Курьер. Книга 1 (СИ) - Покровский Владислав Евгеньевич (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
— Великий Космос и, мать твою, Триединый! — прошептал я еле слышно непослушными одеревеневшими губами. — Хранитель…
Я сделал маленький шажок назад, и пятно вдруг вспыхнуло переливами ярко-красного и оранжевого и, описав в воздухе невероятную дугу, внезапным скачком рванулось ко мне.
"Беги, дурак!" — прозвучал в сознании страшный рык Грэя, и время вокруг меня замерло.
Я рванул с места так, как никогда раньше не бегал, долой шутки и выкрутасы — за мной гналась самая настоящая смерть в обличье Хранителей, смерть, от которой следовало делать ноги и поживее. Я обернулся на бегу, и тут вдруг заметил, что пятно, скользившее за мной над землёй, внезапно, не замедляя хода, задрожало, замерцало, пошло рябью как круги по воде и… раздвоилось. Я сразу всё вспомнил и прибавил прыти — за мной неслось уже два Хранителя.
"Сними временную блокаду! — прокричал я мысленно, надеясь, что Грин услышит. — Они только силы увеличивают от темпоральных преобразований!"
Я нёсся вперёд как спятившая комета, перепрыгивая через скамейки, мусорные баки, невысокие оградки, парапеты, и ежесекундно оглядывался: пятна летели за мной, постепенно нагоняя.
"Где товарищ Побережный?!" — заверещал у меня в голове голос Ущучина.
— Откуда мне знать?! — огрызнулся я, рассвирепев, и снова обернулся.
Результат не заставил себя ждать: я врезался всем телом в брошенный ржавеющий грузовик, невесть зачем оставленный тут во дворах, который я прошляпил и не заметил. Лишь отточенные рефлексы спасли меня — в последний миг, когда Хранитель уже был готов настичь меня и поглотить, я резко нырнул под грузовик, проскользнув под мостами и между колёсами.
Лицо запорошило ржавой трухой, когда грузовик от удара качнулся как на высокой волне, я разъярённо зафыркал и вынырнул из-под него с другой стороны, выпрямляясь и вставая на ноги.
— Пригнись! — гаркнуло сзади, и я, не успев отплеваться, ничком рухнул на землю, закрывая голову руками.
Шипение, лёгкое потрескивание ионизированного воздуха и режущий ноздри неприятный запах — всё это явные признаки применения запрещённого по всей Системе ионного оружия. Над моей головой раздался лёгкий беззвучный взрыв, кожу легонько обожгла термическая волна, и я резко перекатился влево, уходя от последующих крайне неприятных эффектов. Чья-то рука вдруг схватила меня за волосы, рванула, вне себя от боли и злости я взлетел на ноги одним порывом, развернулся, занося руку для удара… И замер…
— Преображенский! — выплюнули мне в лицо презрительно сжатые губы Побережного. Его рука, та что вцепилась мне в волосы, скользнула вниз, и его палец нажал на кнопку перезарядки.
Я скосил глаза, дуло ионного пистолета было нацелено мне в живот, и палец этого психа уже поглаживал нежно спусковой крючок.
— А я-то думал, что за идиот под машину от Хранителей ныряет? — произнёс он издевательски, криво улыбаясь.
Я нахмурился…
— За языком следи, коллега, — я выделил интонацией последнее слово, так чтобы оно прозвучало как "калека".
— Тихо! — оборвал он меня, дуло пистолета по-прежнему смотрело мне в живот. — Ты мне противоход времени запустил? Хотя, что за дурацкий вопрос? Разумеется, ты.
— Ну-у… — я неопределённо мыкнул и пожал плечами.
— Гну! — взорвался Побережный диким воплем, заплевав мне при этом всё лицо. — А пули из меня ты не догадался вытащить?! Мозгов не хватило?! Или соображать разучился на старости лет?! А может ты вообще думать не умеешь, а как робот делаешь всё, что прикажут?! Идиот…
Я медленно закипал, этот ненормальный чем-то до боли напоминал мне одного моего "приятеля", которого я знал ещё в свою бытность актёром. Тот парень состоял в труппе Лавринёва, кажется, и был слишком высокого мнения о себе и слишком низкого о других; высокий, тощий, с очками на вытянутом как у лошади лице он изводил всех своими мелочными язвительными придирками и замечаниями. Вразумлять его было бессмысленно, а бить его мы побаивались — парень был щупл настолько, что один хороший удар в почки или ещё куда мог вполне отправить его к праотцам. Вот и терпели его, пока не пришёл приказ о переводе части труппы в Большой театр Федерации вместе с этим ужастиком, после чего все наконец вздохнули свободно.
Движение! Слева…
Краем глаза я ухватил его и среагировал моментально: одна моя рука схватила запястье Побережного и резко вывернула в ту сторону, пальцы второй сдавили плечевой нерв. Побережный, от ярости брызжущий слюной и ругательствами во все стороны, внезапно побелел от боли и рефлекторно нажал на спуск. Хранитель появился совсем рядом с нами, возникнув как всегда из ниоткуда, хаотичное мельтешение цветных пятен сменилось одним ярко-красным цветом, и атаковал. В моём мозгу мелькнула мысль: "А вдруг не поможет?", однако Побережный уже давил на спусковой крючок, и ионная молния, порождённая вихревыми колебаниями ионизирующих генераторов, метнулась к цели.
Беззвучный мощный взрыв раздался совсем рядом, и ударная волна швырнула нас метров на пять, протащив ещё пару метров по искрошенному асфальту. Хранитель исчез в бесцветной вспышке, лишь воздух задрожал и завибрировал на том месте.
Я не знал всего об ионном оружии, любая информация о нём была настолько засекречена, что даже Грэй, попыхтев несколько дней, лишь в огорчении развёл руками, а потому и не надеялся на какой-либо эффект. Хранителя невозможно уничтожить, даже просто нанести какой-либо вред этому наполовину нематериальному сгустку разумной энергии немыслимо. По нему можно стрелять из всех видов оружия — от этого Хранители лишь становились сильнее и злее, они функционировали вне привычной системы временных координат, подчиняясь каким-то непостижимым законам времени, и выполняли свою функцию — кушали, уничтожая все неестественное и материальное, все следы аномальной активности и прочая-прочая. То что мир ещё не перестал существовать, а временные пласты не перемешались в винегрет — наполовину их заслуга.
— Ноги в руки и валим отсюда! — гаркнул я на ухо Побережному и резким рывком вздёрнул его на ноги.
— Да шевелись же ты! — заорал я, видя, что он не проявил особой прыти, и с удовольствием наподдал ему пониже спины.
Это подействовало. Наполовину оглушённый Побережный шатался и то и дело касался ладонями ушей, словно проверяя на месте ли его голова, однако направление выбрал верное и бежал достаточно ровно, на автомате резво перепрыгивая через скамейки, автомобили и небольшие парапеты.
— Слушай, Побережный, — прокричал я на бегу и покрутил головой, осматриваясь, — ты прекрасно понимаешь, что я тебя терпеть не могу!
Он злобно зыркнул в мою сторону, уже придя в себя.
— А раз понимаешь, — продолжил я, не обращая внимания на его убийственные взгляды, — то должен осознавать, что мне совсем не улыбается утирать тебе нос и спасать повсюду, даже если того требует начальство!
Мы одновременно, не сбавляя хода, взбежали вверх по довольно высокой стене и уселись на ней, свесив ноги вниз и переводя дыхание. Я сразу стал осматриваться, выискивая лишь одному мне известную цель.
— Ты же умница, Побережный, — произнёс я примирительно. — Пойми, Ущучин кипятком бурлил, когда ко мне со своей просьбой обратился, вдобавок ты из окна вывалился — я еще больше переволновался. Забыл я про эти пули, забыл, ну прости… Да и всё равно они уже растворились… Ведь так?
— Твоё счастье, что так, — произнёс он злобно и глубоко вздохнул, очищая лёгкие и голову. — Будь на моём месте ты, уже бы копыта откинул.
— Конечно, — легко согласился я. — Я бы уже помер, несомненно. Но ты ведь покрепче меня будешь, ведь ты один из лучших…
"Ну где же он? Вроде был рядом, вроде мелькнул неподалёку его силуэт, когда я под грузовик нырял…".
— Я лучший из лучших, — самодовольно произнёс он. — Точнее не из лучших, а из того стада баранов, которых понабирали на фирму и которые не знают, какой рукой следует подтираться!..
— Ладно, — я примирительно поднял ладони. — Давай сойдём с тропы войны и выкурим трубку мира. Держи свою железяку обратно.
