Калибр 9 мм - Шаргородский Григорий Константинович (книги онлайн полные .txt) 📗
Многие поколения владык клана отдали свою силу, для того чтобы их потомок смог сотворить еще одно чудо. Внимание короля перешло на сам саркофаг. Огромный похожий на гроб ящик был единственным предметом из металла, находящимся в сокровищнице, если не считать артефакта и серебряной диадемы короля.
На губах Эдерая заиграла ласковая улыбка, он провел пальцами по вырезанным на серебристой поверхности рунам и зашептал заклятие. Повинуясь его приказу, небольшой участок саркофага стал прозрачным и позволил рассмотреть лицо лежавшей внутри девочки.
Это была невиданная удача для клана, и если бы Смертельная Лиана оставалась в Темном Мире, появление новой сирены стало бы началом всеобщей войны. Когда тридцать лет назад у клана появилась третья, к тому же очень мощная сирена, клан Белого Лепестка старался поднять всех союзников, но за ним пошли лишь немногие, к счастью для Эдерая.
Но все это было бы там, а здесь если у короля и оставались враги, то только тайные. Вся власть в Светлом Мире и самое мощное оружие, которое вскоре появится из утробы звериной самки, принадлежали ему. Эдерай убрал руку от саркофага, и тот вновь стал непрозрачным.
Осмотревшись вокруг, Эдерай горделиво улыбнулся — никто не в силах восстать против него. Враждебные кланы остались за Вратами и по одному приползают с просьбой пустить их в Светлый Мир. Звериные племена, даже те, что пока свободны, постепенно становятся полностью зависимыми от «дарителя жизни» и «черной пыльцы». Увеличивающий срок жизни эликсир сделал рабами звериных правителей, а наркотик поставит на колени все остальное стадо. И все же в улыбке воина присутствовала грустная нотка: жизнь без врага пресна. Аданаил всколыхнул древние страхи, но именно эти страхи ненадолго сделали жизнь короля яркой. Это был последний достойный враг. Звериному роду не помогли ни знания, ни машины, их не спасли гигантские подземелья из мертвого камня, зачем-то построенные под городами. Аил говорил, что это средства передвижения, но Эдерай не особо поверил. Да и стареющий наставник мог попросту ошибаться. Король сам не знал, почему вспомнил о подземельях, они не несли в себе угрозы, даже во время войны каменные норы не доставили много беспокойства, хотя именно туда в поисках спасения устремилось множество зверей.
«Что же они там искали и как эти норы могли помочь животным?» — спросил сам у себя Эдерай, направляясь вверх, к арке выхода. Спросил и, не найдя ответа, тут же забыл, как о чем-то несущественном.
Зверь выскользнул из окна небольшого павильончика и мягко спрыгнул на растрескавшийся асфальт. Старательно избегая участков, затянутых чуждыми земной природе растениями, он прошел по узкой полоске твердой поверхности и втянул носом воздух. В такие моменты Зверь не помнил, кто он и откуда, не помнил, что совсем недавно его звали Андреем. Это имя стало эхом, отголоском прошлого. От своей человеческой натуры пришлось отказаться — если бы он этого не сделал, то наверняка умер бы, не дойдя до города, который эльфы сделали своей столицей и назвали Городом Грез.
Горбатый маг, изливая из себя потоки информации, выдал название города, но тогда это было пустым звуком, и лишь значительно позже, скитаясь по дорогам Европы, Убивец понял, что носить такое название, даже в понимании эльфов, может только один город — Париж.
Этот месяц научил его осторожности, пониманию того, что между храбростью и глупостью разницы практически нет. Он прошел по захваченной эльфами Европе почти полторы тысячи километров, и каждый метр этого расстояния стал компромиссом между разумом и чувствами, страхом и гордостью, желанием сохранить человеческое обличье и необходимостью выжить.
Первая неделя пути больше напоминала скитания Иванушки-дурачка в походе «туда, не знаю куда». Вопросы нагромождались огромной кучей, а ответы ускользали, как стремительные птицы из неловких рук. Робкая надежда на успех мелькнула, когда Андрей вышел на заросшую ползучими растениями автостраду и увидел перекосившийся дорожный щит. Глядя на жалкий осколок былой цивилизации, он понял две вещи: первое — идти надо в Париж, и второе — только человеческие автострады могут быть безопасным путем для аданаила. Простая человеческая логика говорила: если ты прячешься, то необходимо сторониться основных дорог, чтобы не попасться на глаза. Но это для людей шоссе является оживленным местом, а в отношении эльфов работают совершенно другие принципы. К счастью, Андрей понял это своевременно, поэтому сохранил жизнь для себя — и себя для дела.
Решение было принято, и он направился дальше по твердой поверхности шоссе под «гордым» названием «А4». Перекошенный щит не только помог сложить в голове ясную мозаику из раздробленных кусочков информации, но и «обнадеживающе» намекнул, что до города Парижа ему еще «пилить» 1150 километров. В тот момент Андрей уже не знал, радоваться этому факту или огорчаться: до цели было очень далеко, но долгий путь отдалял неизбежную развязку, а инстинкт самосохранения никак не мог смириться с таким финалом.
Дорога ложилась под ноги легко — практически везде посреди когда-то очень широкого шоссе оставалась как минимум метровая полоса незаросшего асфальта, и это позволяло аданаилу не оставлять за собой следа в виде высохших растений.
Окрестные заросли становились все гуще — нельзя было и шагу ступить, чтобы не наткнутся на какую-нибудь магическую дрянь. Убивец уже давно перестал восторгаться красотой «невиданных» растений, теперь же они были для него такими же врагами, как и сами эльфы. Именно поэтому ему пришлось стать большим специалистом в неземной флоре — наверное, самым лучшим среди людей.
Некоторые растения несли в себе слишком мало магии или же вообще обходились без нее, они росли, опираясь на собственные силы, а не на заложенные в них заклинания. Именно эти самостоятельные деревья и травы не страдали от прикосновения аданаила, поэтому он старался распознать нормальные растения, огибая заросли магических выкормышей. Иногда ему приходилось скакать по островкам «правильной» травы, как по кочкам на болоте.
По мере приближения к сердцу эльфийского королевства Андрей все чаще натыкался на поселения эльфов, и все труднее становился его путь. Чем ближе становился Париж, тем меньше оставалось шансов пройти незамеченным. Сначала Андрея удивляло, что на его поиски не отправили армии, а затем этот вопрос отпал как не имеющий первостепенной ценности: не ловят — ну и слава богу. Постоянно напряженный мозг отбрасывал ненужные мысли, стараясь сконцентрироваться на главном — звуках, запахе и правильной постановке ноги при следующем шаге. Даже пропитание отходило на второй план — когда желудок начинали терзать голодные спазмы, он находил придорожный магазинчик и вырывал из груды мусора и гнили что-нибудь съедобное.
Путь к Городу Грез напоминал лотерею или пресловутую «зебру жизни». Временами целые сутки напролет он продвигался в царстве тишины и спокойствия — вокруг только пение птиц и редкие встречи с дикими животными. Подобные дни расслабляли, и он переходил на легкий бег, стремясь побыстрее добраться до цели, и, словно в наказание за небрежность, жизнь подсовывала неприятные сюрпризы. За время путешествия он заметил, что эльфы избегали творений человеческих рук: они не очень любили города и транспортные магистрали — именно этот факт и сделал Убивца слишком беспечным. Однажды, где-то на северо-западе Италии — Европа постепенно зарастала одним большим лесом, и определить свое местоположение ему было все труднее — небрежность завела его едва ли не в центр военного лагеря овров.
Шоссе переваливалось через обширный холм и скатывалось в очень широкую долину. Разогнавшись на спуске, он с трудом сумел затормозиться и нырнуть в подвальное окно придорожной гостиницы. Небольшой отряд из двух овров-ветеранов и десятка молодняка лишь благодаря чуду не заметил бегущего человека.
Подождав, пока отряд овров отойдет на приличное расстояние, он осторожно пробрался на третий этаж здания и выглянул в окно.
