Как песок сквозь пальцы (СИ) - "полевка" (чтение книг txt, fb2) 📗

— Сашши, опомнитесь! — Азиз уже не скрываясь, паниковал. — Это всего лишь растения! Будут другие!

— Я не могу бросить их, — грустно улыбнулся омега, — они же как дети, абсолютно беспомощные! Они даже убежать не смогут!

Сашши поудобнее перехватил простыни и бросился вон из гарема, будто за ним гнались. Охрана кинулась за ним вдогонку, но стоило им только схватить его за руки, как омега сразу стал вырываться и кричать, что если его не отпустят, то он откроет лицо. Альфы придушенно охнув, разжали руки и побежали следом за сумасшедшим. Один охранник был отправлен за эмиром, а остальные четверо бежали следом за омегой, трезво рассудив, что лучше погибнуть от песка, спасая безумного, чем от руки эмира после обвинения в трусости. Сашши успел проскользнуть через закрывающиеся створки городских ворот. Стража на воротах дожидалась, пока зайдут последние караванщики, и они совсем не ожидали, что кто-либо попытается выскользнуть наружу.

После недолгой перебранки к четырем охранникам добавилась еще и стража, стоявшая на воротах. Пока они думали, как схватить омегу, чтобы не касаться его руками, но и не дать ему открыть лицо, Сашши начал рвать простыни на полосы, и объяснял замершим альфам, что они могут, или помочь ему сохранить то, что можно, или не путаться под ногами! Сашши обворачивал тканью стволы деревьев, а альфам велел закутать виноград! Он выделил им полосы ткани и грозно показал рукой, куда надо идти! Охранники, которые были на полторы головы выше и почти в два раза крупнее его, не смогли ослушаться грозного приказа.

С одной стороны небо стало темнеть, а под ногами раздавался гул, казалось, что дрожит сам песок. Вибрация поднималась по ногам и ужасом оседала на сердце. Сашши оглянулся, городские ворота были закрыты, но в самих воротах была настежь распахнута калитка и там стояли люди, которые что-то кричали. Сашши только дернул головой и вернулся к своему занятию. Надо было успеть укутать все деревья!

Он помнил, как однажды ребенком попал в мастерскую, где делали пескоструйный рисунок на зеркале. Он тогда был поражен, как маленькие песчинки могут поцарапать стекло. Ведь песчинки такие крохотные, а зеркало такое прочное! Если то темное облако, которое приближается так быстро, состоит из песка, то даже страшно подумать, что ожидает бедные деревья! Сашши готов был заплакать от отчаянья. Неужели вся эта красота будет уничтожена?

Когда закончились полосы от простыни, Сашши остановился у последнего дерева с пустыми руками. Альфы спешили к нему, омега с отчаяньем посмотрел на них. У них тоже ничего не осталось. Половина неба была закрыта темно коричневой тучей, внутри нее мелькали молнии. Повсюду раздавался равномерный гул, ровным шлейфом по земле шли вибрации, как будто где-то рядом ехал поезд или большегрузные машины. В сторону темной тучи по песку неслась поземка, будто большой пылесос всасывал в себя все вокруг. Сердце замирало от страха.

Полы абая развивались от ветра. Саши, подхватив подол, рванул его зубами, отрывая последнюю полосу. Альфы отвели глаза от тонких щиколоток, выглядывающих из-под длинных хлопковых штанишек. Сашши обмотал последнее дерево. Альфы смотрели на него с надеждой. Если побежать прямо сейчас, то еще можно успеть заскочить в распахнутую настежь калитку!

Взгляд Сашши упал на маленькие росточки, которые он сегодня утром прививал вместе со всеми. Как их спасти? Бросить здесь? Таких маленьких и беззащитных? Как детей, тянущих вверх свои ручки-веточки! Выдернуть их из песка и унести с собой? Они погибнут, но, если оставить, то тоже погибнут. Первым был саженец, выросший из косточки Айюба. Сашши помнил, как альфа аккуратно положил косточку на край стола, и помнил, как потом проклюнулись нежные листики, и то, сколько он разговаривал с растеньицем, и как от этих разговоров утихала боль в сердце, будто оно было связующей нитью с любимым. Нет! Сашши решил для себя - он не оставит его что бы ни случилось, не бросит этого малыша!

— Уходите! — Сашши показал замершим альфам на ворота. — Уходите немедленно! Вы еще успеете добежать. Я остаюсь… Я не могу бросить малышей одних.

Альфы растерянно переглянулись. Гул нарастал, ветер уже мчался навстречу буре, будто приветствуя повелителя грома. Уши стало закладывать от перепадов давления. Альфы переглянулись, надо было спешить. Самый крупный из них сделал шаг вперед.

— Я беру ответственность на себя. Пусть меня казнят потом, но мы спасем твою жизнь, ас-сайиид* Сашши!

Альфа хотел подхватить омегу на руки и внести за стену города, но из калитки вырвался наездник на черном жеребце. Это был Айюб. Альфы успокоились и, выдохнув с облегчением, заулыбались. Эмир появился вовремя!

— Быстрее дай руку! — он наклонился с седла и протянул руку Сашши.

Но омега только отшатнулся, и взволнованно закричал, закрывая лицо от порывов ветра:

— Я не могу их бросить! Они же мои дети! Я останусь с ними до конца! — Сашши сел на песок, укрыв обрывком подола росток. — Забирай людей и уходи. Мне проще умереть, чем бросить тех, кто мне доверяет!

— Какой ты упрямый, — Айюб спрыгнул с коня и кинул поводья молодому воину. Тот, вскочив в седло, умчался к воротам. Калитку после этого сразу закрыли. — Ты понимаешь, что мы можем сейчас умереть? И все ради маленького растения? Оно стоит того?

Айюб подошел к упрямому омеге. Сашши вцепился в его халат и с мольбой посмотрел на него.

— Прости… я не могу иначе… Н-но, почему ты остался?

— Мне не жить без тебя, — Альфа смотрел на него с улыбкой. Наконец-то, он сказал это. — Ты мое дыхание, смысл моей жизни! Если тебе так важен этот росток, то пусть так и будет.

Буря приближалась. Она ревела в сполохах молний, бьющих высоко над землей. Песок мелко вибрировал под ногами. Темно-бурая стена неслась навстречу, как разгневанное животное, сметая все на своем пути. Айюб снял халат и, укрыв себя и Сашши, улегся на песок, сжимая в объятиях своего омегу. Своего упрямого Сашши. Маленький росток оказался между их тел, как младенец между родителями.

Буря грохотала над ними, как локомотив на раздолбанной железной дороге. Она рвала одежду в разные стороны, забрасывала сверху тяжелым песком, выла и визжала. Песок под их телами дрожал и гудел от тяжелой поступи бури. Слышались громовые раскаты, от страшного шума болели уши. Голову будто сдавило обручем.

Сашши было бы, наверное, очень страшно, но рядом лежал Айюб, и Сашши чувствовал его чудесный запах. Сашши лежал в объятиях альфы, свернувшись, как эмбрион, и ему было на удивление спокойно. Он бы даже согласился умереть в этот момент. Где-то совсем рядом раздался грохот. Альфа прижал омегу крепче. Сашши вжался ему в грудь лицом и почувствовал, как сухие и горячие губы прикоснулись к его лбу. Айюб что-то прошептал, но за грохотом бури совсем ничего не было слышно.

— Открой рот, — Айюб добрался до Сашшиного уха, — и попробуй зевнуть, тогда уши не будет так закладывать, и голова перестанет болеть.

Саши приоткрыл рот и зевнул. Действительно, стало легче. Он поднял голову поблагодарить, но вместо этого уткнулся в приоткрытый рот альфы. Сашши высунул язычок и быстро облизал сухие, растрескавшиеся губы. Он сам от себя такого не ожидал и застыл, совершенно не зная, что делать дальше. Но Айюб не дал ему время на раздумья и переживания, и смял его губы обжигающим, злым поцелуем. Горячий язык уверенно ворвался в растерянный рот, прошелся по небу, не позволяя даже усомниться в правильности происходящего. Сашши охнул, и обмяк в сильных руках, позволяя делать с собой все, что угодно, не находя в себе сил даже ответить на поцелуй.

— Я так долго этого ждал, — зарычал альфа, — порой мне казалось, что я с ума сойду без тебя. Какой же ты жестокий! Ты же тоже сразу понял, что ты мой! Так почему ты каждый раз опускал глаза и уходил в сторону? Разве ты не хотел меня? Почему ты не подпускал меня к себе?

— Я боялся, — Сашши пришлось почти кричать, чтобы перекрыть шум бури.

— Боялся? — в голосе альфы было столько искреннего удивления, что Сашши рассмеялся, представляя в это момент его лицо. Он потянулся пальцами потрогать лицо Айюба.