Фарос - Хейли Гай (версия книг .txt) 📗
Присущая его легиону мрачность неизменно отравляла все мечты.
К радости Сквайвока, размышления прервал щелчок вокса.
— Магистр когтя, Тринадцатый легион приближается.
— Наконец-то! — отозвался Гендор, не скрывая облегчения.
Остальные медленно и недовольно ожили.
— Я уж начал думать, что они не поведутся на приманку.
— Ты сомневался в моем плане, Келлендвар?
Палач Скрайвока пожал плечами, и автореактивные механизмы в наплечниках тихо прожужжали, подстраиваясь под движение.
— Ты ошибался раньше.
— Нечасто, палач.
К досаде Гендора, к разговору решил присоединиться психически неустойчивый брат Келлендвара:
— Я думал, что после столького времени в темноте тебе все-таки надоело впустую прятаться по теням, Скрайвок. Засада — выбор трусливого охотника, — сказал Келленкир. — Нам следует атаковать напрямую, обрушить свой гнев на Ультрамар в открытой войне. Посеять ужас в сердцах жалких подданных Жиллимана!
Скрайвок раздраженно хмыкнул и показательно отвернулся от одного брата к другому.
— Келлендвар, не думай, что если пользуешься моим расположением, то я готов закрывать глаза на отношение Келленкира. Я не потерплю дерзость, тем более когда победа почти наша. Держи его под контролем. Я не буду повторять для него наш план.
— Две недели в полном вакууме подпортили ему настроение, — ответил Келлендвар. — Да и меня после такого радость не переполняет.
— Возможно, тебе стоит напомнить ему, что захватить тот корабль — это единственный способ выбраться со станции.
Келленкир пренебрежительно заворчал:
— «Победа почти наша»? Какого же высокого мнения о тебе лорд Крукеш. И какого высокого мнения ты сам о себе.
— Скоро мы атакуем открыто, Келленкир, — заверил Скрайвок, — и установим в карманной империи Жил-лимана правление ужаса, а сами станем князьями всех обозримых миров, но сделаем это, не рискуя немедленной гибелью! Мы должны отнять у них маяк. А для этого надо взять Сотинскую орбитальную платформу. Но первый шаг на пути к победе — это захват того корабля. И мы его захватим, понятно тебе? Ты — воин, достойный самых жутких эпитетов, Келленкир, и мою ненависть к тебе вдвое перевешивает уважение к твоим талантам. Но хитрости тебе недостает. Не подвергай больше мои планы сомнению.
Скрайвок демонстративно подошел к колонне в центре зала — удивительной антенне, которую Ультрамарины использовали, чтобы усиливать свои вокс-сигналы до уровня, при котором они пробивались через рев шторма. Его офицер связи Галливар был отчасти перфекционистом и все эти дни стоически провел перед пультом в ожидании приказа, соединив кабелем свой массивный коммуникатор на модифицированных доспехах и ядро связи. Перед ним стоял зеленый фосфорный экран. На нем по дрожащему полю двигалась мигающая точка, направляясь к относительно четкому пятну-станции в центре. Для обеих точек были выведены потоки идентифицирующих данных.
— «Нравственность», эсминец класса «Яд». Идеальная цель, — сказал Скрайвок. — Удача действительно на нашей стороне. Беренон, что скрывает будущее?
Легионер сидел вдали от остальных, склонив голову. На его наплечнике выделялся рогатый череп старого библиариума. Жутких трофеев, украшавших доспехи товарищей, на его броне не было.
Он поднял голову медленно, словно на нее давила невероятная тяжесть.
— Возмущения в эмпиреях давят на меня. Я вижу мгновения, не больше. Я не могу дать тебе однозначного ответа, милорд.
— Что ты видишь? Расскажи.
— Я вижу секунды побед и века поражений, — устало ответил Беренон. — За победой всегда следует поражение.
— Все это знают. Смерть ждет всех, и от нее не уйти. Но скажи, победим ли мы сегодня, брат? — спросил Гендор, стараясь быть терпеливым с меланхоличным Береноном.
Он мог его понять. Большинство Повелителей Ночи мучил не только врожденный цинизм, но и кошмары. С момента вступления в ряды легионеров их время от времени посещали видения мрачного будущего, и это было не просто наследием тяжелой жизни, а даром их проклятого примарха. Беренон был псайкером, а потому страдал от зловещих видений сильнее прочих. В легионе Повелителей Ночи Никейский эдикт исполняли выборочно: в каждом экспедиционном флоте все зависело от прихоти командующего. Повелитель Скрайвока, регент Джукереш Сильный, принял эдикт, но Джукереш был мертв, а указы Императора для легиона давно ничего не значили. Скрайвок заставил Беренона вернуться к прежней роли.
— Мы победим сегодня, магистр когтя, но в конце этого пути нас ждет лишь разгром, — сказал он.
— Ха! Эта шарада абсолютно бессмысленна! Лучше б ты оставил меня на борту «Никтона», брат, — фыркнул Келленкир.
— Замолчи, Келленкир. То ты жаждешь действия, то нет! — огрызнулся Скрайвок. — Если б мы оставили тебя там, убивать жалких служителей «Никтона», ты сейчас тоже был бы мертв.
Келленкир с надменным и грозным видом приблизился к Скрайвоку и ткнул закованным в металл пальцем в нагрудник своего повелителя.
— Мне все равно. Понял? Я хочу драться и убивать. Жизнь полна страданий, и только в смерти ждет покой. И я буду преподавать этот урок всем, пока мне не придет конец. Боль откроет им глаза. Они всегда молят о смерти перед тем, как я закончу. Больше нет ничего.
Последние слова он произнес с таким отчаянием, что брат подошел к нему и положил руку на предплечье. Келленкир сбросил ее.
— Ты закончил? — спросил Скрайвок. Келленкир зарычал и отступил. — Отлично. Келленкир, Келлендвар, займите позиции. Если хорошо исполните свои роли, возможностей для резни будет предостаточно.
Келленкир молча вышел из зала, и шесть Повелителей Ночи последовали за ним. Келлендвар тоже хотел отправиться прочь, но Скрайвок задержал его, щелкнув боксом в их частном канале.
— Твой брат рискует нашими жизнями. Долго ты будешь за него ручаться?
— Он мой брат по крови и войне, — сказал Келлендвар. — Ты сам как думаешь?
— В нашем деле нет места сентиментальности.
— Если даже узам крови и законам банды нет места, что у нас вообще есть? — горько спросил палач. — Я не разделяю ни нигилизм своего брата, ни твои реакционные порывы. Для меня смертью все не ограничивается.
— Его отсутствие самоконтроля опасно.
— Он придет в себя! — рявкнул Келлендвар.
— Я бы не был в этом так уверен, — сказал Скрайвок. — Галактика сломана, и ее не починить. Может ли один человек решить свои проблемы, когда все погружается в хаос?
— Магистр? Они почти тут, — вмешался Беренон.
Келлендвар воспользовался этим, чтобы отправиться вслед за братом, подняв свой гигантский силовой топор на плечо.
— Твои дары мне пока не нужны, библиарий, — сказал Скрайвок.
Он всегда относился к Беренону терпимее, чем Келленкир. Несмотря на меланхоличность, библиарий не был плохим воином. Он сражался с исключительной жестокостью, пытаясь смыть мрачные видения реками крови.
Скрайвок повернулся обратно к экранам, изучая клочки данных — единственное, что у него было помимо путаных видений Беренона. Корабль стремительно приближался. Он не стал отправлять никаких предупреждающих сообщений, а сразу направил к станции поток импульсов, требующих ответа от местного оборудования.
— Тринадцатый, как всегда, предсказуем. Они пытаются воспользоваться главным ретранслятором на станции. Галливар, приготовь запись.
— Да, магистр когтя.
Скрайвок открыл канал связи со всеми воинами роты, рассеянными по ретрансляционной станции.
— Внимание, моя могучая сорок пятая. К нам приближаются макраггские крохоборы. Как только подложная вокс-сеть заработает, все должны перейти в режим тишины. Ослушавшимся не будет пощады. От этого зависит успех нашей миссии, и нарушившие приказ ответят сначала мне, а потом топору Келлендвара.
Воины подтвердили приказ с разными степенями воодушевленности:
— В таком случае приготовьтесь. Вокс-перерыв через три минуты. Все системы доспехов в пассивный режим.
Люди Скрайвока, сидевшие возле центральной антенны, ожили, медленно встали и принялись подбирать свои болт-пушки, болт-пистолеты, мечи и цепные глефы. Те, кто воспользовались каталептическим узлом, прогоняли остатки фальшивого сна.
