Вера в ближнего (СИ) - Каменистый Артем (книги полностью txt) 📗
В свете новых сведений вопросов к Дворнику немало поднакопилось. На некоторые ответить мог только он сам. Потому в его отсутствие приходилось фантазировать.
И фантазии, как правило, получались нехорошими.
Впервые за всё время зашипела рация. Через помехи, коими богат эфир приграничных территорий, пробилось единственное слово от Марта:
— Готовьтесь.
Всякие разговоры тут же стихли. Читер было собрался спросить, как там обстановка, но тут уши уловили звук, от которого волосы зашевелились.
И не исключено, что начали седеть.
Урчание твари. Урчание настолько огромной твари, что даже здесь, за сотню метров от суши, прекрасно слышно. А ведь она не на берегу находится, а где-то среди нагромождения руин. Возможно даже на другом конце острова.
Да уж — впечатляет.
А затем раздались другие звуки. Похоже на то, что работает мощная дробильная машина. И дробит она те самые руины.
Читер поёжился, представив, каково сейчас Марту с Дворником. Засели на макушке чего-то древнего и непонятного, похожего на причудливый обелиск. И сейчас до них пытается добраться одна или две громадные твари. А товарищи, цепляясь за камень, терпеливо выжидают, когда соберутся все три.
— Вижу третью, — вновь ожила рация. — Она рядом. Пришлось врубить оболочку. Ох они и злые, чуть не достали…
Читер не мог ничего видеть, но понимал, что оболочку неуязвимости Март использовал не из-за ударов могучих лап по обелиску. Скорее всего, твари пытались дотянуться до игроков какими-то опасными умениями.
Значит, дело совсем плохо. Сгруппировались монстры, или нет, а через тридцать секунд придётся лидеру выкладывать на стол свой самый смертоносный козырь.
— Читер, давай, — скомандовал Март. — Жги!
По этой команде желательно и самому сферу неуязвимости использовать, но Читер не стал тратить ценный трофей. Зачем? Ценный бонус, полученный при пересечении границы, он влил в дополнительное свойство Улыбки фортуны. Теперь при активации получал не три секунды иммунитета, а пять.
Но это далеко не всё, ведь для начала он применил Растяжение помощи. И лишь потом Улыбку.
Поэтому дополнительный эффект провисит не пять секунд, а все пятьдесят. Такой вот теперь разгон у Растяжения. Это даже больше, чем от оболочки неуязвимости, если использовать её без Растяжения.
Правда, есть сомнения, что иммунитет от них равноценен. Но пока что причин сомневаться в этом нет.
Иконка Марта погасла. И сейчас первой это заметила не Соска.
Похоже, все четверо увидели смерть лидера одновременно.
Ну а на что здесь, в лодке, ещё смотреть? Только на меню отряда.
Вместо телевизора.
Клоун, высунувшись из-за кучи каменных блоков, расслабленно опустил ствол автомата и поражённо выдохнул:
— Охренеть!
Читер, подойдя к товарищу, посмотрел туда же, куда смотрел тот, и едва не выразился погрубее.
Было отчего.
До этого Читеру всяких заражённых доводилось видеть. В том числе элитных, и даже матёрых, несомненно переваливших через сотый уровень.
Но то, что наблюдал сейчас — совсем другое. Тут даже матёрые отдыхают. Троица и после гибели смотрелась так страшно, что начинаешь понимать — к таким тварям полагается обращаться со всем уважением. То, что они записаны с большой буквы, вполне нормально. Неудобно, конечно, перед верующими игроками, но с маленькой об эдаких образинах упоминать, — рука не поднимется.
И дело тут не в запредельных размерах. В сравнении с тем, что Читеру доводилось слышать, эти монстры, можно сказать, выглядели скромно. Вряд ли при жизни достигали десятиметровой высоты, поднимаясь в полный рост. А если и достигали — это их максимум.
Дело тут не в габаритах, а даже трудно сказать в чём. Наверное, в их совершенстве. Все твари, им уступающие, выглядели линейкой развития от примитивных форм, до всё более и более сложных.
А вот Троица смотрелась вершиной этой линейки. Так сказать — логичный финал эволюции заражённых. Все прочие мертвяки — всего лишь кривые ступеньки к достижению безупречной формы.
Причём разной формы. Твари друг на друга разве что некоторыми деталями походили. Они даже прилично бронированными не выглядели, хотя при этом парадоксально казались защищёнными от всех угроз, какие только можно вообразить. Просто костяные пластины на порядки симметричнее и изящнее, чем у любой элиты, когда-либо встреченной Читером. Будто латный европейский доспех, созданный перед тем, как средневековые специалисты окончательно сдались, отказавшись соперничать со стремительно прогрессирующим огнестрельным оружием. Ничего лучше мастера броневых дел придумывать не стали.
Не видели смысла.
— Да вы посмотрите, их же за деньги показывать можно! Офигеть! — Жук простыми словами выразил мысли, вертевшиеся у всех в головах.
— А они точно мёртвые? — опасливо спросила Сойка.
Читер, нехотя обернувшись, попросил:
— Вернись к берегу. Мало ли что. Тут надо разобраться.
Нет, его напрягали не дохлые твари. Поражённый их совершенством, Читер не забывал об осторожности. Вернувшись к обелиску, первым делом врезал Вспышкой и, пристально изучив каждую тушу, не уловил признаков жизни.
Но это сняло лишь часть тревог. Оставались другие.
Например, непонятно, что с Дворником и где он. Его иконка не погасла, так и продолжала мигать. По карте можно определить, что кваз рядом, но установить его точное местоположение — проблема. Это не голая равнина, здесь, в руинах, можно спрятаться на разных уровнях.
Искать Дворника не пришлось. Выбравшись из-за угла, он, ковыляя на обе пострадавшие ноги, приблизился и протянул Читеру огромную лапищу, на которой лежал ажурный шарик оболочки неуязвимости.
— Забирай. Не пригодилось, — прогудел кваз.
— Как же ты выжил без неё? — напряжённо спросил Читер.
Дворник подмигнул:
— У нас, больших уродов, свои секреты. Но скажу тебе, что это было непросто. Забирай давай.
Читер покачал головой:
— Март тебе её дал, Марту и верни, если решил возвращать.
— И где теперь Март? — хмыкнул кваз.
— Март с нами, — твёрдо ответил Читер. — Даже если его нет, он всё равно с нами. И он здесь главный. Ты с этим не согласен?
Кваз устало вздохнул:
— Вот только не надо меня приплетать туда, где меня нет. Я всё понимаю, у вас с Мартом особое доверие. И вы никому не доверяете. Это нормально, он человек недоверчивый. Да такие здесь почти все. И я даже прощаю, что лечить меня не стали. Только давай хоть ты не будешь напрягать мою лысую башку своими подозрениями. Что-то не нравится? Так давай, не стесняйся, завали меня прямо здесь. Мне легче с респа вернуться, чем смотреть сутками, как ты меня такими взглядами сверлишь. Я тебя, конечно, не люблю, но не хочу, чтобы ты из-за меня так нервничал.
Последние слова Дворник произнёс издевательским голосом. Точнее, попытался произнести. Звучало это забавно, потому как дыра в щеке не способствовала акустике. Клоун даже не удержался и усмехнулся.
— Насчёт доверия потом поговорим, — заявил Читер. — Сейчас о другом подумать надо.
— А что тут ещё думать? — удивился Жук. — Надо потрошить мешки. Вам что, неинтересно, что там?
Кваз покачал головой:
— Читер прав, что-то не так.
— Что? — с интересом уточнил Клоун, пиная ближайшую тварь по громадной башке.
Читер коснулся рации:
— Сойка, спрячься где-нибудь на берегу и не высовывайся.
— Да что за дерьмо тут происходит?! — напрягся Клоун, вновь хватаясь за автомат.
Читер, вновь врезав Вспышкой, напряжённо бросил:
— Самого главного лога нет.
Победное уведомление может запаздывать по сотням причин, или даже беспричинно. Иногда невозможно понять, почему Система выдала его в разгар боя, или, наоборот, спустя полчаса после того, как отгремели последние выстрелы. Всё очень непредсказуемо.
Но много чего повидавшие игроки, как правило, к таким вещам относятся настороженно. Вот и Читер всматривался в переплетение безжизненных линий древних конструкций, обращая внимание на всё биологическое. Голубоватые переплетения нитей, обозначающие траву и низенькие кустарники. Всё еще багрово-красные громадные пятна, в которые под действием Вспышки превратились туши трёх исполинских тварей. Радужные искры и сгустки, выдававшие мелких грызунов и ящерок. Кучка крохотных кругляшей и непонятных фигурных штуковин. Что это? Очень похоже на древний клад.
