Разборки третьего уровня - Головачев Василий Васильевич (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
Парамонов и Ульяна дрались в странных лабиринтах, под землей, в ущельях, на вершинах гор, в пустоте, в кавернах во льду, на поверхности солнца! Дрались руками, ногами, клыками и крыльями, на мечах и шпагах, копьями и дротиками, стреляли из пистолетов и автоматов, пулеметов и пушек и даже пускали ракеты! Они отбили сотню кинжальных и охватывающих с флангов и с тыла атак Рыкова и сами нападали, обходили, защищались и наносили удары.
Наконец Ульяна выдохлась. Отразив несколько беспощадных выпадов противника в одиночку, Парамонов понял, что долго не продержится.
– Стой! – крикнул он, разрывая кольцо пси-удушения и нанося ответный укол копьем своей ненависти, вкладывая в удар остатки сил.
Круговерть боя замедлилась. Фигура Рыкова медленно проступила сквозь опадающее струение его пси-защиты. Вряд ли он остановил бы бой, если бы удар Ивана Терентьевича не достиг цели. Но Рыков был потрясен и снизошел до переговоров.
– Прекратим этот «диалог», – тоном ниже предложил Парамонов, борясь с головокружением и болью в затылке. – Предлагаю разойтись миром, иначе это плохо кончится для всех. Для тебя тоже.
– У вас есть то, что принадлежит мне, – сказал Рыков. – Верните, и мы расстанемся.
Иван Терентьевич переглянулся с Ульяной, приходящей в себя, поднял голову, вдруг подумав, что на фоне неба фигура Рыкова – отличная мишень. Герман Довлатович оглянулся тоже и спрыгнул на песок, поймав мысль Парамонова. Это говорило о том, что он тоже устал.
– Хорошо, – торопливо проговорил Парамонов. – Мы согласны. – Повернулся к спутнице:
– Отвяжи лодку…
– Но мы должны…
– Выходи. – Парамонов подал ей руку, помогая сойти на берег, бросил в лодку контейнер и оттолкнул от берега. – Он твой.
Рыков улыбнулся бледной змеиной улыбкой, от которой у кого угодно свело бы скулы, поднял было пистолет, вернее, «глушак», которым не успел воспользоваться во время боя, но на берегу вдруг показались люди в форме – омоновцы, окружавшие окраину Старой Рязани, и стрелять Герман Довлатович не рискнул.
– До встречи, партнеры.
С этими словами Рыков исчез. То есть на самом деле ускорил свои движения, вошел в воду и нырнул, но для подбегающих парней в камуфляже он перестал существовать.
Парамонова и Ульяну омоновцы задерживать не стали, получив от них раппорт-команду заняться телохранителем Рыкова. И вовремя: тот вдруг метнул в них гранату, и омоновцы отвлеклись на его нейтрализацию.
Посвященные сели в другую лодку, поглядывая на порядком удалившуюся посудину с контейнером, к которой подплывал Рыков, и дружно взялись за весла…
Василий представил лицо Рыкова, открывающего контейнер и не обнаруживающего там «глушаки», и засмеялся.
– Ты что? – встрепенулась Ульяна.
– Представил рожу Германа…
Уля тоже улыбнулась, но рассеянно. В отличие от Василия она не только сканировала пространство окрест, отыскивая источники опасности, но и слушала полет пси-потоков, рыскающих в ментале: кто-то упорно искал Посвященных, обманувших одного из Девяти.
– Ты… доволен?
Василий хотел отшутиться, но понял настроение девушки и прижал ее к груди.
– Ты же знаешь…
– Не знаю.
Он наклонился и поцеловал ее.
– Это не ответ.
– А в твоем вопросе уже есть ответ. Хотя доволен – не то слово. Я счастлив! Кто-то сказал, что человек вообще потому несчастлив, что не знает, что он счастлив. Так было со мной. Но я мог бы спросить кое-что ответно.
– Спрашивай.
Василий открыл рот и, с усилием справившись с собой, пробормотал:
– Ты не находишь, что нам не хватает Соболева?
Ульяна вздрогнула и отодвинулась. Не буквально, физически, а психологически, перестала излучать тепло и нежность, и Василий это почувствовал. Однако это ощущение длилось недолго. Горячая волна любви и признательности, благодарности и радости, нетерпеливого желания, покорности и ожидания вдруг хлынула в голову Василия, сбила его с тона, закружила и унесла в водоворот эмоций и желаний, пока он не очнулся лежащим с Ульяной на груди, целующей его лицо, глаза, нос, губы…
Потом девушка села, поправила волосы, в упор глянула на ошеломленно разглядывающего ее Василия, улыбнулась как ни в чем не бывало:
– Так что ты там говорил о Соболеве?
Вася проглотил ком в горле, веря и не веря тому, что пережил, в то, что ему психофизически сказала Ульяна, медленно сел. И стал самим собой, странным образом ощущая, что от него хотят не сентиментальных и слезных признаний, а естественного поведения и нормального, чуть ироничного отношения к происходящему. Ничего еще не было решено, ничего не было сказано всерьез, но надежда в душе росла и улыбалась ему…
– Я хотел сказать, что Соболев нам очень бы помог, – спокойно сказал Василий. – Где он сейчас, хотел бы я знать? Неужели не слышит, не ведает, что тут творится? Хоть бы объявился.
– Ведает, – уверенно ответила Ульяна. – И появится. В самый нужный момент. Я его знаю.
– Я тоже. А почему не вмешиваются иерархи, видя такое развитие событий? Или тот же Монарх?
– Васенька, ты все же еще очень зеленый идущий, – вздохнула девушка. – Да ведь все происходящие события – это и есть результат вмешательства в нашу жизнь иерархов и Монарха Тьмы! Только люди этого не ощущают, даже люди Внутреннего Круга. Вмешательство слишком тонко, слишком изощренно, чтобы понять это на логическом уровне. Большинству, толпе, уровень трансцендентной оценки недоступен.
– Толпе вообще не присущи действия, требующие высокого интеллекта, – пробормотал Василий. – Ее объединяет не талант, а глупость. А подчиняется она покорно только силе… и слабо реагирует на доброту. Но разве все люди объединены в толпы?
Ульяна с изумлением глянула на собеседника, сокрушенно покачала головой:
– Я все время забываю, что у тебя законченное высшее образование. Ей-богу, ты меня иногда поражаешь.
– Это плохо?
– Поражай меня и дальше, кто знает… – Она не договорила, но Василий понял недосказанное, и настроение его упало. Ульяна снова отодвинулась от него, устанавливая прежнюю дистанцию дружелюбного ожидания, иногда порождающего вспышки интереса и влечения.
– А кто знает? – пробормотал Вася.
Кто знает, как Бог созидает, Зачем он моря содрогает, В чем грома и молний причина, Зачем завывает пучина?
Быть может, весь блеск этот нужен Для зреющих в море жемчужин?
Ульяна задумчиво оглядела сосредоточенное, выразительно-неулыбчивое лицо Котова, потом придвинулась, окуная его в бездонные омуты глаз, и поцеловала.
Поцелуй был бы долгим, если бы не появление Парамонова.
– Собирайтесь, – сказал он, окидывая невозмутимым взглядом их стоянку. – Я знаю, где Рыков прячет Кристину и Стаса.
– Где? – в один голос спросили Вася и Уля, оторвавшись друг от друга.
– На прогулочном теплоходе «Максим Горький», в двенадцати километрах отсюда. Теплоходом эту посудину, правда, назвать трудновато, скорее катером, хоть он и двухпалубный, но принадлежит теплоход какой-то государственной конторе и сейчас якобы на ремонте. И самое главное: Кристина и Стас пытались бежать, но неудачно.
– Что с ними?!
– Им помогал какой-то профессионал по фамилии Шевченко. Сейчас они забаррикадировались в машинном отделении. Но Рыкову ничего не стоит проникнуть туда. Просто ему это сейчас невыгодно, пленники все равно в его руках.
– Шевченко? – медленно проговорил Василий. – Не Валерий случайно? Он же погиб…
– Не знаю. Что будем делать?
– Где сам Рыков?
– На катере его нет, но может появиться в любой момент. Он где-то поблизости… и очень рассержен!
– Представляю, – усмехнулся Василий. – Он может пойти на обмен? Мы ему «глушаки», он нам пленников.
Иван Терентьевич покачал головой:
– Он не поверит. И не согласится. Стоит нам подать голос, как в течение часа нас перехватят и убьют.
– Что ж, остается только один путь – взорвать катер!
Парамонов и Ульяна молча смотрели на Василия, и он добавил невозмутимо:
