Курьер. Книга 1 (СИ) - Покровский Владислав Евгеньевич (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
— Мастер, ситуация внештатная, — доложил он, — понадобятся люди из Белой Башни. Предполагаемые виновные обезврежены.
— Что там? — недовольным голосом поинтересовался командир.
— Взгляните лучше сами, сэр, — ответил гвардеец и вновь нырнул внутрь.
Мастер тяжко но бесшумно вздохнул, еле заметно пожал плечами, но вошёл вслед за подчинённым в шатёр. Не было его буквально секунду, выйдя оттуда, он быстро подошёл ко мне.
— Это вы их там… так? — спросил он и снова уставился своим тяжёлым гипнотизирующим взглядом.
— Да как вы можете так обо мне думать? — возмутился я. — Я простой служащий порта, делал обход торговых точек и баров, заметил палатку вот, на отшибе, решил заглянуть, а там такое… Что вы, господин мастер гвардии, да разве ж я могу их так… Это же… — я замолчал не в силах высказать своим тугодумным умишком всю сложность свалившейся вдруг из ниоткуда проблемы. Нет, ну надо же было такому произойти, да еще и именно в мою-то смену. Я тут, значит, обходы делаю, а они там, значит, валяются, да ещё и девочки пищат! Непонятны дела твои, Триединый! Ох, непонятны и загадочны…
Гвардеец схватил меня за предплечье и притянул к себе, я поспешно расслабил мышцы, слегка сгорбился и отстранился, сделав испуганные глаза, даже слегка приподнял руки, страшась внезапного удара.
— Парень, — прошипел он мне в лицо, ну вот, нос уже заплевал мне, верблюд невоспитанный, — не шути с такими вещами! Ты понимаешь, чему ты был свидетелем? Это работорговля! Сейчас здесь будут клирики Белой Башни. Признайся лучше сразу, что ты дружкам своим по шеям надавал и решил сдать их, а компенсацию себе забрать. Какой из тебя нахрен работник порта?! Да ты такой же служащий, как я…
Его лицо исказила гримаса бешенства, голос опустился до явственного рычания, судя по всему гвардеец едва сдерживался, чтобы не оглушить меня парализатором. "Тоже мне, — подумал я, — дилетант, комедиант. В Пермском училище клоунов небось обучался. Ярость он мне тут разыгрывает. Ты мне отпечатки пальчиков предъяви, а коли нету таких, то и не плюйся. А таких точно нету, вон глаза так и косят на выход из палатки, доклада ждёт, а его всё нет и нет…".
— Господин верх-мастер, — мой голос задрожал и сделался плаксивым, — что вы?! Какие дружки, говорю вам, я служащий порта, здесь в "Лукулле" чистильщиком работаю. Коли не верите, спросите у Карте?са Бо?рма, он надо мной начальник. Имя моё Думла?н Ра?би, чистильщик я… Какие дружки, господин лидер?! Какая работорговля?!
— Какой я тебе, к Безымянному, лидер? — рука, вцепившаяся в меня, наконец, разжалась и отпустила моё предплечье.
Я отступил назад, пугливо озираясь, и потёр руку, губа моя подрагивала, мне очень хотелось закричать, зарыдать и убежать куда глаза глядят. Мастер презрительно скривился, едва не плюнул снова под ноги, однако предупредил:
— Не вздумай убегать, враз догоню и все ноги переломаю! Ты у меня сейчас на большом подозрении, парень…
Из палатки высунулась голова ещё одного патрульного с роскошными усами на породистом лошадином лице и печально помотала сама собой, мастер напрягся, я тоже.
— Ладно, парень, повезло тебе сегодня, — прорычал, повернувшись, гвардеец мне в лицо. — А теперь вали отсюда быстро, пока клирики не прибыли! И запомни, я проверю твой гадюшник, и если выясню, что никакого Думлана Раби и Картеса Борма не существует, я тебя из-под земли откопаю и тогда уж точно убью! А теперь пошёл вон!
Я помедлил, страх окончательно заморозил мозги недалёкого чистильщика бара "Лукулл", и он не знал, что делать дальше: окончательно пасть духом и позволить гвардии забрать себя или же бежать со всех ног подальше от этого страшного, ужасного и могучего мастера, забежать в кладовку, запереться там и тихо-тихо страдать в обнимку с роботами-уборщиками и автоматическими швабрами, страдать и тихо ненавидеть этих чёрно-серебряных за их власть, хамство и полную безнаказанность. Бедный Думлан Раби не знал, как поступить… С ответом его выручил мастер патруля.
— Да пшёл прочь отсюда! — гаркнул он и чувствительно приложил утяжелённым ботинком мне пониже спины, придав ускорения.
Я едва не упал и быстренько отбежал подальше, обернулся, успев заметить, как мастер входит в палатку, как закрывается за ним полог, и тут меня закружила, завертела толпа, разлившаяся как река в половодье по Айзису. Я позволил себе, наконец, разогнуться, вдохнуть полной грудью, согнать с лица раболепную улыбочку и зауважать себя. Эх, умею же, когда хочу. Не зря ведь меня когда-то многие гордо называли Андрей Первозванный, но, увы, это было ещё в театре, в годы горячо и пылко любимой молодости, мои выходы на сцену… М-да… Сейчас же мой талантик спас меня от подозрений гвардейца и избавил от невообразимой бумажной и следственной волокиты. О клириках и Инквизиторах я вообще молчу: их боится вся Система и за дело боится. Белая Башня — своеобразная инквизиция при марсианской церкви Триединого. В Федерации, на Плутоне, Венере, Юпитере да и везде практически уже позабыли о вере, о религии, о Боге и о богах, постоянные упоминания "Слава Триединому", "Во славу твою, Извечный" и прочие, связанные с упоминанием Триединого, носят спорадический характер и скорее пародийны, нежели несут какой-либо религиозный контекст. На Марсе всё не так: есть церковь, есть храмы, монастыри, соборы, есть даже Базилика на экваториальном плато близ Мара?ха (нынешняя столица Марса), одна вера, есть её толкования и вероучения и есть… Белая Башня. С каким удовольствием Инквизиторы берутся за всех подозрительных, а особенно за рабо- и наркоторговцев, описывать я не буду. Одни только способы добывания информации, которые используют Инквизиторы, могут вызвать продолжительную бессонницу и паническую боязнь всего острого и режущего.
Занимая место в очереди на поезд, я загривком вдруг почувствовал острый взгляд, от которого зачесалось у меня под лопаткой, так будто под неё уже были готовы воткнуть нож. Захотелось обернуться, однако усилием воли я сдержался, ничем не выказав тревоги. Если это мастер патруля, то пусть смотрит, пусть только попробует доказать, что я это не я, что на меня можно свалить вину за разборки среди работорговцев, отпечатков моих пальцев там уже нет (не первый день на свете живём, школа "Лукулла" и тамошних мордобоев быстро делает из пельменя человека), а касательно имени и должности чистильщика… Ха, пусть проверяет, в "Лукулле" статистика напрочь расходится с официальной, бывает, что по одному имени проходят два, а то и три совершенно разных человека, так что… Другое дело, если это не мастер мне спину взглядом буравит… А кто тогда? Я почесал лопатку и аккуратненько так, не спеша, лениво обернулся, мазнул взглядом уставшего от трудовых дел человека по толпе, однако… Нифига я не нашел. Никого и ничего. Бывает же такое… Ой, бывает. Очередь за мной здоровая тянется, марсианские поезда всегда напоминают мне родные российские, которых можно ждать и два часа и пять минут, как повезёт, люди само собой злы и раздражены, но, могу поклясться, что смерти никто из них мне не желает, значит не оттуда мне в спину нож хотят воткнуть. Но вот откуда?
Я задумался и тут же ощутил резкий тычок под рёбра. Я резко обернулся, готовясь дать сдачи, однако уткнулся носом в размалёванное макияжем лицо местной трехтонной Золушки, которая в изысканных выражениях посоветовала мне "не тормозить и поскорее садиться". Поезд, оказывается, уже подошёл, а я-то, дурень, прошляпил.
Ну что ж… На работу!
Глава 4
— У меня для тебя предложение, русский…
Её слова подействовали на меня как удар тока, но немного не так, как она, наверняка, рассчитывала. Вместо того, чтобы окончательно сломаться и превратиться в болванчика, пускающего розовые слюни и сопли от умиления, я отрезвился и теперь соображал куда лучше и чётче и понял, что… Понял, что…
