идет. Только сейчас до него донесся звук шагов, тихое лязганье и скрип.
– Зоб! – заорал бывший тюремщик. – Зоб, ко мне! Это же я, Дук, убей их… – тут бельмастый, согнувшись в три погибели и прижав ладонь к раненому боку, переложив дубинку в другую руку, попал Жиото по колену.
– Зоб!!! – Дук свалился под стеной, молоток ударил в камни над ним. Долговязый склонился, ухмыляясь, вытянул длинную руку с ножом. Глаза Жиото расширились, ржавое лезвие устремилось к его шее – и в следующий миг головы долговязого не стало, ее место занял железный шар с короткими шипами.
Бродяга упал. Бельмастый вскрикнул – шары пробили его грудь и отшвырнули к углу дома.
Третий противник не стал дожидаться удара, бросился прочь и тут же исчез в темноте.
– Уродец! – прохрипел Дук ему вслед, поднялся, пнул тело долговязого, ахнул от резкой боли в колене и привалился к стене.
Лич неподвижно стоял над ним.
Когда дыхание выровнялось и боль в ноге немного утихла, Дук спросил:
– Узнал меня? Зоб, ты узнал старину Дука? Кто это так отделал тебя?
Монстр чуть покачивался, и это удивляло: раньше, если ему не отдавали какого-то приказа, он застывал в полной неподвижности. Сквозь трещину в шлеме выпученный, покрытый темными прожилками глаз, не моргая, пялился на Дука. Глаз был живым.
– Я – Дук Жиото. Мастер, наш хозяин, приказал тебе слушаться меня. Помнишь, да? Хозяин сказал: слушайся Дука Жиото, выполняй его приказы. А Дук Жиото – это я, меня так зовут… – бормоча, бывший тюремщик короткими шажками подступил к личу, приподнявшись на цыпочки, заглянул внутрь рассеченной головы. Он увидел зеленого паука с мохнатыми ногами, погруженными в мозговое вещество лича. Из продавленного тельца выступила темная кашица. Но паук был еще жив – ножки чуть подрагивали.
– Первые Духи… – пробормотал Дук, отступая. – Зоб, как же ты теперь?
Монстр вдруг сдвинулся с места, не отрывая подошв от мостовой, попятился. Голова его закачалась.
– Стой! – рявкнул Дук, и, к его удивлению, лич остановился.
– Хозяин говорил… – Жиото умолк, что-то обдумывая, и выкрикнул: – Теперь – я твой хозяин! Ты понял? Старого хозяина нет, он бросил нас! Твой хозяин я, Дук!
Отражаясь от стен и мостовой, крик разнесся по улице. Эхо смолкло, наступила тишина. Жиото смотрел на лича.
Тот кивнул.
Дук так и подскочил. У него возникло ощущение, что внутри Зоба что-то сломалось – и в то же время к монстру вернулась какая-то часть человеческого, живого.
– Я не дам тебя в обиду. Мы же друзья, Зоб. Я стану заботиться о тебе. Мы теперь – как братья, да? Ты помог мне, я помогу тебе…
Зоб опять кивнул.
– Надо здесь подтянуть и здесь, – продолжал Дук, обходя лича, постукивая кулаком по доспеху и поправляя колчан на плече. – Можно еще смазать. А почему ты в этих уродцев из арбалета не стрелял?
Он встал перед Зобом. Тот покачал арбалетом, замер.
– Разряжен, да? – понял Жиото, вновь обходя лича. – Это я исправлю, друг. Сейчас-сейчас, погоди…
Через некоторое время, смекнув, как открыть колчан, Дук вложил в него два десятка болтов из второго колчана на спине Зоба, задвинул крышку и повернул крючок-защелку.
Поразмыслив, снял с пояса сумку, затянул ее ремень на плече Зоба. Потом достал из-под рубахи блюдо, попытался просунуть за нагрудник лича, но доспех был слишком хорошо подогнан. Жиото махнул рукой и бросил блюдо на землю.
– Не жалко, – пояснил он Зобу. – Места слишком много занимает. Мы теперь всякое другое раздобыть сможем…
Ходить стало удобнее, край блюда больше не впивался в кадык. И колено уже не болело. Дук Жиото улыбнулся, решив, что жить – хорошо и он как-нибудь обойдется без бывшего хозяина. Он сам теперь хозяин.
– Идем, Зоб? – спросил он. – Дел много. Зачем лазить по этим домам, можно ведь иначе… Мы, двое друзей, справимся со всеми. Надо найти мешок, повесить тебе на спину, тогда сможем унести больше.
Окончательно Некрос пришел в себя уже возле проломленных ворот Острога. Он оттолкнул Риджи, всю дорогу поддерживавшую его, обнажив Лик Смерти, устремился вперед.
Мощеную площадку за стеной озарял догорающий барак, в стороне пылали крыши сараев.
– Нек! – окликнула сзади Риджи.
Чермор, махнув рукой, поспешил к башне Расширенного Зрачка. У порога он столкнулся с двумя бродягами, на ходу проткнул их мечом, так что ни один даже не успел вскрикнуть, и вступил внутрь. На середине лестницы Риджи догнала его.
– Что здесь произошло? – спросила она, кладя руку на плечо чара.
– Это пепеляне, – он увидел тело впереди и бросился по ступеням.
Альфар лежал на боку, лицо было изрезано так, что младшего брата стало трудно узнать. Ступни аркмастера разъехались в крови, он замер, широко расставив ноги. Риджи остановилась рядом. Некрос, размахнувшись, рубанул мечом по перилам.
– Это ведь твой брат? – спросила Риджи.
Чермор развернулся к ней.
– А ты – дочь Сола Атлеко! Он всегда был хитрой мелкой тварью. Стравил меня с Бесоном, чтобы мы занимались друг другом, пока он… – Некрос перевернул Альфара на спину, вгляделся в исполосованное лицо – и с ужасающей ясностью понял, что не горюет по брату. Даже сейчас внимание чара больше занимали смертные волокна, из которых наполовину состояли все предметы вокруг, переплетение темно-зеленых и белесых нитей, – теперь он замечал, что они колышутся и в воздухе, медленно плывут, как паутина на легком ветерке…
