Ку-дар (СИ) - Рави Ивар (книги онлайн без регистрации полностью .txt, .fb2) 📗

Ку-дар

Глава 1. Реинкарнация

— Нет реакции! Он умер, Василий Сергеевич!

— Прекратить разговоры, продолжай подачу воздуха ! — врач в медицинском костюме салатового цвета с силой бьет по грудине немолодого мужчину на функциональной кровати и начинает ритмично надавливать на грудную клетку. Его ассистент, врач-реаниматолог, вчерашний ординатор, продолжает подачу воздуха через мешок Амбу.

С потолка, откуда я смотрю на эту картину, мне отчетливо видно, как взмокли врачи, уже минут двадцать продолжая эти бессмысленные движения. Монитор у изголовья пациента чертит прямую ровную линию, надрывно пищит, нагоняя какой-то мистический ужас.

— Он умер, Василий Сергеевич, — жалобным голосом говорит молодой доктор, прекращая вдувать воздух через эндотрахеальную трубку. Доктор в салатовом костюме, по инерции еще секунд двадцать продолжает делать непрямой массаж сердца, а потом на полминуты застывает, всматриваясь в лицо пациента. Уставший врач выпрямляется, смотрит на настенные часы и монотонно бубнит:

— Пациент Павлов Сергей Валерьевич пятидесяти трех лет от роду. Время смерти четырнадцать часов двадцать одна минута. Дата смерти девятнадцатое января две тысячи двадцать первого года. Причина смерти: оскольчатый вдавленный перелом черепа в теменной области, ушиб головного мозга. Остановка сердца. Реанимационные мероприятия в течении тридцати минут без успеха.

Парить у потолка интересно, но в следующую секунду в лежащем на кровати пациенте, я узнаю себя.

Я умер? — каленным железом засвербела мысль, сжигая меня изнутри. Рядом со мной, прямо на потолке, появляется белое свечение, которое увеличиваясь в размере, принимает вид туннеля.

Нет, я хочу жить, я не хочу умирать, — словно безумный кричу я беззвучно, но меня никто не слышит. Пожилой доктор хватает открытым ртом свежий воздух, чуть приоткрыв окно, его молодой напарник делает какие-то записи в медицинской карте. Туннель всасывает меня внутрь, все мои попытки удержаться, зацепившись за потолочную светодиодную лампу, оказываются тщетными. Меня всасывает внутрь светящегося туннеля, и я лечу навстречу белому сверкающему свету, от которого исходит странная теплота и любовь, любовь, которую я чувствую каждой клеточкой своей бестелесной сути.

Туннель расширяется с каждой секундой, слева и справа от меня появляются мерцающие точки, летящие параллельным курсом. Некоторые из них красные, но большая часть имеет светло-синий цвет. К центральному туннелю со всех сторон примыкают туннели поменьше, из которых тоже появляются мерцающие разноцветные точки. Происходящее настолько завораживает, что на секунду я забываю обо всем, упиваясь буйством красок.

Что-то грубо бьет в меня в левый бок, отшвыривая в правый боковой туннель. Успеваю заметить, что врезавшаяся в меня точка имеет желтый цвет, как свет в боковом туннеле гаснет, а что-то тяжелое и мокрое бьет меня по лицу.

— Очнулся, ку-дар, отребье грязного кварка, давай, вставай ку-дар, работа сама себя не сделает. — Что-то мокрое льется мне на лицо, я моргаю и открываю глаза. Первое, что бросается в глаза — бескрайнее синее небо с двумя солнцами рядом друг с другом. Оба светила слепят глаза, мгновение лишая меня зрения. С трудом поворачиваю голову набок и упираюсь взглядом в облезлые башмаки из грубой кожи, увенчанные грубой металлической пряжкой. Одна нога срывается с места и бьет меня по ребрам, вырывая из груди хриплый стон.

— Чувствуешь боль, значит не отправился к Азруму, даже ему не нужен такой ку-дар. — Голос говорящего, грубый и хриплый, больно врывается в мозг, заставляя внутренне съежиться. Упираясь руками о траву — откуда трава в больничной палате возникает мысль в голове — я с трудом переворачиваюсь на живот и начинаю подниматься. Мне не удается сдержать удивленного возгласа, когда моему взгляду открывается картина происходящего. Я нахожусь у реки, напротив меня стоит мужчина лет сорока пяти, с окладистой бородой. Его сальные волосы спадают на глаза, а маленькие злые глазки буравят меня насквозь. Одет мой визави в грубую шерстяную рубаху с заплатами, свободные штаны из грубой ткани перехвачены широким красным поясом, за которым торчит внушительного размера нож.

Но не киношный образ мужчины заставил меня вскрикнуть от удивления: я нахожусь у реки, и вокруг меня буйство зелени. Зеленая трава, листья деревьев, кустарники. Пара десятков странного вида коров, у которых гипертрофирована грудная клетка, пасутся метрах в сорока от меня. Переведя взгляд направо, в полукилометре замечаю село или деревню.

— Слушай меня, ку-дар, еще раз появишься вблизи моих «даха», отправлю тебя к Азруму. А сейчас, пошел прочь, и не смей приближаться к даха, они от твоего вида теряют молоко.

Мужчина разворачивает меня кругом и мощным пинком под зад придает нужное направление и ускорение. Только сейчас обращаю внимание, что мне примерно такие же холщовые штаны, заканчивающиеся чуть ниже колен, а на ногах нет обуви. Отойдя от злого мужчины на метров сто, останавливаюсь, понимая, что след, оставляемый моей босой ногой, не может быть моим. Это минимум сорок пятый размер, а всегда носил сорок первый. Смотрю на свои руки напоминающие совковую лопату, бугристые предплечья и начинаю осознавать, что это не я.

Ощупываю свое лицо, покрытое многодневной щетиной, крупный нос. Определенно, я не Павлов Сергей Валерьевич пятидесяти трех лет от роду. Мои руки и ноги принадлежат молодому парню, а плоский, даже впалый, живот говорит о систематическом недоедании. Снова оглядываюсь на мутантных коров похожих на бульдогов, и до меня доходит, что это сон или кома, вызванная медикаментозным воздействием.

— Конечно, я же в коме, — звук моего голоса отпугивает ящерку с раздвоенным хвостом, греющуюся на небольшом плоском камне. Сажусь на камень, пытаясь вспомнить, что со мной произошло.

Я шел домой после окончания работы. Зайдя в «Магнит», что на маршала Неделина, купил себе бутылку виски «Чивас». Машину оставил у дома 24, потому что во дворе моего дома прорвало трубу, и там шли ремонтные работы. Последним, перед тем как я обогнул угол дома, помню крик: «Берегись!».

Пришел в себя уже на потолке в реанимационной палате, откуда меня засосало в белый светящийся туннель. Так, Сергей, остановись, — мысленно приказываю себе. — Нужно разобраться не торопясь.

Я, Павлов Сергей Валерьевич, родился в 1968 г. в г Одинцово Московской области. По образованию инженер-электронщик. Работаю на оборонном предприятии в Красногорске. Разведен, детей не имею. Люблю выпить, особенно перед сном, читая книгу или смотря телевизор. Имею лишний вес, каждый день даю себе обещание заняться спортом, но каждый раз откладываю. В детстве занимался спортом. Ходил два года на бокс, пока не сломал себе нос. Потом увлекся восточными единоборствами, занятия тайно проходили в подвале дома, потому что карате в СССР официально был запрещен. Последним увлечением стало кладоискательство, отчего моя жена, не выдержав моего многообразия и хронической лени, подала на развод. А то, что я вижу странного типа коров, есть следствие моего хобби — чтения. Несколько последних лет я начал читать запоем, проглотив практически всех российских фантастов. Скорее всего, я получил тяжелую травму, и сейчас врачи борются за мою жизнь. От меня здесь ничего не зависит, мне следует набраться терпения и не верить в окружающую виртуальность.

Пройдет немного времени, и я очнусь в пропахшей запахом хлорки и медикаментов палате, с катетером в члене и судном под задницей. Такое я видел, когда в больницу попал мой единственный друг Филимонов Андрей Иванович по кличке Филин. Его сбила машина, когда он решил перейти дорогу в неположенном месте. Филин пролежал в реанимации пять дней и умер, не приходя в себя, весь пропахнув запахом мочи и дерьма.