Тонкие грани. Том 5 (СИ) - Кири Кирико (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗

— И этот колпак…

— Импульсники и дома. Но импульсники — опасные твари, не чета тараканам. Они хищники, настоящие охотники, убийцы. Обычные люди — не хищники. У них есть деньги, но нет силы. У домов есть и то, и другое.

Я понял суть проблемы — некоторые власть имущие понимают, что реальная власть у домов, которые имеют силу. И им это не нравится. Только…

— Как это связано со мной? — повторил я с нажимом, пытаясь надавить на эту сволочь, но она лишь ехидно улыбнулась, вызывая желание засадить ей прямо промеж глаз пулю.

— Напрямую. Как ты смотришь на то, чтоб обернуться и взять позади себя небольшую папочку? Тебе будет интересно.

— Если это какой-то фокус… — целясь в неё, я быстро бросил взгляд за спину. Там на кухонном столе действительно лежала папка, хотя я мог поклясться, что когда входил сюда вслед за Ишкуиной, её не было. Я бы точно заметил. Честно говоря, это меня напугало. Такое ощущение, что вокруг меня вообще не реальность, а чёрт знает что.

Осторожно взяв папку и положив её перед собой, я посмотрел на улыбающуюся Ишкуину.

— Что это?

— Открой, — кивнула она. — Узнаешь.

Я нахмурился. Интуиция почему-то подсказывала мне, что там ничего хорошего я не найду. И всё же интерес, да и банальная логика заставали меня посмотреть, что внутри. Зря, что ли, здесь нахожусь.

С замиранием сердца я раскрыл её и…

Едва не выругался.

Ничего! Вообще ничего! Пустая папка!

— Ишкуина, с… — я осёкся.

Ишкуина, которая сидела буквально секунду назад передо мной, исчезла. Просто исчезла, словно всё это время я сидел сам с собой.

Возможно, в этот момент я должен был почувствовать страх или испуг, но меня захлестнула злость. Я буквально опустил взгляд на секунду, а эта мразь уже смоталась! Чёрт, она не просто смоталась, исчезла!

Это было последней каплей. Плевать, кто Ишкуина и что она там хочет — эта стерва меня уже в конец довела! Она везде! Сука не даёт мне жить, лезет в мои личные дела и просто третирует! Я мог закрыть глаза на ту хрень только из-за того, что Мария попросила и сама ещё подставила себя, идиотка, внеся немного грязи в наши только-только возникшие отношения. Но сейчас Ишкуина в открытую издевалась, показывая своё отношение ко мне. Типа вот так запросто она может меня кинуть, будто я пустое место.

В следующую раз, когда я её встречу… плевать, какие у меня планы, но она точно получит пулю.

Я быстро огляделся. Вряд ли Ишкуина ушла пешком. Здесь, скорее всего, нечто как у Сины из школы. Но это значит, что и сама Ишкуина где-то здесь. Наблюдает за мной, строит козни, выжидает.

— Я знаю, мразь, что ты меня слышишь, — произнёс я в пустую комнату. — Я действительно мог закрыть глаза на то, что ты сделала с Марией, так как она попросила. Но сейчас ты меня уже достала. Это было последней каплей.

— Ты злишься? — раздался неожиданно её голос из коридора. Откуда-то из-за поворота.

— Ты пересекла черту наших отношений, — процедил я, прицелившись в коридор и медленно двинувшись туда.

— Черту отношений? Чьих? Твоих с той блядью? Той, которая убила семьдесят пять человек? В любом случае, скажи, каково понимать, что ты у неё не первый? — она открыто провоцировала меня. — Ты хочешь знать правду, но это будет слишком просто. Я хочу, чтоб ты прочувствовал эту правду.

— Ишкуина… — тихим голос произнёс я. — Ты уже покойница.

— Она была той ещё сукой, не так ли? Так что вряд ли на такую прожжённую блядь я смогла как-то подействовать. Мария хладнокровна, жестока и целеустремлённа. Потому что в крови она аристократка. Даже вера не скроет этого. Мария использует тебя. Хочет тебя, но хочет тебя таким, каким видит. Другим. Ты настоящий ей нахер на сдался, — она смеялась, а я всё сильнее выходил из себя.

Медленно дойдя до угла, я остановился. Быстро выглянул, проверяя обстановку за ним. За поворотом была ещё одна комната, но совершенно не та, что до этого. Не подвальное помещение, а какой-то небольшой зал квартиры. Дойдя до него, я огляделся. Не сказать, что большой, пять на пять примерно, и выглядящий, как и остальная часть… квартиры, если это место можно было так назвать. Грязный просиженный диван, такие же стены, потолок в плесени, шкаф, который покосился, треснувшее зеркало.

Но что меня сразу заинтересовало, так это стена, на которой были развешаны фотографии, снятые будто на полароид. Со стороны стена напоминала те, где развешивают фотографии пропавших детей. Не хватало лишь слов «missing», как это показывают в фильмах, и которые я иногда встречаю на столбах и стенах в городе.

Подойдя ближе, я ещё раз окинул взглядом комнату. Нет, никого. Хотя это не значит, что никто не появится в ближайшее время. И всё же я хотел посмотреть на фотографии. Их явно для меня развесили.

Только оказавшись перед ними, я понял, что на фото изображены дети. Но это были не простые фотографии. Глядя на них, я не мог избавиться от неприятного ощущения, что смотрю на заключённых или жертв какого-нибудь концлагеря. Уставшие, ожесточённые, с синяками под глазами, какие-то бледные и худые. Они смотрели в камеру с каким-то обречённым видом, без той искры жизни, что должна быть у каждого ребёнка. Не так должны выглядеть дети, не такими… старыми. И таких были десятки, хотя я практически сразу заметил, что половина из них повторяется между собой. А ещё на каждых были цифры и буквы, которые между собой повторялись, словно каждого из них помечали для чего-то.

«Г», «Д», «Н» и «П».

Я взглядом пробегал по фото, разным и одинаковым, словно на них были близнецы, пока не увидел одну из фотографий, что мгновенно прояснила ситуацию.

Я быстро сорвал со стены фото, на котором была изображена моя Соня. Сверху маркером была написана буква «Г» и код «М-И-30016». И всё бы ничего, но выглядела она совершенно не так, какой была и даже когда её достали из капсулы. Совершенно иначе. Если бы я не видел мою Соню каждый день, то мог бы и не узнать, так как здесь была какая-то оболочка. Ничего общего со стеснительной, тупящей глазки любознательной девочкой. На фотографии она выглядела уставшей, словно постаревшей, видавшей дерьмо, с матёрым взглядом какой-то убийцы, что без раздумий сделает нечто-то плохое, дай только возможность. Будто… ребёнок-уголовник.

— Охренеть… — пробормотал я.

— Знакомая? — раздался ехидный голос Ишкуины.

Можно было не оборачиваться — я знал, что она не в этой комнате.

— Нет, — поспешил я отбросить фотографию.

— Пиздёж, — радостно, даже немного глумливо ответила она. — Не находишь в них что-то общее?

— Они словно дети-заключённые, — нахмурился я. — Замученные дети-клоны.

— Они как скот, — ответила более цинично Ишкуина. — Замученный скот, к которому отнеслись как к скоту, вещи, машине для убийств. По сути, они и есть скот и просто пустая машина без души.

— Неправда, — сразу вспомнил я жизнерадостные глаза Сони. — Они дети. Настоящие.

— Скот.

— Да пошла ты.

— Скот. Тупой скот, которому место только на бойне, — упрямо повторила она, словно дразнящийся ребёнок. Это меня нереально начало злить, так как её оценка казалась того, кто был мне действительно дорог. И за которого я мог убить, не задумываясь.

— Заткнись, — поднял я голос.

— Куклы. Машины для убийств. Мусор. Они все мусор, который выбросили. И это ведь правда.

— Да закрой рот! — неожиданно для себя рявкнул я, обернувшись.

— Почему тебя злит то, что они куклы? Неживые куклы, которые симулируют только эмоции? Почему ты не признаешь, что они просто скот?

— Да закрой рот, тупая ты блядь! — заорал я, чувствуя, как пульсирует от ярости лицо. Как бешено бьётся сердце из-за неожиданно вспыхнувшей ненависти к этой уже мёртвой суке. — Да кто ты вообще такая?!

— Я? — захихикала Ишкуина и не ответила.

Я был вне себя. И при этом был поражён собственной ярости, которая неожиданно вспыхнула во мне.

Почему?

Я посмотрел на лежавшую на полу фотографию, в душе всё перекосило. Это лицо… замученное, озлобленное и какое-то… другое… Неужели это та самая Соня? Или это другая девчушка, которой повезло меньше? Я не знал, но глядя на совсем ещё детские лица, чувствовал, как внутри всё сдавливает. Сколько… детей… Охренеть… И я прекрасно знаю, что постигло большинство из них. Когда-то давно я смотрел программу про этих детей-клонов, про то, что с ними делали и как использовали — от трансплантаций до рабства.