Порошок жизни - Шилликот Зеб (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Глава 7
Кавендиш буквально валился с ног от усталости, когда решил, наконец, устроить небольшой привал. Остановившись, он первым делом сбросил с плеч седельные сумки, рухнул на землю и сразу закурил одну из своих тонких и длинных сигар, которые так любил.
Еще ни разу в жизни Кавендишу не приходилось так сильно жалеть об утрате коня, как сейчас. Ему казалось, что он не сможет подняться, и что все его вещи стали в тысячу раз тяжелее, особенно, сапоги, плащ и даже шляпа. Его ноги дрожали от напряжения, и он, кривясь от боли, массировал мышцы икр. Но больше всего разведчика раздражал Джаг, который, казалось, совсем не чувствовал усталости: его шаг был плавным и мягким, он не спотыкался и шел вперед с точностью хорошо отлаженного механизма.
– Я совсем не чувствую ног, – ухмыльнулся Кавендиш, увидев, что Джаг все еще стоит и пытается на глаз определить расстояние до тропы, ведущей в долину. – Слушай, из какого материала ты сделан? Ты что, никогда не устаешь?
– У меня есть железное правило, – ответил Джаг. – Я ношу с собой ровно столько, сколько могу поднять!
Разведчик натянуто улыбнулся.
– Хорошее правило, – буркнул он. – И много у тебя еще таких в запасе? Чего ты торчишь передо мной? Садись, а то у меня голова закружится на тебя глядя!
Джаг отрицательно покачал головой:
– Чем быстрее мы дойдем, тем быстрее я смогу оказать помощь Энджелу, а мы оба обязаны ему жизнью.
После того, как Энджел предупредил об опасности, он опять погрузился в оцепенение, что очень беспокоило Джага.
– Кроме того, у меня дико болит рука! Боюсь, что она сломана, поэтому и тороплюсь!
Сказав это, Джаг легко поднял с земли седельные сумки и вскинул их на свои широкие плечи.
– Я тебя ни о чем не просил, – сказал Кавендиш.
– Я тоже, – ответил Джаг.
В эти смутные времена, царящие на Земле, существовало неписанное правило: каждый сам несет свою поклажу, из чего бы ни состоял груз – из еды или из более ценных вещей. Если владелец груза по той или иной причине прибегал к помощи постороннего лица, то, чтобы расплатиться с ним, он отдавал половину своей поклажи. Этот закон дороги знали все без исключения.
– Я уже говорил, что больше всего ценю свободу, – продолжат Джаг. – Так что золото мне ни к чему, оно лишь свяжет меня.
– Не следует относиться к золоту с пренебрежением, – ответил разведчик. – Свобода слишком дорого обходится. И вообще, за все, что тебе нравится, приходится платить, а золото везде берут с удовольствием.
– Мне от вас ничего не надо. Просто я хочу, чтобы мы побыстрее двинулись в путь.
Кавендиш покачал головой:
– Я мог бы дать тебе кран или сифон, ведь медикастры – совсем не филантропы, и за их услуги надо платить.
– Мне ничего не надо, я сам разберусь, когда мы будем на месте.
– Я знавал одного организатора боев, который говорил, что чем сильнее человек, тем он глупее, – усмехнулся Кавендиш, тяжело поднимаясь с земли и опираясь на приклад карабина. – Теперь я могу сказать, что он был прав!
Джагу совсем не хотелось спорить, и он пошел вперед, а разведчик был вынужден двинуться за ним. При этом он бормотал проклятья, ругая все на свете: свои сапоги, которые стали слишком узкими для его отекших ног, неровности дороги, солнце, жару и сумасшедшую скорость передвижения, которую ему навязывал его бестолковый попутчик.
Они быстро вернулись туда, где им пришлось свернуть, и снова оказались под сводом густой листвы в своеобразном тоннеле из деревьев с отравленными колючками. Тропа была усеяна камнями разных размеров, и Кавендиш с трудом шел по ней, постоянно спотыкаясь. Джаг, привыкший к гораздо более тяжелым нагрузкам, легко продвигался вперед и, казалось, совсем не чувствовал тяжести мальчика и седельных сумок, набитых золотыми трубами.
Лучи солнца никогда не проникали под густой свод листвы деревьев, поэтому воздух там был влажным и насыщенным какими-то кислотными испарениями, что делало его весьма своеобразным. На кончике каждой колючки дрожала капелька странного желеобразного сока. Падая, эти капли протачивали в земле неглубокие выемки.
– Когда я был здесь в прошлый раз, по тропе легко могли пройти рядом два человека, – пробормотал Кавендиш. – Теперь ясно, что когда-нибудь эти чертовы заросли совсем сомкнутся и до плато уже не доберешься.
Капельки густой росы на листьях переливались всеми цветами радуги, отчего на лицах обоих путешественников постоянно возникали и исчезали странные цветовые пятна.
– Нам нужно попасть в город до того, как стемнеет, – сказал вдруг Кавендиш.
– А он далеко? – спросил Джаг, замедлив шаг, чтобы разведчику было проще догнать его.
– Да нет, уже близко!
– А что это за город и как он называется?
Кавендиш ненадолго задумался.
– Некоторые называют его Эдемом, – произнес он наконец. – Но уверяю тебя, что ничего райского в нем нет. Для очень многих этот город – настоящий ад. Правда, Властелины всего мира буквально расталкивают друг друга, чтобы попасть туда.
– А почему только Властелины?
– В этом городе рады только богатым людям. Даже для того, чтобы войти в Эдем, нужно много денег. А ты думаешь, зачем я тащу с собой весь этот хлам?
– Ну сейчас его тащу я!
– Ты или я – какая разница? К тому же, ты сейчас зарабатываешь на входной билет: без золота тебя не впустят в город. Там все стоит страшно дорого, и только за воздух, которым ты дышишь, не надо платить. Там очень быстро просаживаются огромные состояния, и каждый день туда стремятся новые люди, а Эдем выплевывает из себя столько же неудачников. Это очень жестокий город. Ничего более варварского ты еще не видел. Джаг встряхнул головой и сказал:
– Ничего не понимаю. Зачем же люди рвутся туда, если этот город пожирает их, словно чудовище?
Голубые глаза разведчика затуманились и приобрели серо-стальной оттенок.
– Эдем – это самая древняя мечта человечества, – прошептал он.
Секунду помолчав, Кавендиш хрипло добавил:
– Бессмертие!
Глава 8
Густой туман, висевший над долиной, был ни чем иным, как испарениями, которые вырывались из-под купола, воздвигнутого над городом. Это и было дыхание Эдема, огромного города, построенного под прозрачной полусферой, напоминавшей шляпку гигантского гриба. Город был окружен болотами, поросшими чахлыми деревцами и кустарниками.
Наружная десятиметровая стена служила для защиты города. По всей ее длине тянулись переплетения из черных труб, а с четырех сторон, соответствующих сторонам света, имелись огромные ворота.
По всему периметру городская стена была окружена рвом со стоячей водой. Все ворота были снабжены большими подъемными мостами, по которым можно было пересечь ров.
О болотистой равнине, на которой был выстроен город, ходило множество самых неправдоподобных слухов. Впрочем, в смутные времена любые легенды могут оказаться реальностью, а мифы превратиться в традицию.
По всей поверхности болота, больше похожего на грязную клоаку, располагались десятки грузовых платформ из толстых, изъеденных червями деревянных брусьев. Над болотом постоянно роились тучи насекомых, а в мутной жиже копошились змеи.
У южных ворот располагался огромный костер, на котором сжигали людей, изгнанных из Эдема. Костер горел постоянно, распространяя черный едкий дым и запах жженого мяса. Этот страшный символ вполне мог считаться гербом города, возвышающегося над затхлой водой.
По вечерам Стражи Эдема собирались у подъемных мостов со стороны болот, где жарили шашлыки из змеиного мяса, передавая друг другу бурдюки с вином. Некоторые раздевались до пояса, ложились на обломки брусьев и, ковыряя в вонючей тине лезвиями ножей, выуживали оттуда маленьких, очень вкусных моллюсков, которых поедали тут же, запивая лавовым вином.
Умирали в Эдеме, в основном, либо на костре, либо в пасти Белых Гигантов. Белые Гиганты жили в мутных водах болот и реки. Внешне они были похожи на акул или на сомов, но в действительности это был совершенно новый вид мутантов – уродливые млекопитающие, белого, словно крыса-альбинос, цвета, лишенные конечностей и глаз. Они достигали в длину от четырех до пяти метров, и самое маленькое такое животное весило около трехсот килограммов.
