Времена не выбирают - Мах Макс (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗

– У вас глаза синие, – вдруг сказал Виктор, и сердце сжало с новой силой…

Почему они не пошли туда сами? Хороший вопрос, и ответ ему под стать. А потому что! Черт его знает, почему не пошли. То есть причины, которые тогда им обоим казались вполне логичными, убедительные причины, естественно, существовали, но теперь, задним числом, Виктор не смог припомнить ни одной по-настоящему серьезной. Не смог, не захотел, не принял. Какая разница почему? Сделанного не воротишь, и они засели с раннего вечера в чудном ресторанчике в Абу Гоше. [121] Ели баранину, запивали второсортным канадским виски, по случаю оказавшимся в заведении, и говорили о жизни. Хороший вечер, подходящее место, приятное расположение души… Что еще нужно двум старым хрычам, чтобы, не злобясь душой, вспомнить такое, о чем нынешнее поколение и не подозревает, но не так, как вспоминалось когда-то – по горячим, так сказать, следам, – а спокойно и даже, быть может, с ностальгией, но уже не как актуальное, а как давно прошедшее.

Хорошо посидели. Только вот, когда «дежурный по лавочке» – в рабочем режиме – передал, что в смежном квартале появился несанкционированный гость, они, ничего еще, естественно, не понимая, насторожились, и междусобойчик закончился, потому что начался кризис.

Виктор вызвал командира группы заслона и спросил, что происходит. Тот, мгновение помявшись, – что было практически невероятно, – сказал, что все вроде идет штатно, но ощущение какое-то нехорошее. Эти три слова – «вроде», «ощущение», «какое-то» – заставили Виктора, фигурально выражаясь, вспотеть.

– Все на площадь! – приказал он.

И тут же из-за стола резко встал Макс. Лицо у него было напряженное, глаза смотрели куда-то внутрь себя, а левая рука лежала на груди, сжимая сквозь рубашку «Медузу».

– Что-то происходит, – сказал он тихо, но от его голоса встали дыбом волосы на загривке. – Что-то не то.

Виктор не колебался ни одного лишнего мгновения, он швырнул на стол скомканные бумажки купюр, и они вдвоем опрометью бросились вон из ресторана.

– Вызывай «Сапсан», – крикнул на бегу Макс. – Не успеем!

Переспрашивать Виктор не стал, им, если честно, и слова давно уже были не нужны, чтобы понимать друг друга. Макс еще не закончил говорить, а он уже «свистнул» Даэйна и даже успел – на бегу – предупредить, кратко, но доходчиво: «Спешно! Секретно!»

Капрал упал вертикально вниз, бог знает, с каких заоблачных высот, и прибыл буквально через минуту, заливая и без того тихую сонную улицу волнами полицейского гипнотизатора, который в Ахане укладывал, в лучшем случае, каждого третьего, но здесь должен был отбить охоту смотреть на что-нибудь, кроме обратной стороны своих век, у всех подряд.

Минута. Но за эту минуту успело случиться так много всего, что времени на, ожидание у них просто не осталось.

– Психотронная атака! – проорал в эфир командир заслона, и сразу же начались помехи на линиях связи, прорезаемые короткими трелями перестраивающихся систем, пытавшихся в автоматическом режиме подавить активность неизвестного пока противника.

– Ратай! – Голос гарретского стрелка из первой линии прорвался в очередное «окно расчистки». Он был полон страдания, невыразимой муки, но боец все-таки был в строю, и это обнадеживало, но то, что он крикнул, было настолько ужасно, что Виктор почувствовал, как его организм сам по себе переходит на боевой взвод.

– Ратай! – хрипел стрелок. – Ратай!

– Вижу вас! – объявил Даэйн. – Двадцать секунд.

– Открылись Двери! – Серые глаза Макса потемнели, и Виктор увидел в них хорошо знакомый ему смертельный отблеск холодной оружейной стали. – Кто-то открывает Двери. Я чувствую две.

«Черт!»

Как они ворвались в штурмовик, как проскочили – одним гигантским прыжком блохи – до этой гребаной площади в Старом городе, в общем-то почти не запомнилось, но взяло у них еще одну драгоценную минуту. Пятьдесят три секунды, наполненные ужасом транслировавшегося в «прямом эфире» скоротечного боя.

Они успели к шапочному разбору. Так уж вышло. Спеши не спеши, но там, на площади, все решали секунды, а не минуты.

Командир оцепления – светлая ему память – среагировал на опасность быстро, и главное – правильно. Два раза за считаные мгновения кризиса, и оба раза безошибочно. Во-первых, он приказал стрелкам выдвинуться на огневые позиции по совершенно резервному, на всякий пожарный случай разработанному плану и оказался прав. Стрелки хоть и с некоторым опозданием, но оказались именно там, где им полагалось быть, и почти в точности тогда, когда из неожиданно открывшегося портала поперли в Иерусалим ратайские десантники. А во-вторых, сообразил – молодец! – приказать своим людям «уколоться», так что все, кто имел, естественно, штурмовой комплект, худо-бедно воздействие колдуна-црой выдержали.

К тому моменту, когда «Сапсан» приземлился прямо на площади, успев при заходе на посадку, если, конечно, это можно было назвать посадкой, врезать из «всех стволов» в хорошо просматривавшийся створ ратайского портала, большинство атакующих были уже убиты или ранены, но, главное, сам Выдох Отца получил в грудь три разрывные пули от умирающего, а если быть честным, то уже умершего Пауля Мюнца. Как он смог это сделать и чего это ему стоило, можно было только догадываться. По земным – да и не только земным – стандартам, мужик был практически уже там, его грудь превратилась в месиво костей и рваного, залитого кровью мяса, и, вероятно, поэтому ратайский ревнитель, легко уклонявшийся от перекрестного огня гарретских стрелков, не принял Мюнца в расчет. Возможно, просто не обратил на него внимания, уже зная, что тот убит, а Мюнц возьми да стрельни. Вопрос только – как? Этого ведь не только ратай не понял. Это и для Виктора осталось загадкой. Но вот беда какая, и Паулю этого вопроса не задать тоже. Человек, настоящего имени которого Виктор не знал, все еще находился без сознания, и могло статься, что не придет в него уже никогда. А если и выживет, то вряд ли сможет рассказать, что и как там тогда происходило. Ретроградная амнезия в таких случаях обычное дело, так что тайна сия так, скорее всего, тайной и останется.