За что убивают Учителей - Корнева Наталья (читаем книги онлайн бесплатно txt, fb2) 📗
Однако заявить оказалось куда проще, чем сделать. Элирий сжал зубы: пол качался и проваливался куда-то, предательски уплывая из-под ног, будто флагманский корабль его угодил в шторм. Заметив эти трудности, Шеата тут же подставила плечо, уверенно удерживая его вес. Она оказалась высока ростом и, по всей видимости, помимо физической силы, обладала навыками и характером превосходно тренированного бойца.
– Я хочу увидеть… себя.
Шеата понимающе кивнула и, осторожно обхватив Элирия за талию, фактически потащила его к выходу. Миновав лунные ворота – дверной проем округлой формы, – они оказались в просторной библиотеке, соединенной со спальней небольшим коридором. На стенах, расположенные со знанием дела, висели восхитительные образцы живописи и старой каллиграфии, достаточно порывистой и сильной, а на книжных полках покоились многочисленные увесистые тома. Каллиграфия показалась как будто знакомой и говорила об утонченном вкусе, но Элирий не стал задерживаться, чтобы с чувством полюбоваться ею или изучить внушительное собрание книг. Сил и так недоставало.
Наконец, передвигаясь с похвальной скоростью умирающей черепахи, они приблизились к большому зеркалу: то занимало целую стену уютного читального зала с купольной крышей. Элирий чуть помедлил, прежде чем нетвердой рукой раздвинуть занавеси и заглянуть в него – с опаской, как заглядывают в омут.
Долгие годы истерлись из памяти: он не помнил свою жизнь, не помнил самого себя. Что скрывается там, в прошлом? И кем он стал в настоящем?
Но что толку изводить себя домыслами?
…Незнакомец охотно ответил на его взгляд, жадно всматриваясь с той стороны зеркального стекла.
Красный Феникс усмехнулся: в новой реальности он выглядел столь миловидным и хрупким, что это было почти невыносимо. На вид несчастной жертве ритуальной казни едва сровнялось шестнадцать лет. Очень молодое лицо, безупречное, словно лик фарфоровой куклы. Длинные волосы, как драгоценная смола, текли с плеча, заплетенные свободно, но аккуратно, перевязанные красной лентой. Черты такие изящные, что сразу и не определить, юноша перед ним или девушка.
И все-таки черты эти были до боли знакомы и живо напомнили Элирию о нежной юности, прошедшей на Лианоре.
А самое главное – глаза. Лучистые глаза насквозь просвечивали морем: яркая синева и зелень сплетались в них, сочетались причудливо и яростно, как океан любовно сочетается с небесами в час шторма. Цвет циан тревожил, терпко напоминая о бездонной морской бездне… напоминая о доме, что он потерял. Эти глаза – отличительный знак чистокровных, свидетельство породы.
Пречистый взгляд потомков небожителей – признак неизбывного превосходства Совершенных.
– Как только удалось ему найти человека, столь разительно похожего на меня? – рассеянно пробормотал Элирий. – Удивительно. Неужто успело уже сказаться преобразующее воздействие лотосной крови?
Шеата тихонько рассмеялась за его спиной. Услышав смех, Элирий в недоумении обернулся.
– Простите, мессир. – Она смутилась и немедленно спрятала недопустимую улыбку. – В наше время невозможно найти человека, внешне похожего на вас. Тысячелетние династии Лианора прерваны, священная кровь утратила благословение небес. Великий Иерофант затратил много времени и усилий, чтобы вырастить подходящее тело. Идеальное тело, которое он сумел бы использовать в качестве вместилища духа и сознания мессира.
Элирий похолодел. Что-то в словах жрицы подспудно встревожило его и неприятным грузом легло на сердце.
– И как долго он занимался этим?
Шеата замялась, кажется, сообразив, что ненароком сболтнула лишнего. Похоже, она находилась под сильным впечатлением от того, что ритуал прошел столь успешно и Красный Феникс Лианора стоит перед нею собственной персоной.
– Сейчас середина третьего столетнего периода эпохи Черного Солнца, год 59. Совсем недавно начался первый весенний сезон, мессир.
– Первый день первого сезона весны? – задумчиво переспросил Элирий. – Кажется, я родился в этот день.
– Совершенно верно, ваша светлость.
– Познавательно, но разве об этом я задал вопрос?
Шеата снова замешкалась.
– Возможно, мессиру будет любопытно узнать, с какого события мы ведем новое летосчисление. – Избегая прямого ответа, она отвела глаза.
– Разве не с того же самого, что и прежде?
Шеата вновь ненадолго задумалась, прежде чем нашлась, что сказать. На нее было жалко смотреть: по какой-то, скрытой пока причине весь этот разговор доставлял ей немало неудобств.
– Эпоха Красного Солнца, которую помнит мессир Лар, началась с падения Лианора, не так ли?
Элирий сухо кивнул: именно так. То была Эпоха Второго Рассвета, и она сменила собой краткую эпоху Сумерек и темную эпоху Последних Дней, во времена которых он и был рожден на Утонувшем острове. И уже вскоре после его рождения сияющий в свете огненных солнц Лианор погрузился в морскую пучину. Создатели сами уничтожили свое творение, и былая мощь Лианора сгинула в бездну вместе с ним.
Все это было живо и ясно в памяти, словно произошло только вчера. Словно сердце его по-прежнему в тисках непрестанных молитв, на которые нет ответа. День за днем, день за днем – и так сорок семь лет, показавшихся бесконечностью, пока в построенный им храм не снизошел благодатный огонь и утерянное благословение небожителей не было восстановлено.
– Как я вижу, мое имя тебе хорошо известно… – проницательно заметил Элирий, обратив внимание, что к нему обратились третьим, наиболее официальным именем, произносить которое вместе со статусным обращением мог всякий. – А твой господин – каким именем велит он называть себя?
Шеата покачала головой и сдержанно улыбнулась – насколько позволял этикет в присутствии вышестоящего.
– Никто не называет его высокопреосвященство Великого Иерофанта, Наместника небожителей, по имени. Для этого существует высший духовный титул. А то имя на Запретном языке, которым мессир Лар звал его, тем более нельзя произносить вслух таким, как мы.
– Имя, которым я звал?.. – удивленно переспросил он.
– Да, в беспамятстве вы не один раз произнесли его, очень похожее на ваше собственное первое имя.
Элирий в досаде скривился. Он действительно звал своего ученика? Как глупо. Должно быть потому, что Элиар – единственное имя, которое до сих пор ему удалось вспомнить.
– Казалось, вы хотите как можно скорее увидеть его, – мягко продолжила жрица. – Вы ведь не могли знать, что все эти дни господин был рядом, отлучаясь лишь по крайней необходимости. А потому призывали его так настойчиво.
Элирий вздохнул и мысленно закатил глаза. О небожители, этого еще не хватало. В минуты слабости он звал на помощь волчонка – вот что тот решит.
– Совершенный язык, Высшая речь ли-ан запрещена? – Он решил переменить тему.
– Да, мессир Лар.
Шеата помолчала и, собравшись с духом, закончила свою мысль:
– Эпоха Черного Солнца началась с падения Ром-Белиата, разрушения Красной цитадели и… вашего безвременного ухода из мира. Именно с этого дня мы отсчитываем новое время.
Что? Элирий окаменел: услышанное не укладывалось в голове. Сердце застучало сильнее, угрожая вырваться из груди.
Вот уже триста пятьдесят девять раз приходила зима без него? Триста пятьдесят девять раз, в дни нестерпимой жары, жители великих городов Оси запускали в небо беззаботные летние фейерверки? Триста пятьдесят девять раз осыпались в карнавале листопада раскидистые деревья – знаменитые золотистые вязы Бенну и багряно-красные клены Ром-Белиата? Сухою осенней листвой опали десятки тысяч дней… сорванные ветром потерь, летящие в небытие.
Неужели так долго душа его блуждала вне времени?
Неужели почти четыре сотни лет длился его сон?
Время утекло, как вода меж пальцев. Остались ли еще стоять сами эти древние города?
Как ужасно – не помнить часть своей жизни… но, как знать, не лучше ли пребывать в блаженном неведении. Возможно ли, что не сохранилось ничего из того, что он знал, что было ему дорого?
