Девчонка из Слезных трущоб - Матлак Ирина (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
Пока я пребывала в размышлениях, меня под любопытные взгляды обитателей трущоб затолкали в казенную карету. Второй страж остался допрашивать отца, а первый повез меня в следственный отдел, располагающийся неподалеку. Все происходило настолько стремительно, что я окончательно опомнилась и осознала весь масштаб катастрофы, лишь когда карета тронулась с места.
ГЛАВА 4
Меня привели в кабинет, где за заваленным бумагами столом сидел следователь. Его длинные темно-зеленые волосы и заостренные уши выдавали принадлежность к лесным эльфам, которых в наших краях водилось не так уж много.
Взглянув на меня поверх квадратных очков, следователь принял папку с записями от приехавшего со мной стража и принялся изучать ее содержимое. Я сидела перед ним, съежившись и благопристойно сложив на коленях руки. Мне было страшно и неуютно, а еще — неизвестно, как я вообще докатилась до жизни такой.
Ведь и ши понятно, что это просто недоразумение!
Ши-то, может, и понятно, а вот следователю понятно не было. Изучив переданные ему материалы, он принялся допрашивать меня по второму кругу. Я отвечала спокойно и тихо, понимая, что мои слова практически ничего не значат. Кого волнует лепет какой-то девчонки из Слезных трущоб? Стражи для себя уже все решили, приписав мне связь с некой бандой контрабандистов. О случайно услышанном разговоре пиратов я умолчала. Если расскажу, в совпадение следователь не поверит и будет только хуже.
Во время допроса я не переставала гипнотизировать взглядом стоящий на столе стакан с водой. Горло пересохло, и пить хотелось до того сильно, что в скором времени я не могла думать ни о чем другом.
— Значит, вы утверждаете…
— Можно мне водички? — бестактно перебила я следователя и, не дожидаясь ответа, потянулась к заветному стаканчику.
— Можно, — кивнул удивленный моей наглостью эльф, в то время как я утоляла жажду.
— А можно еще? — спросила, уже прямо-таки пожирая глазами стоящий рядом графин.
Зеленоволосый молча придвинул его ко мне, и я не стала тратить время на переливание содержимого в стакан. Пила прямо с горлышка, с блаженством ощущая, как прохладная вода скользит по горлу.
— Извечный лес… — еще более удивленно проговорил эльф, в то время как я утирала рукавом платья влажные губы. — Так вы еще и полуундина!
Да, точно. Спасибо, что напомнили, а то уже успела подзабыть.
Когда допрос был окончен, следователь вызвал стража и велел ему отвести подозреваемую в камеру. Подозреваемой, естественно, была я. А сопровождающим — тот самый страж, что привез меня сюда. Не знаю, с какой стати, но он вдруг снова проникся ко мне сочувствием.
— Ты не переживай, — попытался приободрить он, отпирая одну из камер. — Если ни в чем не виновата, скоро отпустят.
Я бросила на него быстрый взгляд и обнаружила, что говорит страж вполне искренне. Он был довольно молодым и определенно симпатичным. Чистокровный человек, что не могло не внушать доверия, глаза карие и неожиданно добрые. А ведь дома после обыска волком смотрел! Или просто напарнику пытался соответствовать?
Входя в камеру, я задержалась в дверном проеме. Шагнуть внутрь было очень страшно, а понимание того, что скоро останусь здесь совсем одна, и вовсе вселяло ледяной ужас. Камеры располагались на нижнем подвальном уровне и практически не отапливались, поэтому здесь было ненамного теплее, чем на улице.
— Ну и долго на пороге топтаться будем? — внезапно проскрежетал старушечий голос, и дверь захлопнулась, буквально забрасывая меня внутрь.
Я упала на каменный пол, больно стукнувшись локтем, а за дверью в этот же миг раздался виноватый голос стража:
— Ты прости, свободные камеры у нас в дефиците, эта последняя осталась. И зови, если что. Меня Нэрвисом звать.
Раздался стук удаляющихся шагов, возвестивших, что этот самый Нэрвис меня покинул. Поднявшись с пола, я подошла к двери и обхватила железные прутья маленького оконца.
И что это сейчас было? Почему страж извинился за камеру?
— Ты куды руки немытые тянешь? — Снова прозвучавший скрипучий голос заставил меня отпрянуть. — Вот и стой там, а сюды не лезь! А то лапають, лапають прутья, кому не лень. Изгваздають все, а мне убирай!
Я недоуменно осмотрелась по сторонам, но никого не обнаружила.
— Ну и чего зенки вылупила? Ох ты ж тупица беспросветная, прости глубинное дно!
И тут до меня дошло. Те из потерянных душ, кто не поддавался контролю, уничтожались. А те, кого можно было подчинить, отлавливались, отправлялись в чистилище, а после приобщались к полезным работам. Они являлись своего рода невидимыми духами, которых можно вселить во что угодно. Памятью такие души не обладали, но, поскольку потерянными становились в основном худшие представители нелюдей, характером они и после смерти обладали соответствующим.
— Присесть-то хоть можно? — спросила я, кивнув на лежащий на полу соломенный тюфяк.
— Садися, чего уж там, — благодушно разрешила камера, но стоило мне ступить на солому, как громогласно взревела: — А ноги кто вытирать будеть?!
Послушно вытерев ноги, хотя новые сапожки и так были чистыми, я опустилась на тюфяк. Притянула к себе колени, обхватила руками, уткнулась в них лбом и всхлипнула. Так вдруг обидно стало, так горестно и до жути себя жалко. У меня же там с позавчера морские котики некормленые, думала, сегодня им рыбки отнесу. Выходной вот впервые за две недели, хотела выспаться, как следует, отдохнуть…
— Э, ну чего ревешь-то? — со смесью раздражения и любопытства поинтересовалась камера. — За что хоть сюды упекли-то?
В очередной раз всхлипнув, я пожаловалась:
— Да ни за что! Мне просто не повезло!
— Угу-угу, — в старушечьем голосе прозвучал скепсис. — Все вы так говорите. У меня вон давеча гномье сидело. Тоже говорило, что ни в чем не виноватое, а само старшину своей общины пришибло да золотишко умыкнуло.
— Не пришибала я никого! — Неконтролируемые слезы полились по щекам. — И браслет не воровала, и платье мне не нужно было, и знать я не знаю, кто их прислал! У меня вообще выходной сегодня, а там котики некормленые, и папа без меня совсем пропадет! И… и призрачный оркестр сегодня мою любимую песню играет, а я не послушаю… вот!
Это мое «вот!» подытожило нерадостную картину и способствовало тому, чтобы я разревелась окончательно.
Камера тяжко вздохнула, на несколько минут затихла, а после передо мной упал носовой платок. Помятый, но чистый и приятно пахнущий порошком.
— Спасибо, — поблагодарила я, утирая слезы.
— Да что ж я, не вижу, что ли — хорошая ты девка. Видать, действительно просто не повезло. А следователь тебе какой попался?
— Эльф лесной…
— А, этот мужик хороший! — обрадовала камера. — Хоть и на водоросль глубинную волосами похож. Правда, не оправдал еще никого: все у него проходящие то за решетку садились, то на виселицу отправлялись, но зато по справедливости!
Воспрянувшая было я мгновенно сникла.
— А какой вежливый, обходительный! — продолжала нахваливать начальство камера. — Я ему как убийцу одного расколола, так он меня ремонтом новехоньким обеспечил. Тут же раньше вообще страх что творилось. Тьфу, срамота одна!
— Что значит «раскололи»? — зацепилась я за царапнувшее слух слово.
Что это значит, мне было продемонстрировано на наглядном примере. Стены вдруг начали стремительно сжиматься, потолок — опускаться, пол завибрировал, а в довершение ко всему из стен со скрежетом выехали острые железные копья.
— Мамочка… — с широко распахнутыми от ужаса глазами выдохнула я.
Признавшегося во всех прегрешениях гнома я теперь хорошо понимала. Да тут со страху сознаешься в том, чего никогда не совершал и о чем даже не мыслил!
Оставшись довольной произведенным впечатлением, камера снова приняла нормальный вид и размер, а после подытожила:
— Так-то!
Время тянулось мучительно медленно, я сидела на тюфячке и страдала. Страдала тихо и про себя, не желая провоцировать дальнейший разговор с потерянной душой. А то еще скажу что-нибудь не то, нарвусь, а это, как оказалось, чревато последствиями.
