Дар Седовласа, или Темный мститель Арконы - Гаврилов Дмитрий Анатольевич "Иггельд" (первая книга .txt) 📗

Дмитрий Гаврилов

Дар Седовласа, или Темный мститель Арконы

Часть первая. ТЕМНЫЙ ВОЛХВ

ПРОЛОГ

Велико поле Волотово, достопамятно его требище — груда Велесу, богу мудрому, богу древнему да черному. Сто шагов налево — Гостомыслов холм покат. Сто шагов направо — Буривой лежит здесь, князь, не шелохнется. Ныне поле то быльем поросло, а в прежние времена, всяк словен, что сбирался в дальний путь, сворачивал сюда принести дань Водчему да Стражу троп.

На восток, где встает солнце красное, из самого Господина Великого Новогорода по дороге на вятичи да из самой Славии шел перехожий люд — кто с овном, кто с буренкою, кто с иною требою. И не раз пролилась жертвенная кровь у груды каменной. Стояла та зловещая скала на перекрестке алатырем, да издревле утратила она свою изначальную белизну. Мирные требы нес купец да варяг; кровь бычачью принимал навий [1] бог во исполненье справедливого суда и праведной мести.

День шел на убыль. Усталые кони Хорса, завершая привычный бег, неумолимо клонили колесницу за виднокрай. Кровавые не греющие лучи меркнущего светила, точно прощаясь, скользнули по одинокой скале. Ее длинная тень накрыла застывшего у жертвенника человека.

…Ругивлад наполнил каменную чашу до краев. Все его помыслы теперь были направлены к одной заветной цели. Алатырь медленно впитывал жизненную влагу. Багровая, ярая, она дымилась на холодном воздухе Серпеня.

По телу Ругивлада пробежала дрожь. Бледный как мел, он преклонил колени и зашептал:

— К суду Твоему и помощи Твоей прибегаю, Великий! Не дай свершиться беззаконию, не дай Кривде осилить Правду! Помоги мне, Владыка путей… Век служить тебе стану!

Только вымолвил, слышит: — Карр!

Волхв быстро обернулся, вскочил. Рядом с капищем высилось кривое ореховое дерево. Ругивлад задрал голову, с риском вывихнуть шею. Огромный, черный, как смоль, ворон, наблюдал за ним сверху.

— Никак, услыхал меня, Навий бог?! — обрадовался Ругивлад. — Никак, самого Велеса посланник?!

Он хотел было подойти, но птица, тяжело махнув крылами, сама опустилась на ветку пониже.

Ворон и впрямь не прост. Клюв у него железный, ноги медные, глаз огнем горит. Не простым огнем — колдовским.

— Кар! — снова молвил навий вестник и сверкнул оком — Каррр…! Обидчик твой, словен, далеко ныне, и справиться с ним непросто будет.

— Где ж искать его, супостата?! Не откажи в милости, мудрый Ворон! Ты — всем птицам старший брат …

Но ворон лишь повернул голову и зыркнул другим глазом.

Ругивлад не в первый раз прибегал к волшебству и ведал: требуется спросить трижды.

— Где найти подлого убийцу?! Как сыскать его?!

— Каррр… Ныне путь твой лежит в славен Киев-град! Там судьбу обретешь, коли не глуп. А дураком уродился — голову потеряешь! Каррр…! Там все узнаешь! … А теперь ступай, волхв, отсюда, не мешкая, больно жертва твоя хороша… Что дальше будет — не для очей смертного…

— Спасибо на верном слове! И поклон хозяину твоему! — отозвался Ругивлад и, махнув на прощанье, скорым шагом двинулся прочь.

«Пожалуй, я еще успею к закрытию застав», — решил словен. Он-то помнил, завтра в Славне будет его ждать старый приятель, сотоварищ самого Дюка Волынянина, Фредлав, который собирается в Киявию. Хотя кошель Ругивлада был пуст, герой не сомневался: быстрая, как окунь, и стойкая на самых страшных речных водоворотах лодья вскоре примет его на борт. Времена нынче неспокойные; а клинок и вещее слово ценятся превыше иного талана.

— Будет с кем путь коротать, — вздохнул он.

— доносилась издалече милая сердцу песня жнецов.

Ведь недаром скотий бог учил пращуров землю-мать пахать да злаки сеять. И солому жать на полях страдных. Потому и ставили селяне ужинистый сноп в жилище, потому и чтили Велеса как Отца Божьего.

ГЛАВА 1. ДАР СЕДОВЛАСА

— Где старшой?

— А сам кто будешь? — откликнулся новгородец и недоверчиво посмотрел на хлопца сверху вниз.

— Я-то? А с той деревни и буду! — был ему ответ. Белобрысый щуплый пацан кивнул в сторону холма, где и в самом деле виднелось какое-то селение.

— Зачем тебе старшой? — удивился мужик.

— У вас — корабь, у нас — быки, — пояснил малец. — Староста прислал.

— И то верно. Гляди! Вона Фредлав… — указал новгородец.

Паренек проследил за его рукой…

— Ага!

На пригорке стояли двое. Первый — среднего росту, бородатый варяг в богатом кафтане да с лихо заломленной шапкой.

Внимание мальчика тут же приковал второй: высокий, с сажень, еще молодой мужчина, слегка сутулый, как это часто бывает среди долговязых. Одежда из черной кожи неизвестного зверя очень шла к бледному небритому лицу. Платье дополняли столь же черный плащ и широкий пояс. Пластины, отливающие металлом, крепились на груди и плечах, превращая одёжу в доспех. Но, главное, меч! Меч с три, а то и все три с половиной локтя был под стать фигуре воина и придавал ей зловещий вид.

— Ну и жердь! — хмыкнул мальчишка.

— Сопли подотри, мужичонка! — отозвался новгородец. — То не Фредлав. Наш старшой — который ладный да ухватистый. А этот мрачный — то не наш. Чужак, одним словом.

— Так бы сразу и говорил, — пацан ковырнул в носу, подтянул веревку, что служила ему поясом, и деловито зашагал выполнять поручение односельчан.

— Ну, спасибо, Фредлав! Мне поспевать в сам Киев надобно, а вы по непогоде провозитесь не один день… — сказал Ругивлад, хлопнув друга по плечу.

— Тебе виднее, но тише едешь — дальше будешь, — ответил варяг.

Они обнялись.

Еще раз оглядев жилистого, худощавого словена с головы до ног, Фредлав остался доволен таким осмотром и добавил напоследок:

— Ступай-ка просекой, никуда не сворачивая. Верст через десять с гаком выйдешь к пристани, а там прямая дорога. Так в Киявию и доберешься. Да будет с тобой Один [2] и его Удача!

— Не поминай лихом! — молвил словен и, пристроив меч за спиной, двинулся в указанную сторону.

Не сделав и сотни шагов, не верящий в худые приметы Ругивлад обернулся. Но Фредлав, уже забыв о нем, торопил своих корабельщиков, чтобы успеть до темноты.

— Живей, ребятушки! А ну-ка, навалились! Взяли!

Лодью вытащили на брег. Дружно поднимая то один, то другой борт, подвели оси с колесами. Купленные на время волока быки, взревели, но покорно потащили сооружение просекой. Животных подгоняли громкими криками опытные в таких делах кривичи из ближнего селения.

Лежащий перед словеном путь был проторен давно. Сама княгиня-мать весен сорок назад отважилась его проверить. Она поднялась по Днепру до волоков у Гнездова, и, очутившись в Западной Двине, направилась к другому волоку, уже в Ловать. Так и вернулась в родную сторону, на Ильмень.

На сей раз все было иначе.

Фредлав вел судно руслом Десны, в которое они попали, оставив позади Угру. У варяга были какие-то дела в Чернигове, словену же не терпелось поквитаться с обидчиками. Потому и избрал он самую короткую из всех дорог к стольному городу, и пути их с варягом разошлись.

Сам Фредлав — полукровка. Отец варяга когда-то покинул Свейскую землю в поисках счастья и обрел его, вместе с любовью, за морем в Гардарики. На родину он так и не вернулся. Мальчишками, Фредлав да Ругивлад не раз дрались на палках и — хвала богам — ни единожды на мечах.