Клятва на мече - Буянов Николай (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Ты все потерял (я – тоже, но сейчас это неважно). И твоя дочь в этот момент убивает твоего друга Туровского… Подумай, насколько это символично! Два самых дорогих тебе человека… Плюс Алла – она не простит тебе дочь. А Аленку теперь никто не остановит – даже отряд «Альфа». Потому что ты прав – она больше не человек.
Дикий, звериный вопль, от которого волосы встали дыбом.
Алла стояла на пороге, и на нее было страшно смотреть, до того ярость и боль исказили ее черты.
– Ты мне обещал…
Игорь Иванович бросился наперерез, пытаясь остановить. Она смела его с пути и отчаянно вцепилась красными ногтями в лицо Георгию.
– Ты обещал, что не тронешь Аленку! Обещал же, мразь!!!
Банкетный зал шумел по-прежнему, официантки с профессиональной грацией сновали туда-сюда, оркестр играл в меру громко – так, чтобы музыка звучала лишь фоном к разговорам и тостам. Это облегчало задачу – Сергей Павлович говорил четко и внятно, девочка переводила практически синхронно, и глаза англичанина с каждым мгновением все больше расширялись.
– Господин Кертон, мне необходимо с вами поговорить.
Англичанин несколько удивленно посмотрел на Туровского, выслушал перевод и кивнул, осведомившись:
– Вы работаете на государство, господин Туровский, или на частное лицо?
– Я работаю на свое лицо, – ответил тот. – Легальные методы борьбы я уже исчерпал. Остается только одно. В этой папке – досье на вашего компаньона Воронова. Я мог бы передать это нашим властям, но, боюсь…
– Я понимаю, чего вы боитесь.
– Тем лучше. Я решил, что найду этим документам лучшее применение. У вас есть соперники в финансовом мире – борьба за сферы влияния и прочее… Я не очень в этом разбираюсь.
Он замолчал. Девочка-переводчица вопросительно посмотрела на Кертона.
– Продолжайте.
– Мне также известно, что ваш банк – один из немногих, кто не имеет дел с сомнительными проектами. Я имею в виду – в плане законности. Вы очень дорожите своей репутацией. На этом строит свой расчет Воронов: если вы заключите с ним контракт, его вес в финансовом мире возрастет.
– А вы? – хитро улыбнулся англичанин. – Как вам удалось собрать эти документы? В плане законности?
– Я использовал самые предосудительные методы, – честно ответил Туровский. – Вплоть до шантажа и угроз. Теперь вы видите, мистер Кертон…
– Да Алекс, – махнул тот рукой.
– Теперь вы видите, Алекс, что я тоже очень дорожу своей репутацией. Собственно, это все, что у меня осталось. Имя. Поэтому я и хочу заявить: ваш партнер по бизнесу Олег Германович Воронов – преступник. Всего две недели назад он находился под следствием, ему грозил суд…
– Следствие? Вы… вы имеете в виду полицейское расследование?
– Именно так. По его приказу главная свидетельница обвинения была убита. В досье есть материалы.
– Боже, это же скандал… А какие были обвинения?
– Об этом вы тоже можете прочитать в досье. Вкратце – Воронов находился в контакте с руководителями бандформирований в Чечне. Он поставлял им оружие с российских военных баз.
Девочка начала бесстрастно переводить, но Кертон непроизвольным жестом остановил ее.
– Weapons? – недоверчиво спросил он.
– Weapons, – подтвердил Сергей Павлович. Англичанин помолчал.
– I have died. Pack myself, I have died… it's impossible!
– Еще как поссибл, – успокоил его Туровский. Мистер Кертон поправил галстук, откашлялся и авторитетно произнес:
– Пиедораст, блят.
И, уже отходя к дверям (вечер был безнадежно испорчен, и завтрашняя церемония подписания договора о финансировании российского проекта оказалась под угрозой), он пробормотал на родном языке:
– Все-таки мне нужны неопровержимые доказательства… Оружие! Не могу поверить.
А Туровского в этот момент уже выводили из зала.
– Тебе крышка, мент, – шипел Воронов, как рассерженная змея. – Звездец, понял? Сейчас тебя выведут отсюда, быстренько вколют кое-что, ударную дозу, и бросят подыхать под забором. Никто и не подберет, пьяных нынче пруд пруди. А Кертон все равно подпишет договор… Досье твое сфабриковано, сам ты – опасный псих, я представлю свои доказательства.
– Нет. Ты подтвердишь, что был завязан на Чечне, на торговле оружием. Это единственное мое условие – не официально, не перед журналистами, только перед Кертоном, этого достаточно. Тогда я, может быть, постараюсь прикрыть твою задницу.
– Да? – развеселился Воронов. – И какая же такая жуткая опасность мне угрожает? Ниндзя в ящике с мороженым? Кстати, о ящике… – Он подозвал секьюрити. – Что там у нас?
– Все в порядке, – повторил тот информацию. – Продавщица нашлась. Искала тележку со снеговиком. Мы оба ящика вскрыли, при ней никаких взрывных устройств, окромя «сникерсов». Девочку только зря напугали…
Олег Германович повернулся к Туровскому и, улыбнувшись, сделал международно принятый жест.
– Что? – прошептал Сергей Павлович. – Какую девочку?!
– Да соседку этой бабы. Пока та искала тележку, девчонка была при ящике. Потом, наверное, домой убежала.
– Вы это видели?
– Что?
– Как девочка пошла домой?
– Ну а куда же еще? Сказала, к мамке.
– Она заходила куда-нибудь? В туалет, к умывальнику?
– В туалет…
– Когда?
– Давно уже. С полчаса назад. – Секьюрити был совершенно сбит с толку.
– А потом, после этого, вы ее видели? – спросил Туровский сквозь зубы. – Видели, как она выходила из туалета?
Охранник сосредоточенно нахмурил брови, будто прокручивая в уме видеопленку. Потом нахмурился еще сильнее, пробормотал: «Черт…» – и метнулся мимо Туровского на первый этаж.
Там, на первом этаже, стояла женщина в кокошнике и чуть не плача разглядывала сваленное в кучу мороженое – «панды», «баунти» – райские наслаждения, совсем уж экзотические названия – все вперемешку.
– И кто же за это платить будет? – сквозь слезы проговорила она.
– Где девочка?
– Какая девочка?
– Ваша соседка… Или кто она там.
– Не знаю. Я просила ее покараулить.
– Давно вы ее знаете?
– Лику? Ну, видела последний раз лет пять назад, она приезжала на каникулы.
– А когда вы переехали? – вмешался охранник.
– Да пошел ты, – разозлилась женщина. – Разворошил мне все. Здесь товару было сотни на четыре!
– Когда вы переехали? – рявкнул секьюрити. Она всхлипнула.
– Никуда я не переезжала. Всю жизнь на одном месте.
«Да, я в тебе не ошибся», – подумал Сергей Павлович. Парень из охраны действительно был профессионалом – они поняли друг друга без слов, с лету, в один миг из противников превратившись в напарников. Приказ вышвырнуть паршивого мента за дверь был уже забыт. Туровский пинком распахнул дверь туалета, с холодной усмешкой подумав, как будет выглядеть, если сейчас там подымется визг… Тут уж точно выставят, обвинив в педофилии, никакие доводы не помогут. Однако никто не завизжал. Четыре из пяти кабинок были пусты, в пятой, свернутая аккуратным компактным калачиком, лежала девушка в кружевных трусиках и французском лифчике (баксов сто, определил Туровский. Неплохо живут отечественные труженицы сервиса…).
Не Аленка.
Сергей Павлович склонился над ней и пощупал пульс.
– Живая? – спросил охранник.
– Куда денется… Без сознания. Есть нашатырь? Нашатыря не оказалось, но секьюрити уже нашел нужную точку на кончике носа девушки и надавил ногтем большого пальца. Девушка всхлипнула и открыла глаза-смородинки, подернутые белесой пеленой, будто утренней дымкой (всего лишь след глубокого обморока). Сфокусировав взгляд на мужчинах, она ойкнула и сделала попытку одернуть несуществующее платье. Туровский нетерпеливым жестом остановил ее, извлек из кармана фотографию и сунул ей под нос:
– Она?
– Не знаю, я никого не видела. – Официантка вдруг расплакалась. – Она платье украла и передник. Что теперь будет, а? Меня уволят?
– Всем на пол! – прохрипел Гоги. – На пол! Не шевелиться! Я ее пришью как дважды два!
