Экспедиция (СИ) - Верехтина Ирина Георгиевна (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
«Бенетнаш» опустилась на Дионисию 12 февраля 3008 года, в 14 часов 12 минут 11 секунд по земному времени. Для поселенцев возвели два каркасных ангара, в которых можно было укрыться от ветра и дождя. Люди не жаловались, и даже дети стойко переносили временные неудобства. Через два месяца на облюбованном аграриями плоскогорье, спускающемся к океану длинными пологими уступами, стоял посёлок из пенокерамзитовых двухэтажных домиков с солнечными батареями на плоских крышах. Две реки с родниково-сладкой водой серебряными лентами обнимали посёлок и, соединяясь в пойме, серебряным языком лизали голубой океан. Чужое солнце грело вовсю, словно радовалось нежданным гостям. И только трава, алая как кровь, вызывала оторопь.
Ещё через месяц на полях густо поднялись всходы, в общинном саду розовели листвой молоденькие яблоньки и сливы (хлорофилл под солнцем Инты Игрек синтезировался алым). На западном краю посёлка располагалась общинная конюшня и скотный двор. И всю эту неземную благодать согревало щедрое солнце.
Дети носились босиком по алой траве, их родители вскапывали малиновую землю и сажали огороды… Собаки лаяли, кошки ловили местных мышей, из леса прилетели птицы попугайной раскраски и, к радости детей, обжили земные скворечники… В огородах появились вездесущие кроты, в палисадниках жужжали пчёлы, которым пришёлся по вкусу нектар земных цветов.
Староверы радовались детской незамутнённой радостью — чистой воде, плодородной земле и тёплому солнцу Дионисии. И никто всерьёз не задумался, почему на планете нет крупных животных.
Шёл последний месяц весны. Экипаж закончил демонтаж рабочих роботов. Пришло время прощаться. Поселенцам можно было позавидовать. Но Олега Бабанина не отпускало чувство вины.
От аграриев просто избавились, выпихнули на окраину вселенной, на задворки цивилизации… А ведь у них в каждой семье по нескольку детей! Какими они вырастут? Скажут ли спасибо за то, что Земля отправила их на Инту Игрек, откуда им никогда не вернуться? Хотят ли они такой судьбы? Взрослые ответили утвердительно, потому что их вынудили так ответить. Их сделали изгоями.
А их детям подарили планету. И они радовались подарку, светло и беззаботно: детство всегда остаётся детством, даже здесь, в староверческой общине, под чужим солнцем Инты Игрек.
Наступил день отлёта. Никто не мог предполагать, что Инта Игрек тоже приготовила землянам подарок.
В роли утешителя…
Капитан «Сайпана» сидел на полу вместе с, уткнувшимся ему в плечо и тихо всхлипывающим инструктором тренажёрного зала. С Юозасом он разберётся позже, биолог никуда не денется. А вот с Ветинской определённо надо что-то делать, иначе её истерика перерастёт в психоз. На «Сайпане» психов хватает и без неё.
Андрей вдруг подумал, что если бы он захотел создать семью, то, пожалуй, выбрал бы Катерину. Девушку-ребёнка, которая боялась мышей и легко справлялась с экипажем, ходившим у неё по струночке. Впрочем, два часа в тренажерном зале были нормой. Народ, конечно, уклонялся как мог, занимаясь кто час, кто полтора, а кто и вовсе минут сорок.
Через неделю все как один выполняли и перевыполняли двухчасовую норму. Фишка заключалась в том, что после пяти километров беговой дорожки из-под резиновой ленты шлёпался на пол золотистый жетон. Такие же «выдавали» баттерфляй-машина, трицепс-блок, машина Смита, роликовый блок, и даже шведская стенка осыпала «скалолазов» жетонами, падающими им на головы золотым дождём. За жетон можно было купить в кают-кафе икряную воблину, которая выскакивала из автомата как чёртик из табакерки. Чешское пиво стоило два жетона, то есть четыре часа суммарного потения и пыхтения. За три жетона автомат выдавал входной «билет» в бассейн, за десять — пинту виски (0,568 Его обладатель мог купить в кают-кафе икряную воблину, которая выскакивала из автомата как чёртик из табакерки. Чешское пиво стоило два жетона, то есть четыре часа суммарного потения и пыхтения. За шесть жетонов автомат выдавал пинту виски (0,568 литра), бутылку содовой и традиционный пакетик картошки-фри. Те, кому предстояла штурманская вахта, довольствовались жевательной резинкой со вкусом пива и воблы, за два жетона пачка, в пачке двенадцать пластинок, жуй не хочу.
Алкоголь для экипажа на кораблях класса экстра-универсал инструкцией не предусматривался, но Волокушин на инструкции плевал. Идея с жетонами принадлежала ему, а рейтинг Катеринки, как ласково называли её на корабле, держался на высоте.
Придя в себя, Катеринка с удивлением обнаружила себя сидящей на полу рядом с капитаном, который поглаживал её по спине — совсем как Юозас своих хомяков. Но вместо чувства гадливого ужаса, охватывавшего её от любых прикосновений, Катеринка ощущала спокойную уверенность. Так и должно быть. Именно так — утешают. Она видела в кино, как герои утешали своих героинь, а теперь героиней была она сама. О её «геройском поведении» узнают все, и будут смеяться всю дорогу, полгода туда и полгода обратно. Как такое выдержать?
Плечи Катеринки дрогнули. Андрей прошептал в розовое ухо:
— Всё нормально. Юозас и сам не рад, что так вышло… Молчать будет. Если рот откроет, я его зверей за борт выкину с ним вместе. А мы с тобой никому не скажем. Правда?
Катеринка закивала головой, подтверждая, что — никому. С ней что-то случилось, понял Андрей. Может быть, в детстве. Какие-то неприятные воспоминания или комплексы. Она затолкала их на самое дно памяти, похоронила, а они живёхоньки-здоровёхоньки, и лезут наружу…
— Думаешь, ты здесь одна такая, а остальные без комплексов?
И снова кивок. И глаза — потерянные, отчаянно одинокие, ни от кого не ждущие помощи. Она не ждёт от людей хорошего, вот и шутку Юозаса восприняла как издёвку.
А он, Андрей? Пять минут назад он готов был выкинуть парочку хвостатых нелегалов в открытый космос, где они сгорели бы заживо в атомном пламени реактора. Он был уверен, что это правильно.
На Инте Игрек он тоже был уверен, что поступает правильно. А теперь сомневался… Может, надо было вернуться? Погубить экипаж и корабль в бессмысленной попытке спасти колонистов. Андрей поступил так, как учили в космошколе. Почему же теперь он задаёт себе вопрос, на который не может ответить?
Андрей сидел на полу, облокотившись рукой на шведскую стенку, с которой не хотела слезать инструктор тренажёрного зала. Другой рукой он обнимал инструктора, гладя по спине. И рассказывал ей о космошколе, в которой Катерина не училась, и слава богу, это учебное заведение не для слабонервных.
Часть 5. Цена лидерства
Космошкола
За дальний космос (иногда полёт был единственным и длился несколько лет) приходилось расплачиваться детством и юностью, подчинённым железной дисциплине и непрерывному процессу обучения, без каникул, бабушек и дедушек, поездок с родителями на море и походов в зоопарк. Впрочем, свидания с родными разрешались, один раз в год. Родители с волнением хватали в охапку своё чадушко, круглощёкое, румяное и восхитительно здоровое. Чадушко мягко высвобождалось из объятий и смотрело со странным ожиданием… чего-то. Может, любви? Но тогда почему ребёнок отстраняется от поцелуев, равнодушно смотрит на конфеты и игрушки, равнодушно благодарит. Словно они чужие люди.
«Родительские дни» кончались, как правило, слезами матерей, горьким удивлением отцов и холодно-вежливым «до свидания» равнодушных к поцелуям и обнимашкам детей. Слёзы и удивление были искренними, однако же никому не приходило в голову забрать ребёнка домой. Да, им тяжело, да, они рано взрослеют, но за всё в жизни надо платить, за профессию звездолётчика тем более.
И дети платили. Непрожитым детством, неизведанной любовью, недозволенной свободой, неиспытанным счастьем материнства и отцовства. Впрочем, любовь в их жизни была — фанатическая, неистребимая любовь к профессии, которая в третьем тысячелетии оставалась доступной лишь 0,001 % населения Земли. Немногие родители отдавали детей в закрытую космошколу, и немногие дети выдерживали постоянные запредельные нагрузки, практикуемые учебным заведением. В стенах космошколы будущие звездолётчики проводили пятнадцать лет. Первый пятилетний цикл обучения включал в себя программу одиннадцатилетней средней школы с преобладанием уроков физического воспитания. В одиннадцать лет мальчишки и девчонки выбирали будущую специальность. И переходили во второй, специализированный цикл. В шестнадцать они становились профессионалами, умеющими принимать решения, обладающими великолепным здоровьем, выносливостью, идеальной физической формой и идеальной выдержкой. Пресловутые дети-индиго в сравнении с воспитанниками космошколы недоразвитые маугли.
