Серебряное яблоко (СИ) - Авильчик Анна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
В дом зашла Таяна, она улыбалась и вертела в руках какую-то очередную поделку.
— Идёшь в храм? Если подождёшь меня, то пойдем вместе, — сказала девочка.
— Хорошо, подожду. А что это у тебя в руках?
— А, это — я хочу заменить свою фигурку в наших часах.
Самодельные часы желтого дома были непростыми: Лана придумала, чтобы каждый член семьи слепил фигурку, из чего захочет, и какую захочет и ее приклеили напротив одного часа. Но статуэтка Таяны не имела особой формы. Хоть девочка и задумала изобразить там цветок, но из-за отсутствия зрения он все равно не получился.
Тристан помог Таяне снять со стены часы и смотрел с упоением, как она с трепетной любовью меняет фигурки, бережно пряча старую к себе в карман. Девочка подала Тристану часы, чтобы он вернул их на стену. Парень глянул на новое изображение их общих семейных часов: теперь напротив цифры 12 красовалась фигурка девочки, которая держит в ладонях мужчину в длинном пиджаке.
— Таяна, это король Феликс?
— Да, я так рада, что ты узнал. Значит, у меня неплохо получилось, — она просияла. — Я хочу, чтобы король Феликс тоже был на наших часах, ведь он тоже наша семья. Он вылечил всех нас.
— Это верно. Ты молодец, — он погладил ее по плечу, — Но почему ты держишь его в ладонях, а не он тебя?
— Потому что нам уже не нужна его помощь. Мы здоровы и счастливы. Но ему нужна наша помощь. Мы должны его вылечить, защитить.
Тристан вздохнул. Вряд ли в Айронвуде был кто-то, кто мог бы вылечить Феликса или хотя бы остановить его, что бы он сохранил хоть какие-то силы. Но вслух он сказал другое.
— Ты очень добрая, Таяна. И я тебя очень люблю.
Они обнялись, Тристан вернул часы на место, и они поспешили отправиться в храм. Таяна восторженно рассматривала облака и щурилась от яркого солнца. Девочка постоянно одергивала Тристана за рукав, показывая ему пролетающих в небе ярких разноцветных птичек. Парень поднимал голову к небу, но не видел там ни одной птицы. Вся их семья уже привыкла к тому, что Таяна видела красивые и веселые вещи, которых на самом деле не было. Но никто не говорил ей об этом. Ведь так здорово, что она это видит. А раз она видит, разве можно утверждать, что все ее видения ненастоящие. И кто знает, может быть на самом деле, сейчас над ними пролетают чудные птицы, но это они все не могут их увидеть.
— Смотри, король Феликс, — девочка показывала в сторону озера, на скамье у самой кромки воды действительно сидел король, — а вон и Эдмунд. Кажется, они общаются, давай подойдем!
Не успел Тристан сказать и слова, как Таяна уже бежала к озеру. Насколько же безропотная и искренняя детская любовь. Козлоногий и сам приблизился к озеру.
— Здравствуй, — поприветствовал он Феликса.
— Привет, — король едва подвёл глаза, приветствуя Тристана. Вблизи он выглядел ещё хуже, чем издали. У него было отсутствующее выражение лица, кажется, он лишь на секунду отвлекся на приветствие и снова ушел в свои мысли.
Таяна и Эдмунд со звонким хохотом гонялись друг за другом вокруг озера и после нескольких кругов убежали в сторону храма. Тристан, молча, смотрел на двух уток плавающих в озере, они что-то не поделили и махали друг на друга крыльями. Тристан почему-то не мог уйти, как не мог и первым начать разговор, не зная, уместен ли он здесь вообще.
— Я неважно выгляжу, верно? — обратился к нему вдруг король.
Тристан даже вздрогнул от неожиданности, но при этом почувствовал такое облегчение. Теперь он понял, как сильно хочет поговорить с Феликсом.
— Тебе пора остановиться. Ты и так много сделал, ты вылечил всех, восстановил большинство земли. Этого достаточно. Но зачем доводить себя до смерти?
— Я ещё не всё сделал: ты ещё не исцелен, нужно закрыть дыру в наш мир.
— Я же говорил тебе, что останусь со своими копытами. И ты засадил достаточно полей для всеобщего пропитания, хотя бы отдохни какое-то время.
— Я не могу отдыхать, Тристан.
— Ты столько лет не делал этих глобальных вещей. Почему сейчас ты хочешь сделать все за считанные месяцы? Тебе нужна передышка!
— В том-то и дело, я потратил слишком много времени зря, теперь мне нужно успеть. Сейчас я как никогда понимаю, что уже нет времени на отступление, — он пронзительно посмотрел на Тристана, — хоть бы только успеть.
В этот момент Тристан осознал, что смотрит сейчас в глаза поистине великого человека. И дело тут вовсе не в сверхсилах, а именно в его силе духа, внутренней силе. Как мало людей вообще видят в нем именно человека? Тристан не раз замечал обеспокоенные взгляды жителей деревни вслед Феликсу. Они недоумевали, считали, что для него всегда и все возможно, тогда почему он так плох?
— Что ты сейчас чувствуешь? — такой вопрос Феликсу, наверное, никогда не задавали.
— Я чувствую бессилие.
— Я имел ввиду, не физически, а морально, что ты чувствуешь.
— А я и отвечаю тебе о том, что у меня в душе. Бессилие от того, что я не в силах изменить то, что хотел бы изменить.
— Но ты так много сделал для Айронвуда. Многие и не подозревали, что твои силы так огромны.
— А я говорю и не об Айронвуде. Знаешь, наверное, я так рьяно бросился здесь все усовершенствовать, не из-за чувства вины за своего отца и не потому что это мой родной мир. Нет. Потому что здесь я Могу всё исправить. Но существуют миры, где не могу. Где я бессилен.
— Ты говоришь о мире Джейн?
— Не только о нем. В Канзанополисе все люди имели силы, все были сыты и имели все, что хотели, но, тем не менее, они ссорились, не могли что-то поделить. Ведь мой отец оттуда даже сбежал. А мир Джейн… — он вздохнул. — Там действительно существует много ужасных и диких вещей. Они так привыкли жить среди всего этого. И, наверное, это самое страшное, то, что они считают это нормальным.
— Вряд ли они считают это нормальным. Просто они знают, что многое не в силах изменить. И этот закон действует во всех мирах. Мы все знаем это с самого рождения. Это у тебя есть великие силы и для тебя всегда все было возможным, ты просто только сейчас пришёл к мыслям, о которых мы знаем уже давно. Если бы здесь рядом с нами не было тебя, мы бы тоже не смогли ничего изменить.
— Если бы здесь не было меня, моего Отца, вам бы и не нужно было что-то менять.
— Это не так. Пусть у нас была бы зелень, пусть у меня, могли быть человеческие ноги, но все мы по-прежнему не понимали бы друг друга, не ценили то, что имеем, да, в конце концов, нашли, в чем найти изъяны. Наверное, так устроены люди. Но ты помог нам увидеть, что мы можем быть другими. Идти на уступки для чужого блага, понимать чужие мысли. Ты не бессилен.
— Ты спрашивал, вернусь ли я к Джейн… Да, пожалуй, это невозможно с учётом того, сколько сил я потратил и сколько всего мне ещё нужно сделать. Но знаешь, даже если бы это было возможно… я не знаю смог ли бы я там жить. Да, эти полгода, что я пробыл там, были неплохи, я отдыхал, я жил жизнью обычного человека, не имеющего сил. Но каждый день, слыша о каких-то страшных событиях, я просто знал, что я там временно и они меня не касаются, но что бы было, если бы это было постоянным… У моего друга Рассела заболела дочь, у нее была высокая температура. Да, ты не понимаешь о чем я, но это выглядело ужасно, ей было плохо, ее родители метались по дому, в итоге приехал лекарь, который ввел ей лекарство какой-то иглой в тело. И на следующее утро Рассел, видя мой ужас, успокоил меня, что это вполне обычная и нестрашная болезнь. Он думал, что успокоил, но когда он говорил, мое сердце сжалось от боли. Значит — это нестрашная, обычная? А как тогда выглядит страшная?
Тристан замер, его сердце в этот миг заледенело от услышанного. Феликс продолжал:
— В семье моего друга уже на следующий день все улыбались, завтракали и позже врач приезжал ещё, но, кажется, никто кроме меня, не заметил, какой это был ужас. Ребенок плакал, не спал, с ним что-то делали. Но все улыбались. Как они это делают? Все считают меня героем, но я сам не знаю, кто я. Порой, мне кажется, что я просто хочу всё исправить, хочу, чтобы этот мир был идеальным. А порой я думаю, что мне просто проще умереть здесь хорошим королем, нежели жить в мире Джейн, в страхе от своего бессилия. А будь я полон сил, я бы непременно туда отправился, я знаю, ведь я люблю ее, но я не смог бы там жить. Мне страшно Тристан.
