Тёмная потерна (СИ) - "Луми Йоханнес" (чтение книг TXT) 📗
Карташов усмехнулся.
- А ведь вас подозревали. Не только я, даже, скажем так, я стал подозревать уже потом, когда вас переместили в самый конец списка. А поначалу даже проработать хотели, была такая информация.
Я внутренне поёжился. Понятно, что сейчас уже всё равно, но сам факт! Всё же я наивен до ужаса, порой. Диверсант хренов! Замёл следы, называется. Но, оказалось, я к себе излишне строг, ведь мой план строился, во многом, на допущении, что меня не будут подозревать. И, хотя совсем вне подозрений я не оказался, в конечном итоге возобладала иная, более логичная, как им казалось, версия.
- Вы не были первым в списке, и даже третьим не были, - продолжил делиться информацией Игорь Андреевич, - просто всем казалось совсем уж невероятным, что вы затеете столь серьёзную, масштабную акцию из-за того, что случилось с вашей, тогда ещё будущей, женой.
Вот оно что! Они не знали, что Иса перешёл в наступление! А это значит, что мотив у меня и впрямь был ну совсем уж сомнительный. И да, в этом случае я, по логике, должен был убить Ису, Мамеда и Шарипа, главных, так сказать, злодеев. А я своим "бумом" им всю логическую цепочку сломал.
- Но как вы... Хотя, о чём я спрашиваю, - не договорил маленький человечек, - вы и в список-то попали из-за вашей воинской специальности ещё оттуда. Но Ромодановский утверждал, что вы умеете обращаться максимум со стандартной противотанковой миной, мол, навык у вас минимальный. А там, как экспертиза определила, очень грамотный состав СВУ* [*СВУ - самодельное взрывное устройство].
Болваны! Какие же они болваны! И как я тогда правильно поступил, что не стал демонстрировать все свои умения. Хотя бы за это мне плюс.
- А Тараса убрали вовсе не из-за Мирзоева, - сообщил советник после непродолжительного раздумья, - если вам от этого будет легче. Это просто версия для тех, кто... Ну, вы понимаете. Досадно, да, и ведь я ему говорил, что нужно сдерживать свои страсти, быть осторожнее, но...
- Вот как мы поступим, - произнёс он после небольшой паузы и уже совершенно другим тоном.
Дальнейшее напоминало детектив времён последнего царя или зари коммунизма - путешествие в стогах сена, переодевания в крестьян и всё в таком духе. Но слово своё Игорь Андреевич сдержал, и через шесть дней мы сидели в задней комнате трактира с невероятным названием "Сытый папа", и излагали свои условия трём очень солидным джентльменам, представляющим здесь местный вариант МГБ, а, заодно, и министерство обороны. Хотя на столике стояли тарелки с закусками и даже квадратный графинчик с тёмно-коричневой жидкостью, очевидно, псевдоконьяком, никто не притронулся к их содержимому. На первом месте стояли именно переговоры.
Карту железной дороги я запомнил довольно точно. Да и не нужна была карта на самом деле, городишко Кряжи находился под самым боком Тьмы, граница Нулевой и Первой Зоны, по принятой в "Эгиде" классификации. И от него до "Объекта 17С" железнодорожная ветка уже была проложена. Леса, болота, близость Тьмы, а, до недавнего времени, и вообще её покров, сохранили существование дороги в тайне от людей. Хотя, возможно, кто-то и видел уходящие в никуда рельсы, но никому и в голову не пришло исследовать, куда они ведут. План наш был наглым, дерзким и абсолютно, стопроцентно предательским по отношению к ВНР. Потому что я хотел продать соседям содержимое секретного полустанка. А для его вывоза высадить в нашем тылу десант большесольцев, после чего они, уже на бронепоезде спокойно доедут до своих Кряжей и даже до Больших Солей, только патронами и пулемётами надо будет запастись.
Соседи нашими сведениями заинтересовались, очень заинтересовались и мы приступили к главному - обсуждениям условий сделки. Собственно торги вёл переговорщик со стажем Станислав, я полностью доверял ему в этом плане. Условия он затребовал просто драконовские - для них, разумеется - двадцать процентов от стоимости переданного добра. Джентльмены настаивали на пяти от вывезенного, на что Стас резонно возразил - мол, если вы пролюбите, так и сказал "пролюбите" такой подгон, то мы почему должны страдать? Потом, правда, согласился, что двадцать процентов, это чересчур, но вот пятнадцать... Сошлись на двенадцати, при условии, что я полечу в самолёте-разведчике.
Полёты на аэропланах не входили в мои планы совершенно, но резон в этом требовании был. Противная сторона вообще, поначалу, настаивала на нашем личном участии в экспедиции, но Станислав так громко рассмеялся на это, что представители сопредельного государства заозирались по сторонам. Однако в комнатёнке мы были одни, ничьего внимания его ржание не привлекло, и переговоры, вскоре, возобновились. Но даже ежу было понятно, что без предварительной разведки там делать было нечего, а, поскольку, я был единственный, кто видел всё это собственными глазами, то мне и лететь.
- Глазом, - поправил я одного из контрагентов, кучерявого и толстогубого мужчину лет сорока с гаком.
- А? - нахмурил он брови, достойные самого Леонида Ильича.
- Глазом. Не глазами, - уточнил я, и прикоснулся к повязке.
- А, ну да. В общем, Константин, или вы летите, или сделка отменяется.
И я согласился. За это можно было и выпить, так что вскоре тёмный, отдающий сивухой "коньяк" с бульканьем переместился из не очень подходящего для него графина в круглые, явно хрустальные, стопки.
- Ну, за удачу? - провозгласил тост "брежневобровый".
- За удачу, - хором ответили мы.
Стопки пришли в соприкосновение, символически скрепив своим звоном наш альянс.
Авиационный парк соседей насчитывал несколько десятков самолётов, но летать могли лишь единицы, и это несмотря на солидный запас запчастей. Но кое-какие узлы двигателей выходили из строя безвозвратно и всё шло к тому, что скоро полёты будут доступны людям лишь во сне. Ну или изобретут заново воздушные шары и цеппелины. Кстати, в мой второй день пребывания в этом мире, когда меня везли в Вышинский, мне не пригрезилось, я действительно слышал самолёт. Это большесольцы совершили дерзкий разведывательный полёт, правда, их чуть не сбили потом из ДШК.
Тема воздухоплавания тоже явилась яблоком раздора между двумя соседями - у вышинцев были боеприпасы и вооружение для самолётов, а у Больших Солей сами самолёты и запчасти. И, разумеется, никто не хотел делиться, но очень хотел, чтобы поделился сосед. В результате мы остались без воздушных авиалиний, а соседи ставили на самолёты лишь примитивное вооружение. Но одна штука у них была. Настоящий шедевр местной технической мысли - камера-шпион, позволяющая фотографировать местность с достаточно высоким разрешением. Управлялась она, правда, вручную и когда мне показали как ей пользоваться, я заявил:
- Я не полечу!
- Не ссы, мы тебе парашют дадим, - успокоил меня один из шутников, довольно фамильярно, между прочим.
Парашют! Понятно, что без парашюта я бы вообще не полетел, но и с ним не полечу. Нет, они в самом деле считают, что я буду делать снимки проносящейся внизу земли через открытый бомбовый люк?! Оказалось - считали. Более того, попытались убедить меня, что это безопасно (почти!), и что по статистике парашют не раскрывается лишь в 1 случае из 170 тысяч. Но два то раза из этих тысяч я уже истратил во время учебных прыжков! И могу сказать одно - вот как я не любил и не понимал всякие "тарзанки", американские горки, слалом, скелетон и прочий джампинг, так и тут не понимаю кайфа. Мне теперь месяц у Тьмы сидеть надо, чтобы восстановить нервные клетки!
Однако полёт прошёл на удивление гладко, я предусмотрительно пропустил ужин и оказался от завтрака, чтобы нечем было угваздать салон самолёта, или как там называется у него полость внутри? Поначалу, когда двухмоторный бомбардировщик Ту-2 начал свой разбег, было страшно. Мне казалось, что самолёт всё никак не оторвётся от земли, хотя моторы выли уже от натуги, но потом я понял, что выдаю желаемое за действительное - просто я хочу, чтобы он не взлетел. Но вдруг тональность движков изменилась, исчезла тряска, и изменение давления в ушах подсказало, что мы набираем высоту.
