Кодекс ордена (СИ) - Емелин Андрей (читать книги без регистрации txt) 📗
— Да, город тем и знаменит, что его огромные верфи штампуют корабли день и ночь. В восточных районах постоянно слышен лязг пил, да перестук молотков. Моя семья жила как раз в таком.
— У нас наверно было похожее детство, — с улыбкой сказала девушка, подливая себе вина.
— Вряд ли, — усмехнулся Эш. — Цееверн хоть и считается одним из богатейших городов мира, но и в нем достаточно бедных людей. Я уже плохо помню свой дом и родителей, но жили мы скромно, так что, когда я немного подрос меня отдали… Кхм, в академию. В Иктании.
— А как Вы оказались здесь, в Ланкарии?
— Я много где побывал, Лани, и в Рейхе и даже на востоке, когда тамошние страны еще не оказались под ярмом кайзера или ассийского хана. Но, так уж вышло, что осел именно здесь. Это очень долгая история.
— А я толком нигде и не была, — пожала плечами Лани, — Все детство провела в поместье отца в Брунвее, ходила в лицей, играла на наших кораблях. А в пятнадцать меня отдали в академию.
— Ты хотела заниматься магией?
— Да как сказать, — Лани посмотрела в сторону, вспоминая что-то из событий прошлого и неуверенно произнесла: — Скорее мне тогда хотелось стать великой волшебницей как в книгах или своих собственных фантазиях. Тогда я еще даже не думала о темном договоре, об обучении и о том, что маги в наше время не слишком-то самостоятельные люди. Со временем мне ведь придется служить при дворе какого-нибудь барона или даже герцога.
— Ну, высшие маги в этом отношении свободнее, — пожал плечами Эш, желая как-то подбодрить девушку.
— Ага, — она грустно улыбнулась, отчего на ее щеках снова проступили маленькие ямочки. — Лет через тридцать, если повезет, смогу себе позволить переехать в собственное поместье и заниматься… Даже пока не знаю чем. Но это еще если денег накоплю и академия решит мне присвоить столь почетный ранг. А для этого, как я слышала, нужно быть для нее чем-то очень-очень полезной. Но Вы только не подумайте, я не жалуюсь, есть ведь…
Девушка прервалась, глядя как в дверях появились новые постояльцы. Молодая, весьма миловидная женщина с младенцем на руках, аккуратно завернутым в белую хлопковую ткань, белобрысый мальчик лет семи и высокий мужчина. Они казались совершенно обычной, судя по одежде, вполне состоятельной, семьей, если бы не один штрих. На лбу мужчины был начертан темный знак в виде грубых линий, вписанных в два ровных круга.
Семья оглядела зал и отправилась к последнему не занятому столику возле барной стойки.
— Стать отреченной, — кивнул Эш. — Получить на тело руну Минерталя, которая убьет тебя при любой попытке колдовать.
— Ага, — согласилась девушка, вмиг помрачнев. Она подлила себе вина и чуть помедлив спросила: — А почему она у него на лбу? Я думала всегда на сердце ставят.
— Это тем, кому просто отказано в доверии руну ставят на сердце, — ответил Эш. — А этот маг чем-то сильно навредил репутации своей академии. Например, незаконно провел для кого-то темный ритуал. Обычно за это полагается казнь, но если маг до того был на хорошем счету, то могут и вот так.
— Скажите, а если меня вдруг… — Лани посмотрела Эшу прямо в глаза. — По какой-то причине отчислят. Например, от того, что я в чем-то страшно ошиблась, в самом начале своей практики, — она опустила взгляд на содержимое бокала. — Это тоже будет вот так? Или скорее на сердце?
Эш болезненно поморщился. Неужели она все поняла? Но как, и когда? Девушка не должна была знать как выглядит сокрытый меч антимов, диковинная трость вполне могла оказаться обычным зачарованным оружием. Может Лани почувствовала, как он через нее черпал себе силу для заклинаний? Но Эш делал это в таких ничтожных количествах, что юная волшебница не смогла бы это уловить.
Молчание затянулось и антим просто сказал:
— Тебя не отчислят, Лани, — затем он подобрался, пригладил короткую седую бороду и нарочито серьезно добавил: — Впрочем, даже если по прибытии боевых магов из твоей академии, ты вдруг решишь уронить одному из них на голову цветочный горшок, а остальных обзовешь последними словами… Когда они услышат про то, что ты узнала слова пророчества, тебе сразу же простят все на свете.
Лани тихо засмеялась, в миг повеселев и, скорчив игривую мордашку, спросила:
— А если у меня при себе окажется целых два цветочных горшка?
Эш уже собирался ответить, выдав хорошую шутку, однако их внимание привлек молодой мужчина у одной из стен зала. В той стороне располагалось нечто вроде сцены в виде невысокого деревянного помоста, мужчина стоял в его центре и бил ладонью по обратной стороне своей лютни, держа инструмент высоко над головой.
— Внимание, внимание, господа! — воскликнул он, когда большая часть зала уже обернулась в сторону сцены. — Меня зовут Этьен Лоран, я бард по прозвищу Длинный Жаворонок. Жаворонком меня называют от того, что вечно не даю дворянам спать по утрам, а что до первой части моего прозвища, то его я получил вовсе не за свой внушительный рост.
В зале раздались сдержанные смешки и мужчина, который едва ли дотягивал до среднего роста, продолжил, обаятельно улыбаясь:
— Обычно мои концерты стоят немалых денег и возможно, кто-то из вас даже на них бывал… — он быстро ударил пальцами по струнам лютни, выдав два звонких аккорда. — Но сегодня я получил куда больше, чем обычный гонорар за выступление! И знаете как это вышло?
Этьен обвел притихший зал взглядом, выдержал короткую паузу и сказал:
— Я увидел прекрасного ангела, должно быть самую красивую девушку, которую мне доводилось прежде встречать. И хотя мне еще не даже не довелось побеседовать с ней, я хочу посвятить ей песню! — бард указал пальцем прямо в сторону Лани и девушка вздрогнула от неожиданности. — Я пою это для Вас, о прелестная похитительница моего сердца!
Девушка удивленно вскинула брови и коснулась рукой груди, словно желая убедиться, что бард обращался именно к ней, но Этьен лишь подмигнул ей и тут же ударил по струнам.
Эш усмехнулся, глядя на то, как волшебница расцвела от всеобщего внимания, а потом скосил взгляд на почти опустевшую вторую бутылку вина и решил, что сегодня стоит присмотреть за девушкой. А то, как бы она не наделала глупостей, опьяненная свободой, приключениями, алкоголем, а теперь еще и сладкими речами франчеватого барда.
— Как же неудобно, — сияя обворожительной улыбкой, сказала девушка. — Я уже больше трех дней не принимала ванну, выгляжу должно быть ужасно!
— По-моему на тебе висит какое-то заклятие чистоты, — с сомнением ответил Эш. — Одежда у тебя почти не пачкается, да и сама ты выглядишь прекрасно.
— Да, оно уже слабенькое, — Лани пожала плечами. — Недели две назад ставили.
Бард продолжал играть, то и дело поглядывая на девушку. Пел он действительно очень недурно, даже по мнению Эша, не считавшего себя особым ценителем музыки.
Наконец Эльен взял последний аккорд и зал раздался жидкими аплодисментами. Бард несколько раз изящно поклонился, закинул лютню за спину и решительно направился к их столику.
Эш с интересом поглядывал на мужчину, но внимание последнего всецело занимала юная волшебница.
Этьен приземлился в свободное кресло и закинув ногу на ногу басовито произнес:
— Мадмуазель, не нужен ли Вашему дедушке еще один внук? Ну Вы же понимаете на что я намекаю, верно?
Лани сдержанно засмеялась, а затем скорчила игривую мордашку и томно произнесла:
— Мадемуазель безмерно польщена и очарована Вами, месье Этьен. Но увы, как бы ни желала, она не сможет предложить Вам ничего более одной ночи. Потому как завтра мы с дедушкой отправляемся во Фремьен.
Лицо волшебницы исполнилось огорчения, но бард поспешил ее успокоить:
— Не печальтесь, обещаю, что это будет, — он наконец удостоил Эша короткого взгляда, — Лучшая ночь в вашей жизни.
— Я вся уже предвкушаю это, — Лани закусила нижнюю губу и закатила глазки. — Но пока у меня есть дела, так что давайте встретимся… — она картинно поднесла пальчик к губам. — Ну, скажем в полночь, возле конюшен?
