Еретики Дюны - Герберт Фрэнк Патрик (книги без сокращений TXT) 📗
«Мне бы следовало ее предостеречь», — подумал Тег. Данкан явно следует за Тегом по звуку. Лусилла — настолько же явно — в основном сосредоточена на своих собственных мыслях.
«Схожесть ее лица с лицом Дарви Одраде феноменальна», — сказал сам себе Тег. Там, в Оплоте, увидев двух женщин бок о бок, он увидел и различия, наложенные разницей в возрасте. Юность Лусиллы проявлялась в том, что в ней было больше подкожного жира, лицо помягче. Но голоса! Тембр, выговор, нюансировка — общий отпечаток манеры разговаривать Бене Джессерит. В темноте их было бы невозможно отличить друг от друга.
Зная Бене Джессерит так, как знал он, Тег отлично понимал, что это не случайно. Учитывая, как заботился Бене Джессерит о дублировании и даже повторном дублировании своих отборных генетических линий ради сохранения ценного материала, где-то у этих двух женщин должно было быть пересечение общего предка.
«Атридесы, все мы», — подумал он.
Тараза не открыла ему своего замысла насчет гхолы, но работа по осуществлению этого замысла дала Тегу доступ к все большему его постижению. Не точная модель, но он уже начинал ощущать все контуры.
Поколение за поколением Орден вел дела с Тлейлаксом, покупал гхол Айдахо, готовил их здесь на Гамму — только для того, чтобы их убивали. Все время выжидая нужного момента. Это смахивало на жестокую игру — и игра эта достигла своей самой критической точки, потому что на Ракисе появилась девушка, способная управлять червями.
Сама Гамму должна быть частью этого замысла. Келаданские приметы по всей планете. Данианская утонченность, наслоившаяся на древнее варварство. Что-то другое, чем население, вышедшее из данианского убежища, где бабушка Тирана, леди Джессика, доживала свои дни.
Тег видел явные и неявные приметы во время своего первого разведывательного объезда Гамму.
БОГАТСТВО!
Свидетельства ему повсюду — только глаза имей. Оно обволакивало их мироздание, двигаясь наподобие амебы, просачиваясь в любое место, где только можно пристроиться. Богатство из Рассеяния на Гамму, понимал Тег. Богатство столь великое, что немногие подозревали (или могли вообразить) его размеры и могущество.
Он резко остановился. Приметы ландшафта перед его глазами требовали полного внимания. Перед ними был обнаженный выступ голой скалы, определяющие его пометки были помещены в память Тега Патрином — это был один из самых опасных переходов.
«Никакие пещеры или густые заросли не скроют вас. Держите наготове одеяла».
Тег извлек одеяло жизнеутаивающего поля из своего рюкзака и перекинул через руку. Потом показал, что им следует продолжать путь. Когда он двинулся, темное плетение полеобразующей ткани защитного одеяла зашелестело с присвистом о его тело.
«Лусилла становится все менее загадочной», — подумал он. Так и хотелось добавлять «леди» перед ее именем. Леди Лусилла. Нет сомнения, что для нее это звучало бы приятно. Немногие, титулованные подобным образом. Преподобные Матери встречались сейчас, когда Великие Дома стали возрождаться из долгого упадка, наложенного на них Золотой Тропой Тирана.
Лусилла, соблазнительница, Геноносительница.
Все женщины в Ордене были специалистками по сексу. Мать Тега еще в юности обучила его тому, как работает эта система, подбирая местных женщин отборной селекции, развивая и оттачивая его чуткость к приметам, проявлявшимся и в нем, и в женщине. Прививать такую чувствительность без ведома и надзора Дома Соборов было запрещено, но мать Тега была одной из еретичек Ордена.
«Тебе это понадобится, Майлз».
Несомненно, в ней была некая сила провидения. Она вооружила его против Геноносительниц — специалисток, владеющих искусством бесконечно усиливать оргазм, бессознательными связями привязывая мужчину к женщине.
«Лусилла и Данкан. Оттиск на ней станет оттиском и на Одраде».
Тег почти услышал, как щелкнув, плотно соединились друг с другом все кусочки в его мозгу. Тогда, что же насчет этой молодой девушки на Ракисе? Обучит ли Лусилла технике соблазнения закодированного ею ученика, вооружит ли его возможностями заманить ту, что управляет червями?
«Недостаточно данных для первичной компутации».
Тег помедлил в конце опасного открытого прохода через скалы. Он убрал одеяло и закрыл свой рюкзак. Данкан и Лусилла ждали вплотную позади него. Он испустил тяжелый вздох. Одеяло всегда его беспокоило — оно не обладало отражающими силами полного боевого защитного поля, и если в него попадал лазерный луч, то последующий быстрый огонь становился смертоносным.
«Опасные игрушки!»
Вот как теперь Тег классифицировал такие вооружения и механические приспособления. Лучше полагаться на свои мозги и тренированное тело, на пять подходов Бене Джессерит, которым научила его мать.
«Пользуйся инструментами только тогда, когда они совершенно необходимы, чтобы усилить плоть», — таково учение Бене Джессерит.
— Почему мы останавливаемся? — прошептала Лусилла.
— Я прислушиваюсь к ночи, — ответил Тег.
Данкан — его лицо казалось призрачным пятном в звездном свете, просеянном сквозь деревья — поглядел на Тега. Тег действовал на него успокаивающе. «Где-то в моей недостижимой памяти хранятся черты этого лица, — подумал Данкан. — Я могу доверять этому человеку».
Лусилла заподозрила, что они остановились здесь потому, что старое тело Тега требовало отдыха, но она не могла заставить себя сказать это. Тег утверждал, что в его плане бегства есть способ доставки Данкана на Ракис. Очень хорошо. Вот все, что в данный момент имело значение.
Она уже сообразила, что убежище, бывшее их целью, должно быть чем-то вроде не-корабля или не-палаты. Ничто другое не подходило. Каким-то образом ключом к этому являлся Патрин, который, по намекам Тега, и проложил маршрут их бегства.
Лусилла первой поняла, как Патрин должен будет заплатить за их бегство. Патрин был самым слабым звеном. Он оставался позади, там, где Шванги могла его захватить. Схватить приманку, это неизбежно. Только дурак мог считать, будто Преподобная Мать уровня Шванги будет не в состоянии вытрясти все секреты из простого мужчины. Шванги даже не понадобилось бы тяжелое убеждение. Тонкое использование Голоса и тех болезненных форм допроса, которые остаются монополией Ордена — коробочка мучений и давление на нервные узлы — вот все, что ей потребуется.
И Лусилле уже тогда стало ясно, куда заведет Патрина его преданность. Как же Тег мог быть настолько слепым?
ЛЮБОВЬ!
Долгие узы доверия между двумя мужчинами. Шванги будет действовать быстро и жестоко. Патрин это понимал. Тег просто не сделал соответствующих выводов из своего знания Патрина.
Голос Данкана вывел ее из этих мыслей.
— Топтер! Позади нас!
— Быстро! — Тег выхватил одеяло из рюкзака и набросил его на них. Они скорчились в пахнущей землей тьме, прислушиваясь к орнитоптеру, пролетающему над ними. Он не замедлил и не вернулся.
Когда они окончательно убедились, что их не засекли, Тег опять повел их по следу памяти Патрина.
— Это был охотник, — сказала Лусилла. — Либо они заподозрили, что мы… либо Патрин…
— Побереги свои силы для ходьбы, — огрызнулся Тег.
Она не стала на него давить. Они оба знали, что Патрин мертв. Спор об этом только измотает.
«Этот ментат глубоко копает», — сказала себе Лусилла.
Тег был сыном Преподобной Матери, и мать подготовила его свыше дозволительных пределов, прежде чем Орден забрал его в свои руки. Неизвестные возможности таились здесь не только в гхоле.
Тропа шла, петляя взад и вперед — тропа дичи, карабкающейся по крутым склонам через густой лес. Звездный свет не проникал сквозь деревья. Только чудесная память ментата безошибочно вела их по тропе.
Лусилла ощутила угольную крошку под ногами. Она прислушивалась к движениям Тега, считывая их, чтобы двигаться как и он.
«До чего же молчалив Данкан, — подумала она. — До чего же замкнут сам на себя». Он повинуется приказам. Он следует туда, куда Тег их ведет. Она ощущала, на чем основывается покорность Данкана. Он держит совет сам с собой. Данкан повинуется, потому что его устраивает повиноваться — пока что. Бунт Шванги посеял некую яростную независимость в этом гхоле. Так что же свое вмонтировали в него тлейлаксанцы?
