Все ведьмы делают это! - Первухина Надежда Валентиновна (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
— То ли мировой революции, то ли индейки с грибами... — пробормотала я себе под нос.
— Просто я вчера смотрел этот сериал, ну знаешь, «Последний рыцарь», где обычных парней высаживают в средневековом замке и суют в руки мечи, и подумал: а мужик ли я?
— Ну, дорогой. Вполне, вполне мужик...
— Я не в этом смысле. Жизнь какая-то слишком уж пресная стала, спокойная, остроты ощущений не хватает.
— А давай я тебя возьму на шабаш. Причем в качестве перевозочного средства. Впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь.
— Ну, Вика, я же серьезно, а ты издеваешься...
— И я серьезно. Не стыдно тебе, Белинский, а? Разнылся: ах, дайте мне бурю, дайте мне битву, дайте мне меч-кладенец! В рыцари намылился? Может, тогда и за картошкой заодно сходишь? А то мне как-то не к лицу таскать тяжелые авоськи.
— Ты не понимаешь! Я же писатель! Мне нужно откуда-то черпать вдохновение.
— Да, конечно, из горшков собственных дочек его уж точно не почерпнешь.
— Вика! Прекрати издеваться. Ты мой последний роман читала?
— Ну, в общем, да.
(К стыду своему сознаюсь, что мужнино творчество мне в последнее время нравиться перестало, особенно проза. Стихи — еще так-сяк. Но разве я могу ему это сказать? Сразу на развод подаст.)
— Это туфта, — с горечью констатировал Авдей. — Туфта на триста страниц. Писал и корчился от отвращения к себе самому. Потому что приключения у моих героев банальные и надуманные! Потому что внутри у меня ничего не кипит!
Эк тебя проняло, родимый. Творческий кризис действительно налицо. Надо срочно утешать мужа и говорить ему, что он ошибается и на самом деле являет собой просто супермена. Мужчины лесть любят еще больше, чем мы, женщины: вечно надо хвалить и убеждать их в собственной неотразимости. Иначе киснут и хотят приключений. Точнее, хотят найти ту, которая обеспечит их самолюбие ежедневными порциями панегириков и мадригалов.
— «Тема дома, тема уюта, тема тихого очага... Я люблю, живу и пою то, чем жизнь мне так дорога...» — процитировала я одно из стихотворений мужа (безусловно, посвященное мне) и добавила уже прозой: — Раньше ты, дорогой, наоборот, мечтал о спокойной размеренной жизни, о семейном очаге и вечернем чае...
— Мечтал... Вика, спокойствие для мужика, настоящего мужика, гибельно. От него вырастает пузо и самодовольство. Нужно висеть на скале, мчаться на лошади...
— Можно еще в горящую избу войти. Для разнообразия. Ладно, все, я серьезна, как часовые у Кремлевской стены. И хочу знать, каких именно приключений тебе хочется от жизни?
— Вот, — Авдей смущенно откашлялся, достал из кармана несвежую какую-то бумажку, встал в позу и прочитал:
Осень. Время рыцарских романов,
Сброшенных доспехов золоченых...
Как-то странно, горестно, влюбленно
Пьются вина сумрачных туманов.
Ты не помнишь? Это было, было,
Пусть не с нами, не по нашей воле:
Звон мечей и стон предсмертный в поле,
И никем не чтимая могила.
Вышивают дамы гобелены,
Пальцы их бесчувственно-усталы.
Что же им до рыцарских уставов
И до тех, кто не пришел из плена.
Только осень — золотым и алым —
Вышьет строчку на поникшем стяге...
А роман — не только на бумаге.
Дело лишь за рыцарем. За малым.
Дочитав, Авдей вопросительно воззрился на меня.
— Ну, что я могу сказать, — пожала плечами я. — Стихи ты, во всяком случае, писать не разучился... Правда, чью могилу ты имел в виду, я не поняла. А, ясно, это метафорическое восприятие ткани пространства и времени, отягощенное несовершенством человеческой тварности...
— Боже, Вика, что за гадость ты говоришь...
— Ничего не гадость, сейчас так все критики пишут.
— И это все?! Все, что ты хотела мне сказать?!
— Нет, не все. Покажи-ка мне бумажку, на которой стихи написаны... Блин, так я и знала! Это же счет за квартиру, я его неделю ищу, а ты подхватил! Что, в доме бумаги больше нет?!
Мой любимый писатель позеленел лицом, и я поняла, что перегнула палку в его воспитании.
— Авдей, ну не хмурься... Ну, сладенький...
— Я тебе не сладенький! Бумажки пожалела! В-ведьма!
Ого. Кажется, на одно приключение мой супруг точно нарвался. Сейчас вниманию публики будет представлена небольшая семейная сцена. Занимайте места в партере!
— Ах, значит, я ведьма, — приглушенно начала я. — Ах, значит, я тебе творить не даю... Может, я и сама тебе уже разонравилас-с-сь?!
Для пущего эффекта последнюю фразу я произнесла в модулированном тоне, так что эхо перепуганным зайцем заскакало по комнате. При этом я еще и поглядела на супруга истинным зрением (глаза мои превращаются в фиолетовые фонарики) и взмыла к потолку в изящном антраша. И зависла. Под потолком. Оттуда, с потолка мне было хорошо видно, как нездоровая бледность вползла на физиономию супруга. Все-таки откровенная демонстрация моих способностей производит на него удручающее впечатление. Даже, можно сказать, пугающее. Тем более что он этой самой демонстрации, почитай, несколько лет не наблюдал и попривык к тому, что в нормальной жизни у меня и глаза не похожи на маячные огни, и клыки изо рта не лезут. Ну, дорогой, я тебя за язык не тянула, сам ныл, что остроты ощущений тебе не хватает... Будет тебе острота.
Тут главное — не переборщить.
Эффектно вися под потолком, я полуприкрыла глаза и представила себе образ, в который хочу превратиться. Ненадолго. По моему телу прошла волной легкая щекотка, я открыла глаза и с удовольствием посмотрела на свои трансформировавшиеся конечности.
А потом посмотрела на супруга. Он вскочил, замахал на меня руками и заорал:
— Вика, прекрати немедленно это безобразие!
Со стороны смотреть — это та еще была сценка. Мужик в спортивном костюме грозно кричит на сиренево-серебристого чешуйчатого дракона, который раза в три этого самого мужика превосходит по параметрам. Я аккуратно вздохнула — когда становишься драконом, не стоит забывать о том, что твое дыхание становится огненным в прямом смысле слова. Похоже, мои манипуляции должного эффекта не возымели. Скорее, наоборот.
— Вика, немедленно превращайся обратно!
Легко сказать «немедленно». Телу не прикажешь. Нет, конечно, приказать-то можно, только тогда обратная трансформация может произойти очень болезненно. Тем, кто этого не испытывал, — не понять.
Стараясь не зацепить хвостом ничего из обстановки комнаты, я аккуратно опустилась на пол. Почти опустилась. У меня такие когти на лапах, что если скребнуть ими по ковру — прощай ковер. Просто полная несвобода...
Что может быть хуже несвободы?..
О, черт! Только этого мне не хватало!
Это же просто как удар кувалдой... По моим бедным бабьим мозгам... Что же я натворила!...
Я, к своему стыду, хоть и способная, но весьма рассеянная и давно не практикующая ведьма. Творя какие-нибудь чары, я могу забыть об их побочном эффекте. Побочный эффект трансформации, в частности, заключается в том, что ты внезапно можешь начать мыслить, как тот, в кого превращаешься.
Мыслить как дракон.
Я с детства мечтала быть драконом. Еще не зная, что мечта очень легко может воплотиться в жизнь... Этот медный, бухающий голос в моем сознании, заполняющий каждый мой нейрон, переплавляющий тело и сжигающий душу, — моя свершенная мечта?!
Жить, как дракон, значит — жаждать абсолютной свободы от и власти для.
Свободы от всех и власти для себя. Это безумие.
Так, только спокойно. Я человек. Я должна вернуться.
Зачем?
Здесь тот, кого я люблю. Он мой, мой...
Кто?
А действительно, кто?
Добыча?
Нет!
Почему этот человек кричит? Что он кричит нам?
Я... я не помню. Что-то я должна сделать... Я человек?
Ха. Ха. Ха.
Тогда кто я?..
Дракон.
Кто я-а-а?!
