Миры Пола Андерсона. Т. 9. Три сердца и три льва. Буря в летнюю ночь - Андерсон Пол Уильям (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
– Достойно и пышно предстанешь ты перед дамами, сэр Хольгер, – объявил Хуги. – И, глядишь, кого-то из них покоришь. Они, говорят, против тут не бывают.
– Хотел бы я знать, с какой стати они так любезны, – сказал Хольгер.
– Чего не знаю, того не знаю. Может, они расставляют силки. А может, Альфрику просто приятно тебе угодить. Не поймешь, что тут, в Фейери, у них на уме. Да они, пожалуй, и сами не знают толком, чего хотят.
Появился гоблин и почтительно известил, что обед подан. Хольгер последовал за ним. Вновь лабиринт коридоров, потом какой-то дымчато-голубой зал и, наконец, столовая. Назвать это помещение залом значило бы оскорбить его. Больше всего оно походило на стадион. В центре стоял невероятных размеров стол, рыцари и дамы окружали его, как радуга. Вокруг хлопотали слуги, откуда-то лилась музыка, смех и веселые возгласы витали в воздухе.
Хольгера усадили по левую руку Альфрика, между герцогом и женщиной по имени Меривен. Впечатление, которое произвели на него ее лицо и фигура, было таким сильным, что он едва разобрал ее имя. Однако, усевшись, он предпринял мужественную попытку завязать с ней салонную беседу.
Она довольно охотно отвечала на его более чем неуклюжие реплики. Прислушиваясь к разговорам вокруг, Хольгер отметил для себя, что искусство беседы было здесь на высоте: ум, поэтичность, остроумие, цинизм – виртуозное фехтование велось по правилам, которые были для него слишком сложны. Что ж, бессмертным, у которых нет иных забот, кроме охоты, магии и сражений, свойственно увлекаться софистикой. Каждому свое. Если бы еще у него так не кружилась голова от присутствия Меривен…
– В самом деле, – говорила она, обратив к нему лицо фантастической красоты, – ты отважный человек, рыцарь, коль дерзнул явиться сюда. А какой прекрасный и беспощадный удар нанес ты черному латнику – о, просто чудо!
– Ты видела? – изумился он.
– Да, я наблюдала – в Черном Колодце. Только не спрашивай меня, что это было, шутка или покушение. Молодым мужчинам, сэр Хольгер, не всегда полезно знать слишком много. Капелька сомнения избавляет от лишнего веса, – мелодично рассмеялась она. – Но скажи мне, зачем ты здесь?
– А разве дамам не вредит лишний вес?
– Насмешник! Но я рада, что ты здесь. Ничего, что я так говорю? Не слишком откровенно? Просто мне кажется, что между нами проскочила какая-то искорка…
– Скорее всего, пробежала кошка, – усмехнулся Хольгер.
Она улыбнулась. Хольгер почувствовал себя персонажем шекспировской драмы – с той разницей, что он должен был сочинять остроты сам, а обед, в отличие от запасов его остроумия, грозил никогда не кончиться.
Но в конце концов это произошло, все поднялись из-за стола и перешли в другой зал, который предназначался для танцев и был еще огромнее. К счастью, танцевать Хольгера не заставили.
Как только зазвучала музыка, герцог отозвал его в сторону.
– Не угодно ли пройти со мной, сэр рыцарь? – сказал он. – Нам лучше поговорить в спокойной обстановке и с глазу на глаз. Боюсь, что потом мне будет непросто украсть вас хоть на минутку у наших дам.
Они покинули зал и вышли в сад. В фонтане журчала вода, в кустах распевал соловей. Они неторопливо двинулись по тенистой аллее.
– Итак, в чем твои затруднения, сэр Ольгер? – нарушил молчание герцог.
Хольгер рассказал ему все без утайки. Альфрик внимательно слушал, время от времени переспрашивая и не выказывая ни малейшего удивления. Когда Хольгер умолк, герцог вынул из-за пояса стилет и в задумчивости стал крутить его в руках. Хольгер заметил выгравированную на белом надпись: «Пламенное лезвие».
– Диковинная история, – произнес герцог. – Самая диковинная из всех, какие я когда-либо слышал.
– Но… ты сможешь мне помочь, благородный герцог?
– Не знаю, сэр Ольгер. Не знаю. Да, в пространстве много миров. Волшебники и астрологи давно это знают. Есть упоминания об этом и в некоторых старинных манускриптах… Твой рассказ подтверждает также некоторые мои мысли… Я часто думал о другой Земле, такой, какую описал ты. Возможно, это и есть источник наших легенд и мифов, таких как сказание о Барбароссе или эпосы о Цезаре, Наполеоне и других героях… – Альфрик задумчиво прочитал какие-то латинские стихи. Потом помолчал и продолжил: – Что я могу сделать для тебя, сэр Ольгер, так это вызвать духов, способных дать тебе хороший совет. На это, правда, потребуется известное время, но зато может выйти толк. А пока мы сделаем все, что в наших силах, чтобы ты не мог упрекнуть нас в негостеприимстве.
– Я доставляю тебе так много хлопот, благородный герцог…
– Ничуть. – Герцог махнул рукой. – Вы, смертные, не можете даже представить себе, какой скучной может быть жизнь, не имеющая конца, и с какой радостью приветствуем мы все, что обещает разнообразие. Но, мне кажется, тебя заждались на танцах. Приятного отдыха.
Он поклонился и ушел. Хольгер остался один. Черт возьми, как он ошибался, опасаясь козней Срединного Мира! Нет, фарисеи – образец человеколюбия! И разве можно отвечать на это чем-то другим?
Он вернулся в танцевальный зал. Меривен порхнула из толпы навстречу и взяла его за руку.
– Сама не знаю, что со мной, сэр рыцарь, – проворковала она, – но, когда ты ушел, не сказав ни слова, мне стало так одиноко…
Волны музыки подхватили Хольгера. Увы, он не умел танцевать изящные церемонные танцы, какие танцевали вокруг, но Меривен мгновенно освоила па фокстрота, и вскоре Хольгер вынужден был признать, что у него никогда не было лучшей партнерши. Время потеряло для него смысл. Бал длился и длился… А потом они убежали в сад и пили вино из сказочного фонтана, и остаток несравненной ночи был блаженством, блаженством, блаженством…
Глава 8
В этой стране утро наступало тогда, когда тебе казалось, что ему пора наступить.
Хольгер спал долго и проснулся в прекрасном настроении. В спальне он находился один. Вошел гоблин, неся поднос с завтраком. Хозяева прибегли, разумеется, к колдовству, чтобы угодить его вкусам: на подносе не было никакой континентальной ерунды, только добрый американский завтрак: яичница с ветчиной, тосты, гречишное печенье, кофе и апельсиновый сок.
Хуги появился тогда, когда он уже одевался. Выражение лица карлика не предвещало ничего хорошего.
– Где ты был? – спросил Хольгер.
– О, я ночевал там, в саду. Я подумал, что так будет лучше, ибо ты… хм… был занят. – Карлик уселся на стул – бурое пятно на золотом и пурпурном фоне. Он погладил бороду и сообщил: – Знай, что тебя хотят надуть. И мне это не по душе.
– Чепуха, – отмахнулся Хольгер. – Ты пристрастен.
Он вспомнил, что условился сегодня ехать с Меривен на соколиную охоту.
– Они умеют преподнести себя в лучшем виде и заморочить кому хочешь голову вином да прелестными девами, гораздыми в услаждении, – пробурчал Хуги. – Только вот приязни между людьми и фарисеями никогда не бывало, а ныне, когда Хаос войной грозит, тем более. И уж если я что говорю, то знаю. Я, покуда в саду лежал, много чего увидел. Ночью на самой высокой башне огонь пыхнул, и демон в дыму умчался. От него такой смрад чернокнижный пошел, что у меня кровь в жилах застыла. А потом другой демон с востока примчался с воем да в той же башне исчез. Сдается мне, герцог на подмогу ужасное чудовище вызвал.
– Вот и отлично, – улыбнулся Хольгер. – Он мне вчера обещал, что сделает это.
– Хаханьки, – бурчал Хуги. – В пасти льва, между прочим, хаханьки. А вот бросят твой труп воронам на поживу, так люди и скажут, что Хуги не предостерег.
Хольгер оставил ворчуна-карлика, вышел из покоев и стал спускаться по лестнице. Возможно, Хуги в чем-то прав. Все это действительно может оказаться красивой ловушкой. Может быть, они хотят усыпить его бдительность и продержать здесь до тех пор, пока не станет поздно…
«Поздно для чего?» – удивился он собственным мыслям.
Нет, вздор. Если бы они пожелали, то давно могли бы проткнуть его стилетом или отравить. Вся его доблесть пока только в том, что он сумел одержать верх над одним из них. Но разве он справится с дюжиной?
