"Фантастика 2024-84". Компиляция. Книги 1-13 (СИ) - Мзареулов Константин (читаем книги TXT, FB2) 📗
— Может, найдете интересующие вас сведения, — ободряюще сказала Хуррам, но тут же добавила: — Если повезет.
— Вы прелесть, — засмеялся Георг. — Но вам об этом наверняка говорили. Много раз… Неплохой шашлык, согласитесь.
— Бывает лучше. В нашем городке…
Некоторое время они обсуждали достоинства различных блюд, после чего на ресторанном столике остались только тарелки с обглоданными косточками. Поблагодарив девушку за прекрасно проведенный час, Георг предложил подвезти ее до города.
— Мне в редакцию, — быстро сказала она.
— К сожалению, мне тоже надо заглянуть на работу, — печально поведал Георг.
Кажется, девушка мысленно вздохнула с облегчением. Наверняка все, у кого она брала интервью, спешили проявить повышенный мужской интерес и назойливо предлагали ужин, плавно переходящий в завтрак. Насколько знал Георг из ходивших по городу сплетен, Хуррам не относилась к числу любительниц подобных приключений.
Старенькая машина летела не слишком быстро, поэтому в центр Османшакра они добирались примерно полчаса. Высадив девушку возле бетонной коробки Дома Прессы, Георг перекинул служебную колымагу на университетский паркинг, где должна была ждать Гульбан. Разумеется, та явилась с опозданием и потребовала сначала заскочить на базар, где набила багажник недельным запасом продовольствия. Впрочем, Георг тоже купил немного провианта — другая такая возможность подвернется не скоро.
— Как дела дома? — спросил он, когда машина помчалась над морем.
Гульбан немедленно принялась жаловаться на трудную жизнь и лишь в самом конце, наплакавшись, сообщила главное. Ее муж-офицер отбыл в тренировочный лагерь, детей она забросила к свекрови, где и будет ночевать сегодня.
— Надеюсь, ты не собираешься делать глупости? — осведомилась она строгим голосом.
Георг честно признался, что намерен вернуться домой не слишком поздно. Предложение провести эту ночь в его квартире Гульбан презрительно отвергла, да еще наговорила много всякого насчет безнравственности кафиров. Впрочем, на островной станции никого, кроме них, не было, так что вскоре почтенная дама позволила себя раздеть и уложить на лабораторный стол.
Как обычно, в самый ответственный момент она принялась хныкать: дескать, вдруг муж узнает — тебя убьет, а меня бросит и детей отнимет.
— Ну, откуда он узнает? — взвыл Георг.
— Вдруг ты похвастаться захочешь. Или я проговорюсь.
Она, конечно, быстро успокоилась и вполне прилично сделала все, что нужно. Но потом, сидя голышом на столе, болтая толстыми короткими ножками и поглаживая рыхлую веснушчатую грудь, закатила традиционное занудство. Суть претензий сводилась к аморальности лично Георга и всех кафиров вообще, потому как инородцы нехорошо влияют на высокую нравственность боргов.
Песня была знакомая: если что-то получилось не так, как хочется боргам, то виноваты беллы, Вингард, спецслужбы Дьявола… А за всеми неприятностями, безусловно, скрываются происки Земли. Георг не слишком возражал. В конце концов, ему было даже немного жаль эту провинциальную дурочку. Женщины у боргов были неважные. Бесформенные фигуры, кривые ноги, ужасные жировые прокладки в самых неподходящих местах. Да и анфасами природа обидела несчастных аборигенок.
Собственно говоря, дело было не столько в природе, сколько в идиотских местных обычаях. Двести лет кровосмесительства на почве близкородственных браков чудовищно деформировали генофонд, так что ежемесячно возрастала популяция мутантов и дебилов.
Конечно, проще и даже приятнее было бы подцепить на ночь девчонку из беллов. Те и красивее, и толковее, и не капризничают, но — вот незадача — слишком уж верят в шанс заарканить жениха-борга, потому и от своих, от беллов и других кафиров, морды воротят. На инопланетянина же, прибывшего с неизвестно какого мирка, они даже смотреть не желали. К тому же хотелось уложить и поиметь именно аборигенку. Из принципа.
Гульбан оказалась лучшим вариантом из доступных экземпляров. К сожалению, она успела отупеть на кухне, где провела большую часть семейной жизни. Вот и сейчас, не успев остыть после разврата с инородцем, отправилась в бытовку — мыть и чистить купленные на базаре продукты. Ни о чем другом коротышка думать уже не могла, хоть и считалась неплохим исследователем.
Георгу это было даже на руку. Пока хозяйственная Гульбан, напевая заунывный местный мотив, возилась с овощами, он занялся настройкой аппаратуры. Система наведения вихревых полей работала вполне удовлетворительно, да и генератор вышел на рабочий режим, пусть и не с третьей даже попытки. Оставалось только соединить все узлы в общую сеть, но время для этого еще не пришло.
Прозябание на Оаху было несладким во многих отношениях, но сильнее всего угнетала скудость информации. Наверняка нужные файлы имелись в сетях ИнтерСтар и Астро-Нет, но планета, куда его занесла судьба, не имела доступа к этому каналу. Лет десять назад, развязав войну с Вингардом, местные бонзы отдали приказ взорвать ретрансляторы — дабы противник не мог получать сообщения от своих агентов…
Чертыхнувшись, Георг настроил видеофон на службу новостей, где пара дикторов, лопаясь от счастья, рассказывала о подготовке к всенародному торжеству — празднику Дня Освобождения. Другим поводом для радости оказалась блокада Фомальгаута. Ссылаясь на информслужбу Настиарны, дикторы поведали, что агрессивная звездная система будет захвачена в ближайшие дни либо даже уже захвачена. Потом на экране появился знаменитый политолог Вахаб Ит-Гулу, назвавший падение Фомальгаута важной вехой крушения ненасытной земной империи, которая спит и видит, как бы лишить Оаху независимости, завоеванной доблестными боргами в кровавых сражениях.
Радостные известия на этом не исчерпались, и толстая — в местном вкусе — дикторша с пафосом сообщила:
— Как передает служба новостей Королевства Карменсита, демократические страны Северной Зоны собрали непобедимую армаду, чтобы дать отпор агрессии прогнившего режима генерала Сокольского. Тем самым скоро будет покончено с возмутителем спокойствия, лживо обвиняющим демократические страны в коррупции, расизме, угнетении народов, нарушениях прав человека и мракобесии.
Георг совсем уже собрался выключить эту гряземешалку, но дикторы вдруг объявили, что в студию только что поступило экстренное сообщение. Оказывается, доблестная армия Оаху нанесла решительный удар по луне Айпара (на остальных планетах ее по-прежнему называли Спаркли), за которую борги давно и безуспешно воевали с Вингардом. Под бравурный марш «Вперед, к победе, воин Оаху» дикторы огласили сводку министерства самообороны:
— Как установили наши астрономы, в ближайшие дни Вингард будет находиться по другую сторону ближнего солнца Ашагы-Юлдыз, то есть не сможет оказать быструю помощь своему гарнизону, незаконно оккупирующему принадлежащую нам луну. Воспользовавшись благоприятным расположением небесных тел, наш уважаемый президент Кечи-Хамбал отдал приказ очистить Айпару от злобного врага. Мужественные воины-борги скрытно высадились на захваченной Вингардом луне и решительно разгромили сильную базу бесчеловечных захватчиков. Проявляя чудеса героизма, присущего избранной расе боргов, наши отважные воины захватили богатые трофеи, убили и взяли в плен тысячи солдат и офицеров трусливого неприятеля. Недалек день, когда вся Айпара будет очищена от вингардской заразы…
Надо же — «наши астрономы установили» факт, который записан во все справочники! К тому же никаких названий «освобожденных» от врага пунктов не объявлено, из чего Георг заключил, что действительные успехи куда скромнее. В лучшем случае заняли крохотный плацдарм в скалистой местности, где нет вражеских баз. Воевали борги точно так же, как делали все остальное — бездарно.
За его спиной раздался страдальческий вздох. Тихо всхлипывая, Гульбан прижалась лицом к его плечу и стала жаловаться на судьбу: дескать, черт с ним, нелюбимым мужем, но завтра мальчишки вырастут, их на ноги поставить надо, а не успеешь оглянуться, как сыновей загребут в армию и пошлют на верную смерть, как будто для этого старались, растили, воспитывали…
