Плывуны. Книга первая.Кто ты, Эрна? (СИ) - Гуревич Рахиль (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
С «Тип-топом» мы и в своей, и в школах по соседству выступаем. Короче, день у меня очень загружен, особенно зимой. И выступления, и в футбик успеть погонять. И каникулы зимние всегда заняты были. Один год мы выступали в настоящем театре на новогоднем мюзикле. Туда билеты дорогущие, Светлана Эдуардовна говорит, что все хотят на ёлках заработать. В общем, нам платили за этот мюзикл. Совсем мало, пятьдесят рублей за выступление, но лучше, чем ничего, тем более, что выступлений в день было по три. Там надо было просто выбегать и синхронно делать движения, ну и понятно линии соблюдать. А это сложно. В первый день завалили всё, режиссёр так орал. Там на мюзикле экраны. В сценах, где мы выбегаем, нас не очень показывали, мы же массовка − жители сказочного городка. Но в начале и в финале нас крупно показывали: Снегурочка пропадает− печаль, Снегурочка находится − радость. Надо было играть. Нас режиссёр за это чуть не убил, что никто лицом не гримасничает, не изображает печаль. А потом режик меня и Катюшу даже хвалил. Но некоторые до следующих дней не дотянули: обиделись и больше не пошли выступать. Они, видишь ли, отдыхать хотят на каникулах. А я привык не обижаться. Обида - это слабость. Так мне мама всегда говорит. Подумаешь: наорали на них, да, с матами наорали. Да я ещё не так наорать могу. В итоге нас к первому января стало не четыре линии, а три, а к седьмому января - две линии. Ряды жителей сказочных городков - то божьих коровок-стрекоз, то конфет-леденцов, то летучих мышей - поредели. Я маме рассказывал, она смеялась. Она даже на одно представление сходила. В последний день. Девятого января уже все к школе готовились. Маме очень понравилось, она даже подарила Светлане Эдуардовне корзину от администрации города. У мамы там остались новогодние подарки на работе. Ну, для участников войны. Но эти участники каждый год вымирают, лишние подарки остаются. Это были самые мои счастливые каникулы. Потому что было чем себя занять. Конечно, можно вконтакте посидеть или побродить-пострелять в игрушки, но это всё не то. Хочется движения. У Светланы Эдуардовны и коллектив когда-то назывался «В движении». Но это когда она в молодости с Серым Иванычем в паре танцевала. Они вообще спортивный рок-н-ролл танцевали в категории «А». Я в Интернете про них инфу нашёл. Но это к делу вообще не относится.
После отчётного концерта, когда я эту тётку Марину встретил, я в лагерь должен был ехать. Но случилось вот что.
Физрук на площадке, прям на хоккейной коробке, мероприятие устроил. Его администрация города обязала на конец учебного года. Физрук классно все эти старты проводит и эстафеты. Ещё батут надувают. Делают стрельбище для мелких: присосками стреляют. Ну и по закону подлости на мероприятие эта тётка Марина притащилась с этим Макси-Максимилианом. Нигде от них покоя нет! Когда все перетягивания каната и эстафеты закончились, физрук из раздевалок (пристроек к хоккейной коробке) ходули притащил. И этот Максик их схватил, а я отнял.
− Эй, чё наглый?! - возмутился мелкий.
Я пошёл на ходулях, ходил-ходил, ходил-ходил, пока не надоело. А они втроём, эта тётка Марина, физрук и Максик, стояли и смотрели. Внимательно. Мелкому другие ходули достались. Он и не умел ходить на них. Три шага прошёл и спрыгнул.
Физрук объявил матч. А тётка с мелким смотрели на трибунах, у нас с одной стороны коробки ещё и трибуны. Я во втором тайме ударил неудачно по мячу, мы проигрывали, и я обозлился, а попал кому-то по ноге и − резкая боль. Физрук игру остановил, подбежал, вывели меня с площадки и вызвали «скорую».
− Марин! Покарауль! - крикнул физрук тётке.
Господи! Все её знают! Везде эта тётка Марина! Один я её до этой весны не видел, что ли?
Она кивнула. Я так испугался, что маме не стал звонить, хотя она дома была. Испугался, что эта тётка с моей мамой разбираться начнёт. Я уже по её повадкам стал понимать, что ей плевать чиновник перед ней или простой человек. Она такая резкая. Говорит не много. Как рубит словами. Как мужик короче говорит, не рассусоливая, без «ня-ня» и «сю-сю».
Приехала «скорая». Тётка где-то у врача расписалась, посмотрела на меня как-то странно. И я понял: это она! Это из-за неё я травмировался. В тот раз Данёк, а в этот я. В машине я маме позвонил, мама выбежала на улицу, у нас площадь, а там здание администрации, старики «горком» зовут. Наша «скорая» тормознула, и мама села рядом со мной.
− Какой у вас сын не плакса, − сказал врач. - Перелом стопудово двух пальцев, а он не жалуется и не ноет. Настоящий мужик.
Оказалось, что сломан у меня только один палец на ноге, большой. А второй указательный (правда смешно: на ноге и указательный) - просто ушиб, просто гематома. А я же должен был в июне в лагерь ехать. Хорошо, что мы путёвку не оплачивали. А если бы оплатили, как другие ребята? Мама смогла обменять путёвку с июня на июль, и на август мама мне всегда путёвку покупала, это уже за деньги, август и в администрации города за деньги. Июнь я просидел в городе за компом. Да я и не сильно переживал. В июне у нас москиты. В городе ещё не так, а в лагере за территорию не выйдешь - сразу эта мошкара. Она открытые пространства любит. В июле в лагере, потихоньку разрабатывал палец. В августе танцевал. Я не хотел, чтобы кто-то на танцах надолго занял моё место. Особенно в «Эх, яблочко!» и в «Разборках нашего двора». Данёк меня в июне-июле заменял.
В сентябре палец болел. Когда больше, когда меньше. Всё-таки перегрузил я его в лагере. Я перед занятиями принимал обезболивающее. Светочка научила меня туго бинтовать палец обыкновенным пластырем. Тогда становилось легче. Я стал ходить в поликлинику, мне сделали двадцать электрофоресов и стало намного лучше. Я рассказал Даньку, что это меня сглазила та тётка, но он не поверил, а про свой выбитый на руке палец он вообще забыл почему-то. В октябре я снова играл в футбол на коробке. Мелкий поцак Максик вырос за лето, стал такой плотный, иногда приходил поноситься на площадке, я ему грозил кулаком издали − он редко к коробке подходил. А потом, в декабре - заморозки.
Зима в том году была дико холодная. До минус пятнадцати ночью доходило. Физрук залил лёд прилично. Я пришёл на коробку, а Катюша с тётей Мариной за ручку катаются, а мелкий (он ещё подрос нереально) − поперёк катка, еле-еле на детских коньках с винтиком, знаете такие коньки для лошар, там размер ботинка можно винтиком менять. В общем, он поперёк коробки то ли ходит, то ли едет, руками машет. Я к нему подъезжаю, говорю:
−Пацан! Ты чё пловец?
А он покосился на меня и враскоряку, но быстро-быстро укатил. Ничего мне не ответил. Точно я больной или заразный. Невежливый, короче, чувачок. А я так спросил, потому что у нас пловчиха есть в классе, Кузнецова. Так она тоже так поперёк коробки туда-сюда поперёк, а не по кругу, и руками машет, чтобы не упасть. Помогает себе руками.
Мелкий поцак у стены за коробкой постоял, потом осмелел, ещё покатался. И они с тёткой Мариной собираться стали. Я подъезжаю к Катюше и говорю:
− Катюш! Давай ещё покатаемся.
А она говорит:
− Я боюсь одна без тёти Марины, я третий раз в жизни на коньках.
Я говорю:
− Давай я с тобой за руку покатаюсь.
− Да ну. Ты же классно катаешься. А со мной еле-еле надо.
− Я не классно катаюсь, − стал я уверять. - У меня и палец сломанный болит. Я тоже потише катаюсь.
Тут дядя Саша, Катюшин отец, я его и не замечал до этого, он у бортика стоял, говорит:
− Всё Катя, пошли. Никаких оставаться. Уроки.
И лицо у него такое недовольное. Видно, что в лом ему тут стоять. Я тогда ещё подумал, что лицо недовольное из-за меня, что его ненаглядная Катюша со мной. А всё тётка Марина нажужжала, какой я такой и сякой. Я на следующий день в школе у Катюши спросил:
− Чего это твой папа такой недовольный?
А Катюша говорит:
− Ему мениск оперировать будут. Он в теннис много лет играл, и ноги повредились. Он боится. С палкой долго ходить.
Я успокоился, что не из-за меня у Катюшиного папы такая рожа недовольная, и забыл про это. А всё один к одному шло, но я этого тогда не понимал.
