Белый Ворон: Малыш (СИ) - Щербинин Андрей Владимирович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗

— И что теперь? «Вербоши» не успокоятся.

Он ничего не требовал. Он понимал, что ему спасли жизнь, но понимал и то, что теперь под ударом могут оказаться его жена и дети. Уже наслушавшись всяких слухов о Спайке, он надеялся, что его не оставят без защиты, одновременно с этим понимая, что ссора с вербовщиками опасна для любого «бригадира».

— Кто у тебя там? — Спросил Спайк.

— Жена и двое детей, — вместо Вороны ответил Гавшар, — пацан и девочка, семи и девяти лет.

— Забирай их — сказал Спайк.

Ворона взглянул на него, но ничего не спросил. Он повернулся и быстро зашагал к дому. Спайк удобнее перевесил автомат на плече и бдительно обозревал окрестность. Отсюда он видел свой «фор-джип» и не забывал поглядывать в его сторону. Не хотел, чтобы кто-то подошёл к нему и заложил под днище фугас. Гавшар тоже стрелял глазами по сторонам, но был не столь насторожен.

— Зря ты это, — неожиданно сказал он, — с «вербошами» поссорился. Они теперь нам стоящих «быков» не дадут.

— Обойдёмся, — ответил Спайк, — сами наберём. Или ты хотел, сдать им Ворону?

— А всё равно его убьют. Думаешь, Жан Прюсо испугается? Для него принцип дороже крови. А Вороне надо будет по дворам ходить. Грохнуть его там — проще простого. И охрана не поможет.

— Значит, пускай пока сидит дома.

— Пока? — Гавшар усмехнулся, — «пока» — это сколько? Месяц, или пол года? Вербовщики здесь всегда. «Бригадиры» меняются, а они остаются.

— Давай оставим этот разговор, — Спайк повернулся так, чтобы смотреть Гавшару в лицо, — ты Ворону спроси: хорошо ли, что ему жизнь сохранили. И о Ромке подумай: хорошо ли, что я не остался дома сидеть, а поехал в это Перлов Мост. Почему же ты требуешь от меня, одного спасать, а другого бросить? Безопасности для одного человека не бывает. Бывает только для всех. Если кто-то здесь будет беспредельничать и «валить» людей только из какого-то «принципа», я в стороне не останусь. Сделаю, всё, что от меня зависит, чтобы остановить его. И Жан Прюсо не исключение.

— А если из-за этого людей положат ещё больше?

Спайк мрачно усмехнулся:

— Хороший вопрос, Гавшар. Но не надейся, в тупик меня не поставишь. В бесконечных войнах и без того много людей «ложат». Так вот, лучше один раз повоевать, как следует и навести нормальный порядок, чем терпеть это десятилетиями. Жертв меньше получится. Если бы я думал, как ты, сейчас твой Ромка не в доме бы сидел, а в лапах у Крина.

— Но если будет большой конфликт с вербовщиками, Ромка тоже может пострадать.

— Всего не просчитаешь, — согласился Спайк, — может быть и так. Не хотелось бы, но что, правда, то, правда. Однако, Гавшар, для тебя Ромка — это твой сын. Ты, наверно, ни о ком другом не думаешь, но в городе не у тебя одного дети. Если мы будем спасать только твоего Ромку и только тебя, а всех остальных пустим на размен, в каком мире будет жить твой Ромка? И будет ли он жить? Не пустят ли и его, на размен, как ты хочешь пустить других?

— Ничего я не хочу, — открестился Гавшар и отвернулся, — я не могу думать обо всех и думаю только о Ромке.

— Вот и думай, — согласился Спайк, — каждый думает, как может. Но нельзя жить только своими интересами — это в итоге тебя же и убьёт. Тебя и твоего сына.

Ворона вывел из дома своё семейство. Спайк дождался, когда они приблизятся и спросил жену Ворона:

— Вы в курсе, что произошло?

— Да, — ответила она, останавливаясь, — Ворона всё рассказал.

— Хорошо, — сказал Спайк, — не будем терять время. Тут машина недалеко. Нам надо ехать.

Они пошли. Ворона пропустил детей вперёд и замыкал их шествие.

…От своего осведомителя, Кривой узнал о происшествии в кабаке ещё до того, как Спайк вернулся в дом Гавшара. Он ничуть не удивился. Предупреждая о возможном покушении на Ворону, он предвидел вариант, что Спайк попытается его спасти. Предвидел и не пытался его остановить. Отказав «вербошам» в выплате «откупных», Кривой понимал, что вербовщики постараются отыграться на Спайке. Так сказать, поставить его на место и осложнить в городе обстановку. Жан Прюсо не мог не понимать чего добивается Кривой и серией провокаций, рассчитывал добиться от Кривого возобновления платежей. А убийство Вороны должно было предостеречь людей от попыток наняться к Спайку в сотрудники. Эдакий лёгкий саботаж. Одновременно с этим, Жан Прюсо послал своего человека к Шелаулису, с предложением оттяпать у Спайка кусок «земли». Мол, давай, Шелаулис, пока у Спайка нет крепкой армии, не теряйся. Мы прикроем, в случае чего. Неожиданно для вербовщиков, Шелаулис категорически отказался. Более того: он позвонил Кривому и рассказал о визите. Кривой выслушал и сказал:

— Ты правильно сделал, что позвонил мне. Теперь смотри в оба: вербовщики враги тебе, а не Спайку. Спайк руку на тебя не поднимет, а они могут. Не удивлюсь, если в твоей «бригаде» есть их агенты. Сам понимаешь, вся вербовка через них. Им ничего не стоит подсунуть своего человека. Убивать они тебя не станут: тогда все твои «земли» к Спайку отойдут, а это им не выгодно. А вот устроить провокацию могут: мол, Спайк хотел тебя убить. Но я тебе, гарантирую, что Спайк на такое не пойдёт. Он даже Гавшара не убил. На что ты ему нужен? Слышал, он Гавшара «бригадиром» поставил? Вот и думай, может ли Спайк на тебя напасть. Но ходит слух, ты там на его территорию залез?

Шелаулис не стал отпираться:

— Было дело, залез.

— Конечно, перепутали твои ребята, — подсказал ему Кривой, — участки новые, не удивительно. Но так, ты это, деньги-то верни и извинись. А то не хорошо как-то получается. Мы к тебе со всей душой, а ты чужие деньги прикарманил.

— Да, конечно, верну! — С жаром заверил Шелаулис, — сейчас же и пошлю кого-нибудь.

— Смотри, чтобы «вербаши» не перехватили! Они сейчас до денег жадные.

Кривой не думал, что Жан Прюсо отважится напасть на людей Шелаулиса ради каких-то пяти, или даже семи сотен долларов, но такого рода предупреждением, он ясно указывал Шелаулису, кто его враг. Кроме того, он предполагал, что вербовщики прослушивают телефоны и хотел, чтобы его реплика дошла до ушей Жана Прюсо. Пускай этот гад, не сомневается, что Кривой настроен решительно. Правда Кривой не был уверен, что клан одобрит конфликт с вербовщиками и, устраивая такую демонстрацию, он блефовал. Однако, блефовал правильно и аккуратно. Он не произнёс ни единой угрозы в адрес «вербошей», но во всём этом разговоре чувствовалась его решимость сцепиться с ними, коль в том возникнет необходимость.

Трудно сказать сработало это или нет, но следующая неделя прошла без эксцессов. По настоянию Мирлы, Спайк демонстративно обратился к вербовщикам за новой партией наёмников и неожиданно быстро их получил. Все двадцать пять человек, как было заявлено. Когда во дворе их осматривали, Мирла обратилась к Спайку:

— Среди них два, или три «вербошных» «стукача» найдётся. Плевать, конечно, но если кого-то поймаю — убью. Пускай лучше он сразу признается. Тогда не трону.

Она говорила, так чтобы все слышали и её слова предназначались не Спайку, а наёмникам. Впрочем, никто не сознался. Ни сейчас, ни потом. Но Эд, осмотрев их, нашёл аж пять человек, которых в городе раньше не было.

— Этих я не знаю, — сказал он, — это не значит, что они «стукачи», но вероятность есть. Надо присмотреть за ними.

— Ага, — в тон ему ответил Мирла, — можно подумать, они из местных не могли свербовать себе «стукачика». А этих пятерых, подсунуть нам для отвода глаз. Нате вам, смотрите на них, а мы будем пакостничать в другом месте. Смотреть будем за всеми!

— Глаз не хватит!

— А ты лишнего не болтай!

Хороший вариант при создавшемся положении.

Через три дня из Вентурга вернулся Бошу. Он заметно похудел и осунулся, но был весел и подвижен.

— Всё! — Сказал он Спайку, — бывает же такое везение! Видать, тебя судьба бережёт.

— Да, уж, бережёт, — проворчал Спайк, из подлобья глядя на Бошу, — чего там?

— А ничего, — Бошу уселся в кресло и положил ногу на ногу, — привёз я пацана, отдал. Всё нормально. Свой счёт в банке проверил, на тайник посмотрел. В общем, деньги забрал — и сюда.