Осень бедствий (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (читаем книги .txt) 📗

Галина Гончарова

Осень бедствий

Глава 1

Россия. 20... годы.

Яна шла домой. Ноги гудели, голова гудела, спину ломило...

Ей еще двадцати пяти нет, а сил...

Сил тоже нет. Ничего, справится. И не с таким справлялась!

Дома ждал ее Смайлик - беспородный кот дворянской породы, здоровый и умный, как большинство беспородных котов.

Дом...

Дом - это там, где твои близкие?

Как бы да. Но очень сложно считать своим домом хибару барачного типа.

Квартирный дом, почти землянка, окна вровень с тротуаром...

Трущоба.

Гарлем чертов!

Можно подобрать еще сто сравнений, и все они будут верными. И все они...

Все они будут матерными!

Вот представьте себе - невысокий длинный дом, построенный в форме буквы «П». По две квартиры в «ножках» буквы, одна в перекладине.

Квартирами это назвать сложно.

Входишь... то есть спускаешься - и попадаешь в длинный коридор. Из него три двери. Одна - крохотная комнатка типа чулана, туда едва вмещаются кровать и тумбочка.

Вторая - большая. Как - большая? Если комнату размером три на три квадратных метра можно назвать большой. Диван, шкаф, телевизор.

Третья - совмещенный санузел. Унитаз - и рядом поддон для душа. Крохотный, иначе они просто не поместятся. Но даже это - роскошь.

Вот, в первой квартире живет тетя Катя - у нее вообще санузла нет. Зато во дворе есть сортир типа «деревенский обыкновенный».

Пять квартир.

Пять семей со своими историями.

Первая квартира - старый алкоголик дядя Леня. Жена умерла, дети решили отца не лечить, купили ему вскладчину эту хибару - и выставили. Пей на здоровье, спивайся, папаша.

Он так и поступает. И где только деньги на водку берет?

Где подработает, где выклянчит, где украдет.

У Яны не просит. Один раз попробовал. Яна завернула ему руку за спину и внятно объяснила, что не подает. А вот наподдать покрепче - может. И будет больно.

Получилось доходчиво.

Вторая квартира - Яна и ее семейство. Кот Смайлик (изначально - Сталин, но Гошка переименовал) и сын Георгий.

Третья квартира - тетя Катя. Приехала в свое время девочка из деревни, работала на хлебозаводе, получила эту квартирку... а вот поменять или как-то улучшить жилищные условия не смогла. Всякое у людей бывает.

Тетя Катя человек одинокий, есть в деревне племянники - племянницы, но к ним не наездишься. И далеко, и желания у тети Кати нет. Они с Аней дружат.

Тетя Катя с Гошкой сидит, когда малыш дома, Аня ей денег подкидывает, продукты покупает... выживают вместе.

Четвертая квартира - Селюковы.

Тамара Амировна и Андрей Владимирович. Вполне благополучная семья... так получилось. Сын женился. Две семьи, в двушке? Считай, перегрызутся все. Родители подумали, купили квартиру в ипотеку, а потом - как?

Ипотеку выплачивать надо.

И если берешь ты сто тысяч - отдашь двести, такие уж у нас хорошие банковские условия, такие проценты... не миллионеры они, а пенсионеры.

Приняли решение.

Сына с женой оставили в родной квартире - тем более, там жена беременная, ребенка ждет. Купленную квартиру сдали жильцам. Сами перебрались также на съемную квартиру.

В чем выгода?

Да в том, что эту хибару сдают за смешные копейки. А вот их квартиру можно сдать дорого. Район хороший, планировка, ремонт...

Руки у дяди Андрея не просто из нужного места растут - они золотые. Опустись на Землю аварийный космический корабль, он и корабль починит. А уж мелкую бытовую технику - ему со всей улицы несут. И ремонт он делает легко и быстро.

Хотя - не бесплатно.

Яна считала, это справедливо.

На водку найдется, на мастера - нет?

Без ремонта проживешь!

Той же тете Кате дядя Андрей все ремонтировал бесплатно. То есть - даром. Яне тоже пытался, но девушка в долгу быть не привыкла.

Пятая и последняя квартира.

Ольга Петровна.

Безумная Активистка.

Рождаются же люди с моторчиком в попе и вечным митингом головного мозга - и сами нормально не живут, и никому жизни не дают. И не лечат их, вот что ужасно-то! Ей бы гидроэлектростанцией родиться - ан нет! Не повезло, человеком оказалась.

И началось...

Собирать подписи?

Ольга Петровна.

Деньги?

Ольга Петровна.

Бороться ЗА - Ольга Петровна.

Против? Опять Ольга Петровна... и так весь день.

Фигаро здесь, Фигаро там, а в результате - фигвам.

Муж активности не выдержал, удрал. Дети активности не выдержали. Удрали. Для верности - в другой город, но Ольга Петровна четыре раза в год туда летала. Наверное, это главное ее достоинство.

Остальное?

Тоже достоинства. И упаси вас Бог сказать нечто крамольное в радиусе километра от мадам-с. Загрызут.

С наслаждением.

Телефон пискнул.

Яна вытащила его из кармана и улыбнулась. На экране светилась смешная детская рожица с падающим на лоб чубчиком.

Ее малыш.

Гошка.

- Добрый вечер, солнышко мое.

- Мама, добрый вечер.

- Как у тебя прошел день?

- Я мультик смотрел про машинки.

- И как звали машинки?

Гошка пустился рассказывать о том, что видел сегодня на планшете. Яна слушала и улыбалась.

Ее сын.

Ее маленькое чудо.

Ее вина.

Порок сердца, так звучал диагноз Георгия. Приговор?

Нет. Не приговор, если у тебя есть руки, силы, есть возможности. Даже полностью сердце пересадить можно, если найдется донор, а уж операции...

Не бесплатно, увы.

Но ведь реально!

Сейчас ее малыш лежал в больнице. Яна все отдала бы, чтобы быть рядом с ним, но в реанимацию ее не допускали. Хорошо хоть планшет и телефон разрешили.

Ругались, конечно, но разрешили.

И хорошо, что лечение проходит успешно.

Заслушавшись, Яна не увидела плотную тень, которая метнулась к ней из переулка.

Смяла, втолкнула в темноту, дыхнула в лицо ароматом нечищеных зубов и перегара, и прошипела:

- Бабло давай, сука!!!

Яна действовала спокойно и уверенно, как привыкла.

- Телефон возьмешь?

- Да!

- Бери. А я пока достану деньги.

Мужчина, явно наркоман, лет сорока по виду, понял, что сопротивления ждать не приходится, и чуть расслабился.

Лезвие ножа опустилось. И навстречу ему взлетели руки.

Телефон он и правда успел схватить. А больше ничего и не успел.

Четыре удара были нанесены - четко, как поставили.

Коленом в пах - отвлекающий, его обычно и ждут, пяткой в свод стопы - уже резко и жестко. Удар ладонями по ушам заставил его скорчиться, а добивающий, кулаком в горло, опуститься навзничь... Сдохнет?

Выживет?

Яну это интересовало меньше всего.

Второго врага, который подкрался сзади, она не заметила. И пропустила удар ножом в спину...

Холодно, как же холодно...

Яна повернулась к убившему ее человеку.

Она понимала, что удар смертелен, она видела такое, она знала...

Пара минут. Что она может сделать?

Только одно.

Слабеющая рука уронила сумочку. Из нее выпали несколько купюр - ей сегодня дали зарплату. Она хотела купить Гошке несколько игрушек - продукты у нее не возьмут, а вот игрушки она ему на планшет загрузить может...

Вторая рука скользнула в карман - не хотела, а придется...

Второй подонок шагнул, наклонился за деньгами...

Шило в руке Яны словно ожило. И нашло свою жертву.

Один удар.

Жесткий и сильный, в сердце - целилась туда, но слабеющая рука дрогнула. Впрочем, грабителю и этого хватило, чтобы свалиться.

- Сдохни, падаль.

Женщина упала рядом со своими убийцами. Первый, кажется, тоже кончался, наверное, она ударила слишком сильно... плевать!

Гошка...

Ее малыш... он один останется...

Он в приют попадет...