Жить стало лучше, жить стало веселее! - Широков Алексей (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗

– Ничего, что я здесь? – Зосимова была сегодня на удивление дерзкой, и куда делась такая пугливая стесняшка, которая от меня пряталась за спину Поляковой. – Семен, ты хоть бы постеснялся!

– Чего? – не понял я. – У меня что, ширинка расстегнута?

– Язык у тебя без костей, – вздохнула Лена и скинула куртку мне на руки, однако поблагодарила, впрочем, тут же наехав: – Спасибо. Ты мне танец должен. Нет, два!

– Чой-то вдруг? – я даже опешил от такой наглости.

– За то, что я переживала за тебя, когда с Разрядниками в драку полез! – отрезала мелкая. – А за то, что прятался от меня – идешь провожать до дома! И не спорь!

– Обломались тебе старшеклассницы, – жизнерадостно заржал Еремин, а я вздохнул. Все-таки, когда Ленка меня боялась, было жить как-то проще.

Глава 5

– Значит, ты шугалась меня из-за того, что я всем растрепал, что тебя мацал на дискаче? – мне хотелось дать себе же по лбу, но я сдерживался, потому что и сам в этом возрасте был таким же идиотом. – Дела… Извини. Дурак был, хотел казаться крутым, вот и лязгал языком.

– Кому сказать, не поверят, – захихикала Ленка, оказавшаяся далеко не такой тихоней, как я себе представлял, скорее наоборот, что заставляло меня задуматься, а что я вообще знаю о своих одноклассниках. – Чобот извиняется! Надо пометить этот день, чтобы потом не забыть.

– Ладно тебе, – я немного смутился. – Сам виноват, накосячил, значит, обязан извиниться. Это раньше я балбес был, не понимал простейших вещей. Вот и творил лютую дичь. С гопарями вон связался. Но сейчас все, другая жизнь!

– Да уж, – стала серьезной Зосимова. – Сказал бы кто, что ты стихи писать будешь, да какие, ни в жизнь бы не поверила. Надежда Ильинична даже плакала и сразу нас в концерт поставила. А ты же придешь на репетицию, остальные песни послушать?

– Куда я денусь, – мне действительно не особо хотелось идти, да и совесть чутка грызла, но и отвертеться вариантов не было, – конечно, приду. Но только как зритель. Вы и так все сделали по высшему разряду. Ты вообще гений, буквально на коленке написала отличную музыку и аранжировку сделала. И я верю… нет, точно знаю, что все будет на пять с плюсом.

– Спасибо, – Лена потупилась, а потом вдруг захлюпала носом. – Я думала, тебе не понравилось! Ты даже ни разу на репетиции не бы-ы-ы-ыл!

– Лен, ты это… ты чего?! – я от неожиданности опешил и застыл, не зная, что делать, за что хвататься. К такому меня жизнь не готовила. Никогда не умел успокаивать женщин. – Да все мне понравилось! Я и на репетиции не ходил, потому что ничего в этом не понимаю. Думал, что вы сами сделаете как положено. И ведь получилось. Лен, не реви а? Ну хочешь, тресни меня по башке, что ли! Я чурбан бесчувственный, балбес, что поделать-то.

– Нагнись, – хлюпанье вроде стало меньше, так что я тут же выполнил просьбу. И снова опешил, когда вместо удара меня поцеловали, прямо в губы и погладили по голове. – Точно балбес. Но хороший. Спасибо, что верил в меня больше, чем я сама.

– Дурында ты, – я улыбнулся и взъерошил девушке волосы, облегченно выдохнув и радуясь, что опасность истерики отступила. – А еще меня балбесом называешь. Ты же настоящий талант, я бы даже сказал, гений. Тебе не самокопанием заниматься надо, а творчеством. Станешь великим композитором. Будешь концерты давать в «Ла Скала» и прочих «Гранье». Надо, кстати, у тебя автограф взять, буду потом внукам хвастаться, что с самой Зосимовой в одном классе учился.

– Ты правда так считаешь? – На меня уставились огромные глаза а-ля кот из «Шрека», буквально молящие, чтобы я сказал «да». – Думаешь, у меня талант?

– Слушай, – я тяжело вздохнул. – Я тебе так скажу, если ты бездарность, значит, на этой планете талантливых людей нет вообще. Так что выше нос и больше уверенности в себе. И не бзди, у тебя все получится!

– Фу, Сема! – меня стукнули по плечу. – Взял и в конце все опошлил! Вот не можешь ты по-нормальному!

– Ну извини, детка, я такой, какой есть, – я театрально развел руки, потому что видел, что Лена не злится, а выговаривает чисто для порядка, и пропел: – Я ночной хулиган, у меня есть стакан, я похож на маман и я ве-ечно пьян.

– Замолчи! – Зосимова заткнула уши и скривилась так, будто у нее заболели все зубы разом. – Господи, это хуже, чем пенопластом по стеклу! Вот скажи, как, как ты можешь писать такие тексты и при этом абсолютно слуха не иметь?!!

– Запросто, – я поджал плечами. – Бах вон вообще глухим был, и ничего. Его музыку до сих пор играют. Кстати, ты где живешь-то? А то я как-то раньше не интересовался.

– Тут недалеко, – махнула рукой Лена. – На жилмассиве.

– А чего в девяносто вторую не пошла учиться? – удивился я. – Вроде ваш микрорайон к ней относится.

– Мама здесь работает, в ДК Станиславского, – легко призналась девушка. – А у нас в школе ее подруга. Вот и пристроили меня, чтобы под присмотром была.

– Уж не Гульнара ли? – предположил я и, судя по тому, как Ленка отвела глаза, явно попал. – Да ладно, не жмись. Подумаешь, подруга матери. Это все ерунда. Ну помогает она тебе, так просто потому, что опытнее и образование имеет. Музыку же ты сама сочиняешь? Ну вот и не тушуйся. Москва не сразу строилась, будешь и ты сама писать концерты для симфонических оркестров.

– Оркестров, скажешь тоже, – фыркнула девушка, но было видно, что ей мои комплименты понравились, да и успокоилась она. – Нам сюда. Тут ближе дворами.

– Ну, веди, – я район Троллейки знал хорошо, но не лезть же, если дама хочет проявить инициативу. – Сусанин. Только учти, я не поляк, дорогу обратно найду.

Мы шли по ночным дворам, перешучиваясь и смеясь. Несмотря на то, что уже давно стемнело, в городе кипела жизнь. Народ праздновал первомай, из каждого двора неслась музыка и звон стаканов. Многие отмечали прямо на улице, соседи выносили столы, стулья, закуску и садились прямо у подъездов. Иногда возникали ссоры, но это понятно, человек всегда остается человеком. Однако было видно, что народ радуется празднику весны и труда совершенно искренне, всей душой. И неважно, кем ты служишь. Рабочий завода спокойно сидел рядом с главным бухгалтером или кооператором, и никого это не напрягало. Наверно, только ради этого стоило сюда попасть, чтобы почувствовать единение с этой огромной страной и людьми, ее населяющими.

– Вот сейчас эти два дома пройдем, и будет мой, – указала рукой Лена. – Тут близко, я сама…

– «Я сама» – это такая передача… – снова не подумав, ляпнул я, но вовремя спохватился, здесь по телевизору просто не могли транслировать такое. – Ну, про уборку. Видел как-то, не помню, на каком канале. А тебя я провожу до двери, раз взялся. Знаешь, чем мужчина от мальчика отличается? Нет, не размером письки, а тем, что всегда держит слово.

– Фу, пошляк, – сморщилась девушка, но не обиделась, а наоборот, крепче прижалась к руке, заставив меня сильно удивиться. – Знаешь, насчет того, что ты говорил про симфонический оркестр. Я все кручу в голове твои слова про духовые, и знаешь…

– Ах ты сука!!! – досказать мысль ей не дал вопль из кустов, а следом за ним оттуда показалась бухая компашка из трех парней. – Изменяешь мне, мразь? Шлюха!!!

– Пасть завали, алкаш! – не осталась в долгу девочка-припевочка. – Ты мне кто, чтобы я тебе изменяла?! Никто! Понял?!!

– Твой бывший, что ли? – я с интересом наблюдал за приближением трех тел, выписывающих противоторпедные маневры. – Серьезно?!

– Мы в лагере познакомились, – смутилась Зосимова. – Ну и задружили. А потом Васька начал мало того, что прибухивать регулярно, так еще и руки распускал. Потом прощения просил, говорил, что ревнует, мол, сильно. Но я решила, хватит. И еще до Нового года его бросила, веришь?

– Да почему нет, – я пожал плечами и осторожно освободился из цепких лапок. – Секунду постой, пойду объясню, что нехорошо девушек оскорблять.

– Не надо, Сема! – попыталась повиснуть на мне Ленка, но я легко ускользнул и шагнул навстречу кунакам влюбленного джигита. Те, как и сам брошенный хахаль, разводить политесы не собирались и начали с того, что дали мне в морду. Ну как дали… попытались.