Врачебные предписания - Дуэйн Диана (книга жизни .TXT) 📗
Зазвенел зуммер устройства связи. Но на это раз Маккой ругаться не стал, хотя и был чересчур раздосадован несвоевременностью этого сигнала, Да и что толку было ругаться? Все равно, что крыть гору Юнгфрау!
— Простите меня, — произнес он, обращаясь к существу, и вынул устройство связи. — Маккой слушает.
— Маккой, — раздался голос Кирка, — Как я должен поступить, чтобы вытащить тебя па пару слов?
— Джим, — отозвался доктор, стараясь быть как можно вежливее. — Я обещаю, что буду на корабле ровно через минуту. Мне только необходимо…
— Шестьдесят секунд, — произнес Кирк. — Я начинаю отсчет.
— Но…
— Ты только что дал торжественное обещание!
— Маккой заканчивает связь, — произнес доктор и с тоской посмотрел на свой сканер, который ему пришлось выключить. — Сэр, мадам или нечто другое…
— Насколько я понимаю разницу, — отозвался неторопливый рокочущий голос через транслейтор, я думаю, что больше подойдет слово «сэр».
— Благодарю вас. Дело в том, что мне необходимо сейчас уйти, но я вернусь сразу же, как только освобожусь. Вы пока останетесь здесь?
Ответ эт последовал не сразу:
— Это философский вопрос и не совсем простой.
Золотистый транспортный луч поднял Маккоя на корабль. На этот раз он все-таки выругался, поскольку эт тоже исчез из виду.
— Тогда вероятно «мадам» подойдет ему также хорошо, как и «сэр»! — проворчал доктор.
Маккой появился на мостике, раздираемый двумя противоречивыми чувствами, — восторгом и раздражением. И хотелось понять, какое чувство все-таки преобладало, чтобы дать ему волю. Но через несколько мгновений необходимость выбора отпала.
Кирк сидел в центральном кресле и следил за дверьми подъемника.
— Ты поступил, как обещал, — сказал он, — Джим, — обратился к нему Маккой, — мы добились настоящего прорыва там, на планете, с этим эт.
— У тебя что, горячка? — озабоченно поинтересовался Кирк.
— Нет, горячки у меня нет, не волнуйся, Джим. Я думаю, что мы концентрируем свое внимание не на том виде. Я только что разговаривал с одним из эт и… — он на мгновение замолк и осмотрелся вокруг.
На мостике было удивительно пусто для этого времени суток. Кроме Кирка там еще находился офицер связи, и кто-то из навигационной команды сидел вместо Зулу. — Куда все подевались?
— Большинство спустились на планету, а меньшинство обрабатывают данные. Или отдыхают после смены. Зулу только что отработал две смены подряд, и я отправил его на отдых. Видишь, я помню, что ты говорил об охране труда!
— Хорошо, Джим. С алгоритмом перевода у эт, как будто все в порядке — они разбираются в идиомах и других речевых оборотах, а этот экземпляр сказал мне, что он…
— Доктор, — прервал его Кирк, — вы слегка перетрудились. Думаю, что сейчас вам следует немного отдохнуть. Но даже персонал вашего отдела не в состоянии заставить вас работать умеренней. Сестра Бурке пожаловалась мне на вас по этому поводу.
«Я убью ее!» — мысленно пообещал Маккой.
— Если ты скажешь ей хоть слово, то я уменьшу тебе жалование, — сказал Кирк, пригрозив ему пальцем. — Необходимо, чтобы ты здесь же, при мне, написал приличный отчет, а не какую-то ерунду, вроде той, что ты составил для руководства Звездного флота сегодня. Ты можешь ввести в заблуждение их своими длинными фразами, но сегодня, со мной такой помор не пройдет. Мне нужен настоящий анализ происходящего на планете.
— Но я не могу сделать этого, не располагая достаточными данными…
— Дай мне то, что у тебя есть, но с соответствующими выводами. Всего лишь немного посидишь и подумаешь, как у тебя обязательно появится какая-нибудь толковая идея. Но для этого ты должен держаться подальше от лазарета; стоит тебе туда отправиться, как сразу же начинаешь кого-нибудь за что-нибудь там отчитывать. В лазарет даже не суйся, разве что, если кому-то потребуется медицинская помощь. Обо всех изменениях ты будешь проинформирован. Это мой приказ. Понятно?
Маккой подумал, заметив румянец на щеках командира, что когда тот в таком состоянии, лучше всего ему не перечить.
— Понял, — ответил он. Кирк расслабился.
— Хорошо. И смотри, чтобы с тобой не приключились неприятности, — он встал с центрального кресла и потянулся. — Вот сюда садись.
Маккой уставился на него.
— Садись, садись. Здесь достаточно удобно, и отсюда ты можешь диктовать свой отчет. Так или иначе, но я оставляю корабль на тебя. Доктор рассвирепел.
— Как ты можешь, Джим! Пользуешься тем, что я не имею права отказываться!
— Не подумай, что я не справляюсь! — сказал Кирк. — Но я также уверен, что справишься и ты. Тем более, что ты закончил курс офицеров управления. Пусть и не такой полный, как курс для командиров, но вполне достаточный, чтобы знать, когда и кому отдавать распоряжения. Хотя это может и не потребоваться. А у меня есть право оставить за штурвалом корабля любого, кого захочу, в первую очередь, из начальников отделов и офицеров, с которыми я дружен. И не обязательно самый высокий чин, следующий за моим, это всеобщее заблуждение. Я могу оставить за себя младшего лейтенанта, если он мне понравится и если этого потребуют интересы дела. От капитана в настоящий момент требуется только осторожность.
— Сядь, — попросил Кирк.
— Но, Джим…
— Я ухожу с мостика, Маккой. Затем я собираюсь перекусить и отправиться на планету, чтобы переговорить со Споком, который тоже трудится в поте лица, и на него мне тоже следует покричать. Затем я намереваюсь встретиться с этими видами, с которыми все, как будто, уже вступили в контакт. Я и так торчал здесь слишком долго. А вы, доктор, теперь сядете в это удобное кресло и будете отдыхать, координируя поступление данных, то есть заниматься тем, к чему вы подготовлены в большей степени, нежели я. Затем вы будете вызывать меня с планеты с помощью устройства связи, чтобы делать мне наставления и давать мудрые советы. Понятно?
Маккой кивнул.
— Тогда обосновывайся на новом месте. Очень медленно доктор подошел к центральному креслу и также медленно в него опустился. Действительно, в нем было очень удобно.
— У штурвала корабля — ты, — сказал Кирк. — Я вернусь к концу смены. Желаю приятного отдыха.
— Ммф, — только это и смог произнести Маккой вслед Кирку, за которым закрылись двери.
Леонард Маккой сел в командирское кресло корабля «Энтерпрайз» и подумал: «Ну я еще отплачу ему за это!»
Кирк выпил кофе, съел сандвич и, поворчав, что у него так мало времени на более важные дела, отправился прямо в транспортную комнату, а оттуда — вниз, на поверхность планеты. Свежий ветер трепал его волосы и волновал душу.
У Кирка был свой секрет, о котором он никому не признавался, — всякий раз его существом овладевал восторг открываемого им нового мира, с присущим только ему удивительным букетом незнакомых, неповторимых ароматов. Например, эту планету отличал запах только что закончившегося дождя, а также какой-то чудный, экзотический аромат, как в тропической роще.
Осмотревшись, он увидел впереди поляну, заполненную оживленными обитателями; все орны и лахиты перекатывались, ковыляли, медленно бродили вокруг, а люди команды «Энтерпрайза» занимались своими делами — беседами, исследованиями, сбором материала.
«Где-то здесь должен быть Спок», — подумал Кирк.
Однако того нигде не было видно.
— Доброе утро, капитан! — с ним кто-то поздоровался, и, обернувшись, он увидел Дона Хетуко, одного из людей Маккоя. — Ищите кого-нибудь?
— Да, Спока. Вы не видели его?
— Видел, но давно. А доктор отправился вон туда всего лишь несколько минут назад, — Хетуко указал на одну из тропинок, уводивших с поляны. — Вы наверняка успеете застать его там.
— Спасибо, — поблагодарил Кирк и с улыбкой отправился по указанной тропе.
В лесу его решительный командирский шаг сменился походкой бродяги.
Первое, что его поразило здесь, — это необычное освещение, которое оказалось более мощным, чем можно было ожидать. Как будто бы неизвестный фотограф придумал и устроил специальную подсветку, чтобы превратить эту местность в нечто привлекательное, чтобы одновременно веяло как теплом, так и холодом. Странность эффекта была обусловлена красно-золотистыми лучами местного солнца, сочетающегося с чересчур зеленым, почти зелено голубым цветом растительного хлорофилла. Если отбросить научную сторону, то освещение было однозначно приятным, спокойным, вызывающим желание побыть подольше в таком лесу.
