Сон грядущий - Шалыгин Вячеслав Владимирович (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
– Конечно, неспроста, но я не думал, что смертный может стать богом.
– Факт! Но создатели роботов и компьютеров тоже люди, тем не менее вас ничуть не удивляет искусственный интеллект в космическом корабле или андроид на перекрестке. Эти машины построены бодрствующими людьми. Людьми обычными, о Земле знающими по учебникам истории и фильмам. Ваш… как бы точнее сказать? Ваш фантом… Не лучшее название, но пока примем его. Он построен вашим перекроенным Землей подсознанием. Сдохнуть, если понимаю технологию процесса, но принцип мне ясен. А вам?
– Пока не совсем, – Стоун рывком снимает с плеча флягу.
Он долго пьет, и вода вымывает из трясины спутанных мыслей новый вопрос:
– А что означает мое появление здесь?
– Может быть, вещий сон, – зверь хитро щурится, – а может быть, что-то еще…
– Пожалуй, что-то еще, – убежденно констатирует Стоун, – и я догадываюсь, что. В моем последнем сне произошло нечто… из ряда вон выходящее.
Договорить профессору не удается. Груда песка над Проводником начинает быстро уменьшаться в размерах. «Лев» оборачивается на шум. Рассмотрев, в чем дело, он садится на задние лапы и, зевнув, советует:
– Ваш спутник приходит в себя. Копать лучше вон там, слева. Он, конечно, талантливый оборотень, но задохнуться может как простой смертный.
– Да, да, сейчас, – слабеющим голосом отвечает Стоун, но, не дойдя пары шагов до бархана, падает ничком и начинает стремительно таять. Тело его сначала становится полупрозрачным, затем остается лишь контур, а через секунду ветер сравнивает вмятины на песке с уровнем окружающей пустыни. Дух Песка фыркает и, подойдя к бархану с Проводником, начинает лениво разрывать горячий песок…»
10. Спящий
Впервые мне приснился такой подробный кошмар, впрочем, ничего ужасающего, скорее наоборот. Я открыл глаза с твердым намерением запомнить сон в мельчайших деталях и осмыслить его на досуге, а если повезет – немедленно. Надо же, Дух Песка! Я оглянулся, чтобы определить место своего пробуждения, и понял, что немедленного осмысления не получится.
Большое яркое солнце поглаживало теплыми лапами ослепительно белые облака. Ветерок шуршал по пыльной улице сухими листьями и перекатывал по вздувшемуся асфальту посильные предметы. Причудливая зелень, вклиниваясь в стены мертвых домов, разрывала каменную кладку, как туалетную бумагу. Чертовски медленно, но неукротимо. Вокруг ржавых фонарных столбов вились оборванные провода. Груды мусора то там, то здесь приходили в движение от возни мелких грызунов. Не рискну назвать их крысами, но похожих. От здания к зданию летали стайки пернатых уродцев с микроскопическими головками и толстыми когтистыми лапами. Поверх всего великолепия струилась загадочная вонь и неприятные звуки. Картинка старого города при дневном освещении. Краткий словесный портрет существа мертвого и живого одновременно.
Земля?! Я проглотил подступивший к горлу ком и часто заморгал. Слегка закружилась голова, и, чтобы не потерять равновесие, я оперся о борт машины. Той же самой. Приподнявшись на цыпочки, я заглянул через крышу на другую сторону. Там Сержант выгружал из багажного отсека снаряжение. Случилось нечто невероятное. Я проснулся в том же месте, где и засыпал. Ну, не совсем в том, но принципиальной разницы не было. Я ехал на задание, задремал, проснулся. И все это на Земле. В зоне сформировавшейся неоэкосферы, а проще – в «проклятой зоне». Я – боец патруля «чистильщиков» особого отряда имперской Национальной гвардии. Временно. Потому что на самом деле я специальный агент Сэм, в народе – Попрыгун и дольше периода бодрствования обычного человека на одном месте не задерживаюсь. Вроде бы все верно. Как верно и то, что несколько минут назад я крепко спал. То есть должен был исчезнуть с Земли и переместиться в точку «Х». Не могут же два мира быть так похожи? Следовательно…
– Что, Попрыгун, разучился? – Сержант достал из кузова громоздкий автомат и бросил его мне. – Не огорчайся, здесь работы всем хватит.
Он махнул рукой, указывая на груды мусора и остовы домов за спиной. Мозг внезапно прожгла мысль: «Бессмертие!» Если я не тот, что прежде, значит, умирать «понарошку» мне больше не удастся. Я поежился, остро почувствовав, как обильно все вокруг пропитано смертью.
– Ты выглядишь как разорившийся миллиардер, – мельком взглянув на меня поверх машины, напарник усмехнулся.
– А тебе доставляет удовольствие наблюдать за страданиями ближнего? – окрысился я.
– Не так уж плохо быть простым смертным, – не отреагировав на мой выпад, ответил Сержант, – возникает хотя бы минимальное чувство ответственности, формируется шкала ценностей…
– Думаю, ты знаешь, куда все это следует засунуть, – едва контролируя себя, прорычал я.
– Знаю, – на удивление серьезно ответил он и снял оружие с предохранителя. – Идем, плейбой, окунемся в дерьмо.
– Пошел бы ты… – прошипел я в ответ, прилагая максимум усилий, чтобы не запустить в него тяжелым автоматом, и двинулся к неестественно целому зданию первым.
Бетонное крыльцо, с которого мы с Сержантом несколько часов назад сбили значительную часть пыли, зеленело молодой травой. Дверь оставалась приоткрытой, но лучи яркого дневного света не проникали дальше границы, отмеченной дверным косяком. За порогом царила абсолютная тьма.
– Началось, – опуская прозрачное забрало шлема, выдохнул Сержант и поставил ногу в подкованном ботинке на траву.
С минуту он стоял не двигаясь. Инструкция этого требовала настоятельно, а жизненный опыт советовал ей не перечить. Я не отводил взгляд от утопающего в зелени ботинка. Трава не шевелилась, не пыталась обвить поправшую ее ступню и вообще вела себя прилично. По шнуровке бодро пробежал муравей. Напарник взглянул на меня и кивнул в сторону двери.
– Дистанция пять шагов. Наблюдай за потолком, правой стеной и выходом. Двинулись.
Я, все еще не оправившись от личных потрясений, молча подчинился. Сразу за дверью открылся просторный холл с широкой лестницей и парой лифтов. В свете мощных фонарей был виден затейливый узор из глубоких борозд, расчерчивающий остатки штукатурки на стенах. Когти? В потрескавшемся пластике дверных створок лифтов зияли пробоины от крупнокалиберных пуль, с потолка свисали клочья толстой паутины, пол покрывали лужи желтой слизи. Пахло сыростью и гнилью.
– Зашторим? – Я вынул из поясной сумки мини-генератор силового поля.
– И входную дверь тоже, – отозвался напарник.
Мы установили три генератора, и теперь в холл или обратно был только один путь – лестница.
– Давай дальше, в том же порядке, – Сержант шагнул на ступени.
Как раз когда он делал пятый шаг, пискнул передатчик. Я узнал голос дежурного офицера.
– Вызываю команду тридцать два. Юноши, у нас небольшая проблема…
– Шеф кофе на штаны пролил? – Я был все еще раздражен.
– Я же сказал «проблема», а не «катастрофа». Ваш «подарок» сбежал.
– Ослы, – негромко, но отчетливо выругался Сержант. – Что он с собой прихватил?
– Машину, пару пистолетов и ползабора.
– Прекрасно! Машину засекли?
– Конечно, движется в вашу сторону. Очень резво, так что смотрите за своим тылом.
– Еще лучше. Ну а что-нибудь приятное ты можешь сообщить?
Напарник продолжал движение, и бетонные с виду ступени пружинили под его шагами, как мягкая резина.
– Спроси у своего партнера. Командир «фронтовиков», одетых почему-то как новобранцы, только о нем и твердит. Где да что? Он у тебя случайно не кинозвезда?
– Опиши командира, – предчувствуя недоброе, вклинился в разговор я.
– Чего ради?
– Не капризничай, – поддержал меня Сержант.
– Высокий, голубоглазый, волосы русые, в плечах как вы, только вместе взятые. Говорит без акцента. Короче…
– Черт! – вырвалось у меня. – Заблокируй ворота!
– Что? Да они уже полчаса в полете…
– Объявляй тревогу! Немедленно!
– Чего это ты раскомандовался?
