Подьячий Разбойного приказа (СИ) - Костин Константин Александрович (библиотека книг .txt, .fb2) 📗

Надо бы пойти, пройтись по торговцам, поискать где эти два молодца в модных сапогах толкнули одежду купчихи и ее сына, но… Вот как-то не лежала душа, требовала взяться за что-то другое, отложившееся где-то в глубине память, но тихонько напоминающее о себе…

Вор.

Сергей Заморский.

В наших архивах должно быть что-то про него. Даже наверняка. Может, если перелистать бумаги, то найдется что-нибудь, подсказывающее, где его можно найти или как он умудрился выжить с отрубленной головой. Если учесть, что некроманты в здешней Руси не водились.

Удовлетворим свое любопытство за казенный счет, а если найдется след — то и с купца можно стрясти солидную премию. Конечно, трясти ее будет дьяк, мне — не по чину, но, по нашему разбойному обычаю, деньги, полученные за расследование от клиента, честно делятся на всех, кто участвовал.

Архив находился в соседнем здании, типа флигель. Я прошел туда по крытому деревянному переходу, протянувшемуся на уровне второго этажа, и спустился в подвал.

В каменном подвале за железной дверью — ничуть не хуже той, что у купца Зубака — ровными рядами стояли сундуки с бумагами. В каком-то из них лежали и те бумаги, что я составил за этот год… Когда-то историки достанут их и прочитают. Можно сказать, оставил след в истории. Ну, как смог — так и наследил.

Наш приказной архивариус, именуемый «ларник», дьяк Макарий, имел внешность прямо-таки антиархивариусную. Старый, с длинной седой бородой, он по комплекции напоминал Илью Муромца с картины «Три богатыря». Оно и верно — сухонькому, сгорбленному старикашке в очках тут делать нечего. Попробуй, поворочай сундуки, или даже просто укладки — деревянные ящики с бумагами — так мышцу накачаешь, куда там Скале Джонсону.

— Ну, что искать будем, Викешка? — Макарий достал из-под мышки толстую книгу-«азбуку», сиречь опись дел в алфавитном порядке.

— Сергея Заморского.

— А, — дьяк захлопнул раскрытую было книгу, — этого я и так помню. Вон тот сундук.

— Целый сундук? — пошутил я.

— Да, — серьезно сказал Макарий.

Пошутил, блин…

Час я сидел за столом в углу каменного подвала, перелистывая бумаги по нашему вору.

Ну, примерно, час. Часов у меня с собой не было, а часовщик, для того, чтобы попрогрессорствовать в этой области из меня не очень.

Свой трудовой воровской путь гражданин Заморский начал пятнадцать лет назад. Причем сразу очень круто — с ограбления городской казны в Белоозере. Или он ухитрился где-то потренироваться, не попавшись, или ему повезло найти учителя, который смог передать ему какие-то крутые Слова. Потом — кражи по всей России, поимки, побеги из-под стражи, почти легендарная личность, как Степан Разин, только не главарь шайки, а одиночка.

Кстати, Разина здесь не было.

Доходили слухи, заботливо задокументированные, что за кражей хрустального зеркала в Персии или ограблением казны польского короля Станислава, тоже стоит Заморский. Но доказательств не было, а до создания Интерпола еще триста лет.

И, так он куролесил девять лет, пока шесть лет назад веревочка не закончила виться. Сергей Заморский был опознан, схвачен, закован, осужден и казнен при большом стечении народа.

Всё. Конец истории.

И вот, через шесть лет, обезглавленный вор тырит корону из подвала купца и снова исчезает в неизвестности. Вместе с короной.

Как это у него получилось?

Я открыл еще одну укладку, в которой были сложен небольшие бумажки, на которых выписаны разнообразные «оперативные донесения», имеющие отношение, к «делу Заморского».

…видели в корчме в горшечной слободе…

…нищий на паперти церкви Василия-Исповедника говорил, что…

…девка из горшечной слободы, говорят, понесла от Заморского…

Хм… Нет, не сходится. Понесла она восемь лет назад, не успел бы сынок вырасти и перенять профессию отца. А если он — из сказочных героев, что растут не по дням, а по часам, то шрамы генетически не передаются. Может, у Сергея был брат-близнец? И казнили именно брата, а сам Заморский… Где-то скрывался шесть лет? Чтобы вернуться и отомстить? Ага, отомстить, украв венец у купца. Дорама какая-то получается…

Я еще раз перелистал бумажки. Хм, хм, хм… Что-то как-то часто упоминается та пресловутая горшечная слобода… Не то, чтобы прям постоянно, но в ней Заморского видели чуть чаще, чем в других местах. Может, про девку — не слух? И там у него — сын? И сейчас он именно там скрывается? Нет, навряд ли, если он такой заботливый папаша — не стал бы подставлять свою семью… а с другой стороны — он-то уверен, что все считают его мертвым. Ауру он стер, а про отпечатки пальцев, спалившие его, он не в курсе…

Прогуляться, что ли, до той слободы?

Где она, я знаю, дьяк Алексей меня долго гонял по городу: сначала пройди ногами, все запомни, а потом нему приди и расскажи, как куда пройти и что где находится, если встать вот тут и посмотреть вон туда. Хорошо, у меня память крепкая…

Так.

Я закрыл глаза и мысленно прошелся по той слободе, как по виду улиц в Гугл Мапс. Так… Вот здесь ее дом, примерно, ага…

Ну что ж, сходим, посмотрим, понюхаем…

Никуда сходить не удалось.

Когда я вернулся в наше служебное помещение, меня уже ждали.

— Викешка? Поехали!

И черта с два ты откажешь.

Даже не потому, что приказывает боярин, цельный князь Дашков, который, к тому же еще и мой прямой начальник.

Дело в другом.

Вы никогда не задумывались, КАКОЙ магией должны обладать бояре? Какими-нибудь ультимативными Молниями Пророка Ильи или там Огненным Смерчем Даждьбога? Чтобы самолично выходить на поле боя и гвоздить по площадям?

Ага, щас.

Любой боярин — прежде всего начальник. А начальник, как известно, ничего не должен делать сам, он должен только уметь организовать знающих людей.

Бояре приказывают — и не подчиниться им не возможно.

Потому что бояре — менталисты. Все, поголовно.

Глава 8

Кстати, если кто-то подумал, что меня повезли до места в карете князя… Не по чину каких-то подьячих возить в княжеской карете. Скажи спасибо, что князь вообще самолично за тобой пришел… что, между прочим, уже необычно и наводит на нехорошие подозрения…

Куда он меня тащит?

Так я размышлял, скача верхом вслед за каретой Дашкова. Мелькнули высокие бревенчатые стены Кремля, цвета темного золота — сколько Слов на них наложено… — копыта моей верной лошадки простучали по мосту через крепостной ров, ударил по ушам гомон торговых рядов, вот мимо проплыл Гостиный двор… Я выдохнул было, потому что заподозрил, что вызов князя как-то связан с той кражей у купца Зубака… А потом вдохнул обратно, потому что мы выехали на Никольскую улицу.

Про Рублевку слышали? Ну вот, Никольская — здешняя Рублевка. Улица, на которой, вдоль стен Китай-города, протянулись дворы бояр и князей. Да здесь даже у дворовых собак родословная длиннее, чем у меня!

Можно, конечно, предположить, для самоуспокоения, что мы сейчас проедем вдоль нее до самых Никольских ворот, выедем из Китай-города, а там уже попроще…

Размечтался.

Карета главы Разбойного приказа остановилась у ворот двора князя Телятевского, Василия Павловича. Я поднял глаза к небу, посмотрел на редкие белые облачка и помечтал о том, что все дело в том, что у служанки князя украли какие-нибудь коралловые бусы. А что? В самый раз для Разбойного приказа, кражи расследовать. Ну, или, молодая жена Телятевского — а он, спустя десять лет после смерти прежней жены, неожиданно для всех женился на молоденькой дворянке — потеряла куда-то перстенек с левого мизинца, топнула каблучком и сказала, пусть, мол, приказные носом землю роют, но перстень найдут.

Пусть это будет связано с женой, пожалуйста…