Магический спецкурс - Летняя Лена (книги без сокращений TXT) 📗
— Просто тема заинтересовала. — Я пожала плечами, стараясь все же говорить тише.
— Правда? А меня вот совершенно не зацепило. Непонятно, как они умудрились столько написать, гадая на кофейной гуще. Откуда они могут знать, как пройдет ревоплощение, если его еще ни разу не происходило? Это как вариации на тему жизни после смерти: у каждого есть свое представление, но никто никогда не узнает, как оно на самом деле, пока сам не умрет. Зато пока живы, готовы спорить об этом до хрипоты и развязывания военных конфликтов.
В чем-то он был прав, конечно. С тем же успехом я сама могла написать любую теорию о ревоплощении. У меня имелись все шансы оказаться ближе к истине хотя бы потому, что во мне уже сидела Развоплощенная.
Я задумалась: а не стоит ли именно так и поступить? Может быть, если я придумаю свою теорию и достаточно сильно поверю в нее, то так и будет? Как говорил мне Норман? Если есть сильное желание, очень сильное, то можно сделать и то, чему тебя не учили, магический поток подстраивается.
Стоило вспомнить о Нормане, как он тут же материализовался в библиотеке: вошел следом за ректором, который что-то уверенно вещал. Судя по выражению лица самого Нормана и тому, как он раздраженно тер рукой лоб, слова ректора его не убеждали.
Они подошли к библиотекарю и принялись что-то обсуждать с ним. Я слышала только обрывки фраз, поэтому не могла понять, о чем идет речь. Да и старалась не прислушиваться. Я бы вообще предпочла испариться, хотя Норман даже не взглянул в мою сторону и, возможно, не заметил.
Зато ректор заметил, когда уже собирался уходить.
— Ларина! Как удачно я застал вас здесь. А ведь уже хотел в понедельник вызывать к себе.
Он подошел ближе и сделал знак Норману последовать за ним. Тот нехотя подчинился. Мое желание испариться усилилось. Кажется, ректор еще никогда меня так не пугал.
— Что же вы, госпожа Ларина? — Он сердито посмотрел на меня. — Собственными руками организовали группу спецкурса по темным ритуалам и заклятиям, а теперь прогуливаете?
Норман заметно поморщился, но промолчал, только скрестил руки на груди. Смотрел он в сторону. Я же не удержалась, бросила на него изучающий взгляд. Что-то в его облике было не так. Он выглядел… уставшим. Как будто недостаточно спал последнее время. Я подавила в себе желание справиться о его здоровье и попыталась сосредоточиться на словах ректора.
— Мало того что группа уже сократилась до четырех человек, вы хотите сказать, что на экзамен выйдут вообще трое? — недовольно продолжал тот. — Так не пойдет. Это учеба, госпожа Ларина, а не кружок по интересам, чтобы ходить по желанию.
Я почувствовала, что не просто краснею, а, должно быть, становлюсь яркого свекольного оттенка. Конечно, Хильда мне уже намекала, что третий прогул подряд будет замечен. И даже взывала к моей совести: ведь она пошла на предмет исключительно из-за меня. Но я ничего не могла с собой поделать. Даже короткие встречи с Норманом в столовой, библиотеке, внутреннем дворе или коридорах Орты давались с трудом. Что уж говорить о целой лекции?
— И как вы прикажете мне теперь поступить? — настаивал ректор на какой-то ответной реакции.
Неожиданно вмешался сам Норман:
— Ректор Ред, студентка Ларина не виновата. Ответственность за ее пропуски полностью лежит на мне. Я повел себя… недостойно. У нее есть причины меня избегать.
Я буквально лишилась дара речи. Судя по выражению лиц ректора и моих друзей, их такое заявление шокировало ничуть не меньше. Еще бы, ведь это прозвучало почти как признание в домогательствах в отношении студентки. Хотя, конечно, формально Норман ничего такого не сказал и мог иметь в виду что угодно, но прозвучали его слова именно так.
— Хм… — Ректор смущенно кашлянул. — Мне об этом ничего не известно. От Лариной не поступало каких-либо жалоб на ваше поведение, профессор Норман. Если же такое имело место быть, то, я полагаю, это должно быть зафиксировано, иначе пропуски лекций выглядят именно как прогулы. — Он вопросительно посмотрел на меня. — Так что, госпожа Ларина? Желаете оформить жалобу?
Я тяжело сглотнула и отрицательно покачала головой. Пришлось взять себя в руки и найти сбежавший голос.
— Нет, ректор Ред. Никаких жалоб. Я уверена, все это не более чем недоразумение. — Я снова посмотрела на Нормана, который, по странному совпадению, сделал то же самое. Наши взгляды встретились, и я поняла, насколько предсказание ректора оказалось правдивым: да, Норман причинил мне боль, но сам страдал от этого не меньше. Интересно, ректор уже тогда все знал? — Сомневаюсь, что профессор Норман хотел меня обидеть. Я слишком остро отреагировала, так что вина за прогулы полностью лежит на мне. Я обещаю вам исправиться.
— Что ж, хорошо, — ректор кивнул. — У вас осталось еще целое одно занятие до экзамена, чтобы исправиться. Ян, если Ларина все же соизволит прийти на лекцию, обязательно дай ей знать, какие темы придется изучить самостоятельно.
Норман рассеянно кивнул, продолжая вопросительно смотреть на меня, но, видимо, ответа в моих глазах не находил. В конце концов я отвернулась.
У меня оставалось ровно три дня на то, чтобы найти в себе смелость все же приготовиться к разговору с ним. Потому что избежать его теперь точно не удастся.
Глава 20
Конечно, приготовиться я не успела: именно тогда, когда было не нужно, время полетело со страшной скоростью. Среда наступила совершенно внезапно. С самого утра Хильда косилась на меня и, кажется, готовилась в нужный момент схватить за руку и силой дотащить до аудитории Нормана.
Этого не потребовалось: пусть я не была готова, но сбегать не собиралась. Я ведь уже пообещала. У меня хватало недостатков, но слово свое я держать умела.
Норман заметно удивился тому, что я все-таки пришла, но почти не акцентировал внимание на этом, ограничившись небольшим дополнением к приветствию:
— Я рад видеть, что сегодня вы в полном сборе. Поскольку это наша последняя лекция, я сегодня ограничусь ревизией тем и небольшим рассказом о том, что буду требовать с вас на экзамене. Прежде всего хочу напомнить, что экзамен будет состоять только из теоретической части…
Он говорил и говорил, как всегда, присев на краешек своего стола и скрестив руки на груди. Обводил нас спокойным взглядом, ни разу не задержавшись на мне дольше, чем на других. Только глаза все так же выдавали усталость и плохой сон. Почему-то я почувствовала себя виноватой.
До конца занятия оставалось еще почти пятнадцать минут, когда Норман развел руками и с улыбкой сообщил:
— На этом у меня все. Больше в рамках спецкурса я ничему не могу вас научить. Хочу поблагодарить за интерес, проявленный к моей дисциплине. Мне было приятно общаться с вами. — Его взгляд скользнул по пустому месту, на котором могла бы сидеть Анна. — Почти всегда, скажем так. Тех из вас, кто решит продолжить обучение в Орте, я буду рад увидеть в новом учебном году. А в этом жду на экзамене. Посмотрим, многому ли я смог вас научить. На этом я прощаюсь с вами на сегодня. Ларина, вы задержитесь, пожалуйста, остальные могут быть свободны.
Мои однокурсники нестройным хором поблагодарили его, а Грег даже добавил, собирая вещи в сумку:
— А вы оказались нормальным таким преподом, профессор Норман. По первому собранию я вас представил себе другим. Думал, вы жестче.
По губам Нормана скользнула недобрая усмешка.
— Вы сначала экзамен сдайте, а потом будете говорить.
— Заметано, — ничуть не смутившись, кивнул Грег. — До свидания.
— Хорошего всем дня, — привычно попрощался Норман.
Он дождался, пока за последним студентом закроется дверь, а потом повернулся ко мне, с трудом подавив тяжелый вздох. Взяв со стола несколько исписанных листов, он подошел ближе и протянул их мне.
— Я сделал для тебя конспект тех лекций, которые ты пропустила: здесь все самое важное, что потребуется на экзамене. Это чтобы тебе не пришлось тратить время на изучение книг. Но если вдруг тебе захочется, я добавил рекомендации, где о чем можно подробнее прочитать.
