Настенька (СИ) - Лунева Элина (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗
- Доброе, навьюшка, - с поклоном обернулся ко мне домовой.
- Эх, Казимир, Казимир, - запричитала я, - Давай, пожалуйста, без этих твоих навьюшек и ведьм. Зови меня просто Настей, а я тебя Казимиром звать буду, окей?
- Чего? – растерянно спросил он, видимо не поняв мою последнюю фразу.
- Хорошо? Договорились? - пояснила я.
- Хорошо, - кивнул домовой, и снова принялся шерудить кочергой затухающие угли.
Я медленно потянулась и уныло выдохнула. Холодное зимнее солнце вовсю светило в маленькие окошки моей избы, и судя по его расположению, день был давно в разгаре. Зимой темнеет рано, а мне надо столько всего успеть. Надо дров принести, воды натаскать, сготовить что-нибудь, да в доме убраться. Эх столько дел, и всё руками делать придётся, ведь здесь не было ни пылесоса, ни стиральной машины, ни микроволновки. Одним словом полное отсутствие цивилизации.
- Блин, у меня ж теперь коза есть! – испугано вскочила я с лавки, внезапно осознав, что несчастное животное не подоено, не напоено и не накормлено. А ведь помимо козы у меня же ещё и целый курятник. Пятнадцать кур и один краснохвостый петух, который вчера так и норовил меня клюнуть.
Пока я судорожно натягивала на себя свою замысловатую одежду, домовой выкладывал на стол теплые лепешки и что-то типа чугунной сковородки, на которой шкворчала глазунья с поджарками золотистого сала. От увиденного мой желудок издал жалобное урчание, а мой рот мгновенно наполнился слюной.
- Садись, хозяюшка, - довольно ухмыльнувшись, проговорил домовой, - Ешь, пока не остыло.
Схватив деревянную ложку и оторвав кусок теплой лепешки я, в прямом смысле, накинулась на еду, будто бы год не ела.
Тем временем домовой налил мне в чашку травяной сбор и добавил туда ложечку мёда.
- Ешь, хозяюшка, ешь, - причитал мужичок, явно обрадованный моему звериному аппетиту, - Худая какая, одни мослы, тела-то нету совсем в тебе. Ничего поправим, откормим.
Он ловко спрыгнул с лавочки и, взяв с подоконника деревянную гребенку, что-то прошептал себе в ладошку. И вдруг мои длинные каштановые волосы взметнулись вверх, а вокруг них, словно мотылёк запорхал редкий деревянный гребешок. Я так и замерла с полуоткрытым ртом, пока на моё плечо не легла туго заплетённая длиной до самого пояса коса.
- Вот это да! – ошарашено выдохнула я.
Я уже собиралась спросить, как он это сделал, но он лишь качнул головой в сторону двери:
- Гость к тебе, хозяюшка.
И в самом деле, не прошло и нескольких секунд, как в избу вошла разрумяненная от мороза Матрёна.
- Ну как ты тут, Настенька? – деловито окинула взглядом меня и всё вокруг Матрёна.
От увиденного лицо её просияло, и она, улыбнувшись обрадовано, закивала:
- Вижу, что хорошо. Коза подоена и накормлена, изба выметена, печь затоплена. О, да и самоварчик подоспел как раз, - одобрительно потерла женщина свои ладошки.
- Проходи, раздевайся, - улыбнулась я подруге, - Чайку горяченького выпьем.
- Чего? – не поняла моей последней фразы Матрёна.
Я махнула рукой и пояснила:
- Говорю, что сбор травяной только что заварила. Выпей горячего, отогрейся с мороза.
- Аааа, - понятливо закивала женщина и умелым движением скинула на ближайшую лавку свой тулуп и платок.
Пока Матрёна усаживалась и наливала себе отвар, я опасливо пошарила глазами по избе в поисках Казимира. Вот кто значит мне все дела домашние переделал, и животных покормил, и в избе прибрал, и воды натаскал, да и дров наколол. А с виду такой маленький мужичонка, а сила в нем значит богатырская. Хотя, о чём это я? Не руками же он всё это делал, а магией какой-то своей, ворожбой. Н-да, мал золотник, да дорог.
- Чего закручинилась, Настенька? – нарушила мои размышления подруга.
- Да так, - уныло вздохнула я, - Вот думаю, как дальше жить? На что?
Женщина нахмурилась:
- Тебе б замуж выйти, да кто ж возьмёт?
Откуда-то из-за угла печи раздалось хмыканье домового, и я опасливо покосилась в ту сторону, боясь, что его может услышать или увидеть Матрёна. Но вспомнив вчерашние слова Казимира о том, что простой человек нечисть увидеть не может, я немного успокоилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Женщина покачала головой, а затем кивнула каким-то своим мыслям.
- Хотя, - уже более бодрым голосом проговорила она, - Время то у тебя ещё полно. Люди попривыкнут, да позабудут. Глянь только, какое у тебя лицо чистое, да ровное. Мяса нарастишь, совсем красавицей станешь. Жаль, приданого маловато, но зато свой дом, какой никакой, есть у тебя. А там глядишь, парень какой-нибудь приглянется. Вон у Трифана, старосты нашего, двое парней. Старший Ванька двадцати годов уж, всё никак не остепенится охломон, а младший Никитка твой ровесник. Чем не женихи?
Я напрягла память и, вспоминая двух оболтусов, что видела у старосты в доме, от души рассмеялась:
- Это те двое, один из которых сразу ведьмой обозвал, а второй крестился, как от сатаны?
От моих слов женщина скривилась и укоризненно покачала головой на мои грубые слова.
- Ладно, с женихами потом разбираться будем, если таковые сыщутся, - снова уныло хмыкнула я, - Ты лучше подскажи мне, Матрёна, как жить дальше? Ведь я ровным счётом ничего не умею.
И словно в подтверждение моих слов женщина перевела свой взгляд с моих нежных аккуратных детских рук на свои грубые натруженные ладони с мозолями и ссадинами. Лицо женщины побледнело, но она быстро овладела собой.
- Главное до весны дожить, - встрепенулась Матрёна, - А пока прясть можешь, козу же тебе староста вернул. Вот и чеши шерсть, да пряжу делай. Валять войлок можешь. Рукоделием займись, мать твоя была та ещё мастерица, не чета многим. А там и лето придёт, покос будет, травы, да сборы полезные собирай, да в мешочки складывай. Бабка твоя травницей была отменной.
- А она дело говорит, - послышалось тихое бормотание домового, и я испуганно заозиралась по сторонам.
- Ладно, пойду к себе, а то Макар сердиться будет. Да и Митьку кормить пора, - засобиралась женщина, а потом как будто бы что-то вспомнив, добавила, - Я чего приходила-то…, баню сегодня топить собираемся. Так и ты приходи, отмоешься хоть.
Дверь с противным скрипом закрылась, и я, снова оставшись одна, призадумалась. А ведь и правда, надо бы хорошенько вымыться, смыть с себя и запах, и воспоминания о кладбище. От этих мыслей я снова неприятно поёжилась. Решено, в баню к Матрёне я обязательно пойду. А пока…
- Казимир! – позвала я своего домового.
И он тут же оказался передо мной, словно выпрыгнувший чёрт из табакерки.
- Тьфу ты нечисть, напугал, - пробухтела я, - Нельзя же так людей пугать, ведь можно же по-человечески.
На мои слова домовой лишь ухмыльнулся и покачал головой:
- Так нет здесь людей-то, навьюшка, - а потом, увидев мой рассерженный взгляд, торопливо добавил, - Чего звала, хозяйка?
- Отпирай сундуки Казимир, приданое потрошить будем, - кровожадно улыбнулась я.
Надо было видеть лицо домового, когда я заявила, что на этой перине собираюсь спать. Домовой чуть ли не зубами вцепился в сундук, не давая мне его открыть.
- Что ж такое делается-то? Так и помиру пойти не долго, - причитал мужичок, когда я всё-таки смогла оторвать его от сундука и вытащить оттуда перину.
- Да успокойся, Казимир! Сам же говорил, что ведьма я. Так кто ж на такой женится? Для кого беречь? А я хоть спать буду с удобством. Так что давай не вредничай.
Перина и одно стёганое одеяло всё-таки были мной отвоёваны и с достоинством водружены на печь. Туда же следом отправилась и мягкая подушечка, набитая лебяжьим пухом, и чистое льняное бельё.
Я перешла к другим сундукам и начала вытаскивать все мужские вещи, что хранились там.
- Как думаешь, Казимир, смогу я всё это продать или обменять?
- Ах, батюшки мои, - вновь услышала я его причитания, - Ведьма проклятая, что удумала, весь дом по ветру пустит.
Я на его ругань лишь тихо рассмеялась, продолжая методично откладывать в сторону то, что по моему мнению мне никак не пригодится.