Надежда мира (СИ) - Воронина Тамара (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
– Тарвик…
– Заткнись! Мне твое человеколюбие не свойственно. Ты восемь лет платишь за несуществующую вину, а сколько на нем чужой боли? И если бы хоть как первый или третий – дела ради, без эмоций, без удовольствия! Ему твоя боль в радость была! Ты от крика задыхался, а он, может, оргазм испытывал! Забыл, как он к твоему горлу жезл подносил? Ты мог бы жить без голоса, Королек? Ты сумел бы жить без пальцев, музыкант? Заткнись, и если не нравится, можешь уходить хоть сейчас!
Он вжился в роль разгневанного мстителя, отстраненно подумала Женя. Для Риэля. Потому что он спокоен и холоден, и заставит пленника испытать действие жезла не потому, что помнит свою боль и боль Риэля, а потому что ему нужна вся информация по этому делу. И потом он эту информацию передаст Кастину. Он рад этой удаче. И он будет завтра мучить пленника так же дела ради, без эмоций и без удовольствия. Но ему важно отношение Риэля, вот он и устроил спектакль. Чувства Риэль понять может, может понять желание мести, а вот холодный расчет – нет. Эх, Тарвик, неужели в тебе и правда так мало осталось человеческого, что ты не способен даже дать волю мести?
Они не спали. Тарвик примотал пленника к дереву, профессионально примотал – не отвяжешься. И рот заткнул, чтоб тот не скулил. Женя и Риэль забрались в палатку, а Тарвик остался снаружи, взяв одеяло и куртку Риэля. В палатке было тепло. Женя и Риэль обнялись и притихли. Они не разговаривали, и бог знает о чем думал Риэль, а вот Женя думала об ищейке, которая хотела научиться летать.
– Ох, а это что? – не удержалась Женя, завидев животное столь экзотическое, что всякая выдержка улетучилась и она снова начала вести себя туристски непосредственно. Риэль улыбнулся.
– Это то, что ты вчера ела на обед. Домашняя скотина, которую разводят на мясо. А пойдем прокатимся на хлотах!
Хлоты немножко напоминали мамонтов, особенно размерами и длинной шерстью, заботливо расчесанной. Бивни у них тоже имелись, хотя и не столь убийственные, однако Женя вчера уже слышала рассказ о том, как хлотов использовали в войне: к бивням прикрепляли пики или обоюдоострые лезвия и пускали галопом. Остановить галопирующего мастодонта высотой с двухэтажный дом мог не каждый маг. А в мирное время их использовали по-разному: туристов развлекали, грузы носить заставляли. Мирные и тупые зверюги. Наверху громоздилась настоящая беседка, а забираться в нее надо было со специального возвышения. Риэль отсыпал мелочи проводнику и втащил Женю за руку. Он был весел, едва ли не впервые за последние месяцы. Вряд ли его занимала судьба Тарвикова пленника, но вот за самого Тарвика он беспокоился. Они расстались поутру, обнялись на прощание и оставили его на том привале. Наверняка ведь Риэлю было тошно думать, что человек, с которым он делился едой и одеждой, станет пытать человека, как пытали его самого. А станет. И рука не дрогнет. И выпытает все, что ему будет нужно, и именно потому, что нет у него ни цели, ни любви, ни надежды. И непременно убьет, иначе не был бы так откровенен. И вовсе необязательно медленно. Эх, Тарвик… Женя непроизвольно коснулась медальона.
Риэль предложил тогда отправляться на юг – ну почему не попутешествовать зимой по теплым краям, а к лету вернуться в Комрайн? Подальше от неприятных воспоминаний… К святыне Ишвара его уже не влекло. А Хибин был государством мирным, дружелюбным, менестрелей тут было в избытке, но Риэль был из самого Комрайна – и его приходили слушать. Ну как же – столичный гастролер. Нет, заморский гость! Мелодии и ритмы зарубежной эстрады! Аплодировали шумно, деньги бросали щедро, а вот Женя с ее грустными романсами тут была непопулярна, потому снова переключилась на роль девочки на подпевке.
От чего бежал Риэль на этот раз? От воспоминаний? Вряд ли, чужая боль помнилась ему сильнее своей. От Тарвика, которого недолюбливал инстинктивно, не за насмешки, не за презрение «настоящего мужчины», а за то, что тот способен хладнокровно и по необходимости долго пытать человека. От Тарвика, которого хотел назвать другом. Но иметь друга, способного на такое, не получалось. Потому Риэль поступил как обычно: ушел. Почему считается, что убежать от самого себя невозможно? Он давно не был таким веселым, как здесь, в этой сумбурной и малость безалаберной стране, подтрунивал над тем, что Женя вызывает здесь интерес только как симпатичная женщина: учил тебя, учил, а клюют все равно лишь на твои рыжие волосы и стройную фигуру. Пусть бежит. Лишь бы не один.
Если у мира появилась надежда, почему ее не может быть у менестреля?
Время ложилось им под ноги вместе с дорогами. Джен Сандиния пришла на Гатаю и обосновалась здесь прочно. Не только Женя, а та самая мифическая – в Хибине только о ней и говорили, вместо боя петухов обсуждали Джен Сандиния. Смешно. Своего рода кухонная политика – приняли по рюмке чаю и давай авторитетно обсуждать последние думские события и решения, ни черта не понимая в политике, не умея заглянуть даже в завтра, а уж тем более в послепослезавтра, неважно – главное, мнение иметь. Гудел Ивидол, шумела даже серая Сайтана – направляясь в Ларкат, они прошли самым краем родной страны Риэля. Не то чтоб Жене захотелось познакомиться с маргитами или посмотреть на государство после межрасовой войны – ничего подобного. Ставинские горы. Край земли. Сесть, свесить ноги и видеть внизу только туманное ничто, а вверху только облака. Риэля тоже воодушевила эта идея, он долго расписывал ларкатские красоты, там были не только великие горы, там было и море, и Жене заодно приспичило и на море посмотреть. По слухам, в стране было уже сравнительно спокойно, маргитов благополучно победили, повязали разными строгостями и не велели заниматься черной магией. А они сразу и послушались…
Слабеньких черных магов они так и не увидели, зато увидели тамошних эльфов, таких же прекрасных, как уже знакомые, таких же вроде одновременно приветливых – и чужих. И получили приглашение посетить их город. Ну конечно, они согласились! Риэль хихикал, ничуть не обижаясь, что приглашали не Королька, а безголосую Женю, ну так и ее не модифицированные романсы петь звали, а так, показать эльфийскому народу Джен Сандиния, раз уж эльфы так легко ее узнавали. Провожатый, дивно красивый юноша с глазами самого изумрудного цвета, какой только может быть в природе, охотно отвечал на вопросы, вот Женя и спросила, не оторвут ли ей голову, потому что «интана камтур джен сандиния» было сказано после тех войн, после которых эльфов осталось чрезвычайно мало. Юноша очень удивился: это вообще-то было предложение эльфов насчет ограничения власти магии. Не магов – магии. Что маги, маг всего лишь некое разумное существо, справиться с магом не так уж и сложно, потому что никто не может держать несколько щитов постоянно. Именно несколько, потому что от стрел щит один, а вот от огненного шара совсем другой, от ледяных игл третий и так до бесконечности. Обуздывать необходимо магию. Магия – это стихия. Что? Ну да, маг. Не бог весть какой, однако… показать что-нибудь?
И так легко он это предложил, что Женя, конечно, согласилась. Ей ведь пока довелось увидеть только один вид магии – исцеление. А юноша развел руки, потом свел их, помял что-то между ладоней, словно снежок лепил, а слепил комок разноцветных искр, подбросил его – и искры рассыпались фейерверком. Просто так. Ни для чего. Для удовольствия. Магия – это искусство. Говорят, в музеях больших городов людей есть такие картины, которые делали художники-маги, немножко живые… Видели? Понравились? Ну, значит и у нас понравится.
Понравились – не то слово. Шедевры комрайновского музея не показались, конечно, убогими подделками, но эльфы, похоже, культивировали магию как искусство. Риэль спросил, так ли это, – да, так, но и как средство защиты – тоже. И как средство войны. Маргиты это теперь очень хорошо знают. Не видели? Невелико горе.
Они прожили в городе, красивом, праздничном, очень зеленом, около месяца, но никак не только ради экскурсий. Они работали, и еще как. Может быть, те, встреченные возле гор эльфы, специализировались на музыкальной магии, а эти слушали Риэля с истинным наслаждением. Женю с истинным снисхождением, так что она предпочитала статус девочки на подпевках.
