Первый король Шаннары - Брукс Терри (чтение книг TXT) 📗
Неожиданно эльфы перешли в контрнаступление. Король подал знак солдатам, прятавшимся с обеих сторон на отвесных скалах, и бочки с горючим маслом покатились вниз по склонам, раскалываясь о голые камни и падая в ямы-ловушки. И снова зажженные стрелы взвились в небо и, описав дугу, упали в разлившееся масло. В тот же миг весь восточный край долины полыхнул огнем. Горные тролли, угодившие в ямы, сгорали заживо. Когда к ним на помощь подоспела оставшаяся часть армии, шеренги троллей уже распались. Хуже того, тролли оказались затоптаны собственными ничего не подозревающими соратниками, шедшими за ними по пятам. Армия пришла в замешательство. Огонь преследовал северян, стрелы, выпущенные из больших эльфийских луков, попадали в самую их гущу, а теперь на них надвигалось эльфийское войско, выставив перед собой заграждения с шипами. Заграждения прорвали и без того поредевшие ряды троллей и отбросили их назад. Эльфийские Охотники набросились на оставшихся с мечами. Северяне, зажатые между эльфами и огнем, не могли сдвинуться с места и, несмотря на свою храбрость, падали замертво.
Остальные в отчаянии бросились к отвесным склонам, замыкавшим долину с обеих сторон, и попытались взобраться по ним. Но эльфы были готовы и к этому. С вершин полетели валуны, сбивая тех, кто пытался карабкаться по склону. Пользуясь преимуществами занятых ими оборонительных позиций, эльфы без особых усилий отразили штурм. Внизу в ущелье, превратившемся в настоящий ад, беспомощно барахтались передовые части армии Северной Земли, составлявшие четверть ее численности. Наступление окончательно захлебнулось. Задыхаясь от пыли и дыма, обожженные горящей травой и истекающие кровью от ран, нанесенных эльфийским оружием, отряды Чародея-Владыки начали отходить назад на Стреллихеймские равнины.
Движимый внезапным порывом Ярл Шаннара выхватил из ножен меч, данный ему Бреманом, меч, магической силой которого он был не в состоянии управлять и даже не слишком верил в нее. Король поднял его вверх, и в ответ все эльфы вокруг тоже подняли свое оружие, оглашая окрестности громкими победными криками.
Почти в тот же миг король осознал, насколько смешон его жест. Он поспешно опустил меч — не более чем бутафорский клинок в его руках, радость дурака. В раздражении пришпорив Риска, Ярл Шаннара почувствовал, как эйфория покинула его, сменившись стыдом.
— Теперь это Меч Шаннары, король эльфов, — сказал Бреман, когда Ярл открыл старику, как подвела его магия меча во время полуночного рейда. — Это больше не меч друидов, не мой меч.
Королю вспомнились эти слова сейчас, когда он скакал взад-вперед сквозь шеренги своих солдат, перестраивая их, чтобы подготовиться к следующей атаке, которую, по его мнению, можно было ожидать еще до захода солнца. Меч снова покоился в ножнах, висевших у него на поясе, загадочный и ненадежный. И хотя Бреман успел окрестить его Мечом Шаннары, он не спешил дать королю подтверждение, что его магия управляема, и даже теперь, зная все, что ему полагалось, Ярл все еще не чувствовал Меч по-настоящему своим.
— В твоих силах овладеть его магией, эльфийский король, — шепнул ему старик в ту ночь. — Но чтобы сделать это, нужна вера, и вера обязательно должна исходить от тебя.
Тогда, десять дней назад за час до рассвета, они сидели рядом в темноте, перепачканные грязью и копотью, и по их лицам струился пот. В ту ночь Ярл Шаннара был на волосок от гибели. Адское чудище Чародея-Владыки едва не убило его, и, несмотря на то что Бреман подоспел вовремя, воспоминания о дыхнувшей ему в спину смерти были еще живы и свежи. Где-то рядом была Прея, но Ярл предпочел беседовать с друидом наедине, чтобы без свидетелей признаться в своем поражении и изгнать демонов, бушевавших в его душе. Он не смог бы жить и нести бремя, выпавшее на его долю, если бы не попытался предотвратить повторение случившегося. Слишком многое зависело от Меча. Так в чем же он ошибся той ночью, призывая силу талисмана? И как убедиться, что этого не случится вновь?
На этот вопрос искали они ответ, сидя одни в темноте, прижавшись друг к другу так тесно, что ничего не слышали, кроме биения своих сердец и разгоряченного дыхания.
— Этот Меч — талисман, предназначенный для одной-единственной цели, Ярл Шаннара! — выпалил старик почти со злостью. Его голос звучал резко и нетерпеливо. — Его можно использовать лишь одним способом, и никаким другим! Ты не заставишь его волшебную силу защищать тебя от существ, которые тебе угрожают! Для этого годится его клинок, но не его магия!
Упрек ожесточил короля:
— Но ты говорил…
— Не рассказывай мне, что я говорил! — Резкие, жалящие слова Бремана оборвали возражения Ярла, заставив его замолчать. — Ты не слушал, что я говорил, эльфийский король! Ты слышал только то, что хотел услышать, и больше ничего! Не спорь! Я видел, я наблюдал за тобой! На этот раз постарайся быть внимательней! Ты сделаешь это?
Ярл Шаннара стиснул губы и сердито кивнул, сдержав свой язык лишь потому, что понимал: если ему не удастся выполнить приказ, он пропал.
— Когда ты выйдешь против Чародея-Владыки, магия ответит на твой призыв! Но только против Чародея-Владыки. И лишь в том случае, если твоя вера будет достаточно тверда! — Седая голова укоризненно качнулась. — Правда идет от веры, запомни это. Правда приходит вместе с пониманием, что она одна для всех, что у нее нет любимцев. Если ты не в состоянии принять ее в собственной жизни, тебе не удастся навязать ее другим. Ты должен сначала признать ее и лишь потом пользоваться ею! Ты должен сделать ее своим оружием!
— Но должна же она служить против тех существ! — настаивал король, не желая признать ошибочность своей точки зрения. — Почему она не ответила мне?
— Потому что правда — это не ловушка для монстров! — процедил друид сквозь зубы. — Она не пользуется оружием лжи и полуправды. Не пытается защитить себя с помощью фальши. Она не обманывает себя, пытаясь представиться тем, чем она не является! Этим, король эльфов, занимается Чародей-Владыка! И поэтому магия Меча Шаннары может быть обращена только против него!
Так, приводя друг другу то одни, то другие доводы, они проспорили до рассвета, пока наконец не угомонились. Позже король не раз вспоминал и обдумывал то, что сказал ему старик, стараясь примирить его слова с собственными ожиданиями. Постепенно он пришел к мысли, что Бреман прав. Сила Меча ограничена единственной целью, и, как бы ему ни хотелось, чтобы было иначе, ничего не поделаешь. Его магия может воздействовать только на Брону и ни на кого другого. Ярлу предстояло смириться с этим и найти способ овладеть ею, какой бы чуждой и непонятной она ему ни казалась.
В конце концов он пошел к Прее. Все это время Ярл знал, что рано или поздно пойдет к ней, как делал каждый раз, когда его что-то беспокоило. Конечно, у него были советники, готовые давать консультации по любому поводу, и некоторых из них, в особенности Берна Эриддена, стоило послушать. Но никто не знал его так, как Прея, и, по правде говоря, ни один из них не был таким искренним, как она. Поэтому Ярл решил рассказать ей всю правду, хотя ему трудно было признаться в своем поражении и страшно оттого, что он снова может потерпеть неудачу.
Это произошло позже в тот же самый день, когда разговор с Бреманом был свеж в его сознании, а воспоминания о предыдущей ночи еще не померкли. Долина Ринн затихла под облачным небом, и эльфы внимательно наблюдали за ней, опасаясь возможного ответа северян на ночной рейд. Серый вечер тянулся медленно, летняя жара раскалила высохшую землю Стреллихейма, а воздух уже наполнился влажностью приближающегося дождя.
— Ты непременно найдешь способ овладеть этой магией, — сказала Прея сразу же после того, как он кончил говорить. Ее голос звучал твердо и напористо, во взгляде светилась непреклонная решимость. — Я верю в это, Ярл. Я тебя знаю. Ты никогда не отступал перед вызовом, не сделаешь этого и теперь.
— Иногда, — быстро парировал он, — мне кажется, что было бы лучше, если б на моем месте оказался Тэй. Из него, вероятно, вышел бы идеальный король. И наверняка он больше подошел бы для этого Меча с его магией.
