Плыть против течения (ЛП) - Салисбери Мелинда (книги бесплатно .txt) 📗

Мелинда Салисбери

Плыть против течения

Перевод: Kuromiya Ren

ОДИН

Есть правила жизни с убийцей.

Первое: Не привлекайте внимания к себе.

Это и понятно — если они вас не замечают, у них не появится мысль убить вас. Нужно быть призраком в своем доме. Призрака ведь не убить.

Конечно, когда живешь с убийцей, сидишь напротив него, пока ешь, делишь ванную, кухню и спишь в двенадцати футах от него, отделенная двумя тонкими стенами, это невозможно. Даже призрака могут заметить.

И это ведет к следующему правилу.

Второе: Если не можете быть невидимыми, будьте полезными.

Готовьте много и вкусно, чтобы убийца был сытым и сонным, забывал о желании убить вас. Я про мясные рагу и пироги. Горы картофеля: никто не может съесть три пуда пюре и отправиться убивать. Кусок хлеба и сыр жизнь вам не спасут.

И нужно сохранять в доме идеальную чистоту: подметать полы, взбивать подушки, натирать утварь до блеска, чтобы там было видно ваше лицо. Следить, чтобы у него было свежее белье, пуговицы были пришитыми, а не терялись, и носки были заменены раньше, чем они порвутся. Собирайте яйца и молоко каждое утро до рассвета, какой бы ни была погода — лучше замерзнуть и промокнуть, чем быть убитым. В общем, сделайте так, чтобы убивать вас было невыгодно. Убийцы ненавидят сложности.

Этого все еще мало. Совсем мало.

Тогда третье правило: Если не можете одолеть его, присоединитесь к нему.

Не в убийстве, ясное дело, не хватало еще вызвать соперничество. Найдите другой способ стать помощником, станьте полезными, будьте ему правой рукой, чтобы рана на вас вызвала кровь на нем.

Развивайте выносливость, чтобы день за днем обходить озеро, в дождь, снег и под солнцем, с легкостью и скоростью. Научитесь расставлять невод в озере, чтобы ловить там рыбу. И как резать рыбу, чтобы собрать все, что у них в животах, и как из собранного отыскать ценное. А потом научите себя терпеть вид рыбьих внутренностей на столе, который вы чистили до этого до блеска.

И почистите стол снова.

Старательно учитесь. Узнайте, как убедиться, что озеро чистое. Как ставить столбы, по которым отмечают уровень воды, чтобы по взгляду понять, сколько можно использовать, а сколько оставить. Научитесь считать в голове, будьте готовы озвучить результаты. Записывайте признаки дождя или засухи.

Готовьтесь.

И это не все. Познакомьте себя с копьями, ножами и пистолетами, научитесь точить клинок камнем, чтобы он пел, рассекая воздух, перезаряжать и смазывать пистолет. Тренируйтесь, пока не сможете собрать ружье быстрее, чем за полминуты. Знайте, где пули и порох, следите, чтобы их всегда было много.

Четвертое: Не злите их.

По моему опыту, убийца вероятнее убьет вас, если его разозлить.

И сейчас мой отец злился на меня.

ДВА

— Альва.

Сложно остаться спиной к убийце, стоящему за вами. Но у меня был большой опыт.

— Альва.

Я знала, что он злился, по тому, как произносил мое имя. Он его рявкал, «в» была резкой, «а» в конце была задушена, не покинув его губы. Волоски на моих руках встали дыбом. А потом страх охватил мой желудок, напав, как сова на мышь. Когда он так произносил мое имя, это рычание говорило мне бежать, прятаться. Быть осторожной.

И что я сделала?

Я вздохнула.

— Минутку, пап.

Я дописала три последних слова предложения, которое я переписывала, и спокойно опустила ручку. И только тогда я отвернулась от стола к нему.

Потому что было пятое правило, и это было самым важным:

Не давайте понять, что вы знаете.

Чтобы выжить, нужно быть умнее, чем убийца. Если бы я слушала инстинкты, если бы убегала, когда он входил в комнату, вздрагивала, когда он брал нож, молот или пистолет, он понял бы, что что-то не так. Он стал бы задавать вопросы, тревожиться, а потом мне пришлось бы беспокоиться. Не стоило вызывать тревогу у убийцы. Нужно было держать себя в руках и вести себя так, словно все хорошо. И я не сжималась, а вела себя так, любой подросток в шестнадцать лет делал бы, когда отец приходит в комнату без приглашения.

— Что такое? — я попыталась звучать скучающе, даже немного раздраженно. Я была довольна собой, хотя радость от достижения пропала, когда я посмотрела на него. Он точно не был мной доволен.

Я попыталась улыбнуться. Он не ответил тем же.

О, черт.

Отец стоял на пороге, пригнув голову, чтобы не задевать раму, и я сглотнула от осознания, что он закрывал единственный выход. Он был огромным, и когда я была маленькой, я сидела на его сцепленных ладонях, он склонялся и раскачивал меня между ног, и я не доставала ногами до земли. Я не унаследовала его рост, хотя у меня тоже были темные кудри и глаза, похожие на угольки. Сейчас глаза моего отца были нечитаемыми, холодными и глубокими, как воды снаружи, и я старалась не вздрагивать от его взгляда.

— Ты проверяла неводы? — спросил он.

— Да.

— Все?

Я кивнула, а взгляд упал на комок тряпок в его правой руке.

Нет, не тряпок. Это был невод.

О, проклятье.

Дело вот в чем: я проверила не все неводы. В кои-то веки я решила не трогать дальний, у северной горы, чтобы закончить задание с переписыванием. Я проверяла неводы дважды в неделю уже три года. В них никогда ничего не было — даже мелкой рыбы, чтобы я могла осмотреть — и они никогда не нуждались в серьезной починке. До этого дня.

— Альва?

Не было смысла врать. Но это не помешало мне попытаться.

— Я забыла. На прошлой неделе он был в порядке, — сказала я, встав, пульс участился.

В ответ он развернул невод, и я скривилась от размера дыр в нем. Я с семи лет умела латать их, но в Ормскауле не было столько бечевки, чтобы привести этот невод в порядок. Я могла влезть в одну из дыр.

Отец хмуро смотрел на меня сквозь невод, и на миг показалось, что он попался в него.

Я перевела взгляд от него на дыры, заставляя себя шагнуть ближе и приглядеться. Удивляло, что дыры были аккуратными, не потрепанными, словно их вырезали, а не выгрызли. То, что сделало это, обладало зубами или когтями, похожими на ножи.

— Что могло сделать это? — спросила я, на миг забыв, что нужно опасаться его, потянувшись к ровным краям, словно они могли ответить. Самыми большими хищниками озера были выдры, но они не могли быть в ответе. Как и рыба оттуда. — Волк? Медведь?

Папа тут же покачал головой.

— В этих краях уже нет медведей. И мы бы услышали волков неподалеку.

Точно. Волков всегда было слышно.

— Тогда лух? Может, олень запутался в неводе, и он напал?

Я уже находила оленей в неводе раньше. Они были довольно глупыми. А лухи — горные коты — охотились возле озера, хотя обычно зимой.

Мой отец глядел на невод, словно ждал, что он расскажет, как оказался в таком состоянии.

— Скорее всего, это лух, да? — спросила я.

— Он должен был голодать, чтобы спуститься с горы весной, — сказал отец. — Голодный или бешеный. Я лучше установлю пару клеток, — и его тон стал твердым. — В любом случае, невод нужно заменить сегодня.

Мое сердце сжалось. Плохо было, что я его не проверила, хуже, что он его нашел в таком состоянии. В другой день я уже спешила бы за новым к амбару, бормоча молитвы и извинения. Но сегодня мне нужно было сходить в деревню к Маррену Россу, забрать у него свои вещи. Искать, осматривать и тащить невод на замену почти десять миль по северному берегу озера займет остаток утра и почти весь день, а потом нужно будет и установить его. Я потеряю весь день, а я не могла такого позволить.

Как же не вовремя.

В голову пришла скверная мысль. Северные неводы были в порядке годами, но сегодня, когда я не проверила, один пострадал. Еще и вот так, словно от ножа. И он вдруг обнаружил это…