Восходящая тень - Джордан Роберт (чтение книг .TXT) 📗

Вздохнув, айилец промолвил:

— Случалось мне видеть что-то подобное. — Каждое слово давалось ему с трудом. — Когда мужчина идет в Руидин, Хранительницы и члены клана ожидают их на склоне Чейндара возле подобной штуковины. — Авиенда поднялась и бесшумно удалилась. Руарк проводил ее хмурым взглядом. — Больше я ничего не знаю. Ранд ал'Тор. Да лишусь я крова, если не так.

Ранд всматривался в полустертые письмена, окружавшие треугольники. Который из них? Чтобы попасть в Руидин, он должен выбрать один верный. Стоит ошибиться, и он может очутиться в другом конце мира, а то и на дне океана.

Айильцы со вьючными мулами собрались у подножия холма. Морейн и остальные взбирались по склону, ведя в поводу лошадей. Мэт вел не только своего мерина, но и Рандова крапчатого, стараясь держать его подальше от Мандарба, вороватого коня Лана. Сейчас, когда на них не было седоков, жеребцы злобно косились друг на друга.

— Похоже, ты сам не знаешь, что делаешь! — воскликнула Эгвейн. — Мы и верхом можем добраться до Руидина. Морейн, хоть ты его останови. Почему ты молчишь? Сделай хоть что-нибудь.

— А что я, по-твоему, должна сделать? — сухо отозвалась Айз Седай. — Может, ты думаешь, что я могу оттащить его от этой штуковины за ухо? Возможно, мы все скоро выясним, есть ли в Сновидении хоть какой-то прок.

— Сновидение? — удивилась Эгвейн. — А при чем тут Сновидение?

— Послушайте, вы обе, — с трудом сдерживаясь, промолвил Ранд. — Помолчите немножко — мне нужно сделать выбор.

Эгвейн воззрилась на него с возмущением; Морейн не выказывала никаких эмоций, лишь пристально смотрела на юношу.

— Неужто нам ничего не остается, как путешествовать именно таким способом? — спросил Мэт. — Разве ты, Ранд, имеешь что-то против верховой езды? — Ранд молчал, и, пожав плечами, Мэт пробормотал:

— Чтоб мне сгореть. Коли ты собрался сделать выбор, может быть, стоит… — Он взял поводья обоих коней в одну руку, а другой нашарил в кармане монету — золотую марку Тар Валона. — Должно быть, это та самая монета, — промолвил Мэт со вздохом, перекатывая монету между пальцами. — Вообще-то, Ранд, бывает, что мне везет. Наверное, стоит положиться на удачу. Выпадет голова — значит, правый знак, а ежели пламя — левый. Что скажешь?

— Ну это уж вовсе нелепо, — запротестовала Эгвейн, но Морейн, коснувшись ее руки, заставила девушку умолкнуть.

Ранд кивнул:

— Почему бы и нет?

Эгвейн бормотала что-то насчет «мужчин» и «мальчишек» — кажется, отнюдь не лестное.

Монета взлетела с большого пальца Мэта, тускло блеснув на солнце. В высшей точке полета Мэт подхватил ее, шлепнул на тыльную сторону ладони, но тут заколебался:

— Знаешь, все-таки не хочется полагаться на слепой случай.

Ранд наугад коснулся рукой одного из символов и сказал:

— Этот. Взгляни, что выпало.

Мэт бросил быстрый взгляд на монету и прищурился:

— Ты прав, этот. Как ты узнал?

— Рано или поздно это должно было сработать, — промолвил Ранд. Он видел, что никто не понял его слов, но это не имело значения. Он посмотрел на символ, который был выбран им и Мэтом. Треугольник указывал налево. Солнце тем временем уже прошло зенит. Пора было действовать, и действовать безошибочно. Промах означал бы потерю куда большего времени, чем он надеялся выиграть. А это было бы хуже всего, Ранд встал, сунул руку в карман и вытащил статуэтку из темно-зеленого камня — круглолицый толстячок сидел, скрестив ноги и держа на коленях меч. Ранд потер большим пальцем лысую голову фигурки и обратился к Руарку:

— Собери всех сюда и вели подвести вьючных животных. Все должны находиться как можно ближе ко мне.

— Зачем? — спросил айилец.

— Мы отправляемся в Руидин. — Ранд подкинул статуэтку на ладони и, наклонившись, погладил Портальный Камень. — В Руидин. Прямо сейчас.

Руарк окинул его долгим взглядом, потом выпрямился и принялся созывать айильцев. Морейн шагнула к Ранду и с любопытством спросила:

— Что это такое?

— Ангриал, — сказал юноша, поворачивая статуэтку в руке. — Такой, каким пользуются только мужчины. Я нашел его в Великом Хранилище, когда искал тот самый дверной проем. Заметил этот меч, ну и прихватил фигурку, и только потом сообразил, что к чему. Ты интересовалась, смогу ли я направить поток Силы, достаточный, чтобы перенести всех нас — айильцев, лошадей и мулов — в Руидин. Так вот, я смогу с помощью этой штуковины.

— Ранд, — вмешалась Эгвейн. В голосе ее звучала тревога. — Я не сомневаюсь, ты уверен в том, что поступаешь как нужно, но с чего ты взял, что этот ангриал достаточно силен? И что это вообще ангриал? Наверное, так оно и есть, раз ты говоришь, но ведь ангриалы бывают разные — во всяком случае, те, которыми пользуются женщины. Мощь их различна, это не зависит от размера или формы. Ты точно знаешь, что это то, что нужно?

— Точно, — солгал Ранд. На самом деле он лишь строил предположения, проверить которые не имел возможности, не оповестив о своих намерениях половину Тира. Но ему казалось, что статуэтка непременно сработает как надо. И наверняка никто даже не заметит, что из Твердыни пропала эта маленькая штуковина, разве что проверят по описи все, что находится в Великом Хранилище, а это маловероятно.

— Ты оставил Калландор и взял с собой это, — пробормотала Морейн. — Похоже, ты немало знаешь о Портальных Камнях. Больше, чем я думала.

— Многое мне рассказала Верин, — пояснил юноша. Верин Седай действительно кое-что ему рассказывала, но первой объяснила, как действуют эти камни, Ланфир. Правда, тогда он знал ее под именем Селин. Но юноша не собирался сообщать об этом Морейн. И без того, заметил Ранд, она с каким-то подозрительным даже для Айз Седай спокойствием восприняла известие о появлении Ланфир в Твердыне. И все время она к нему приглядывается, будто что-то прикидывая и взвешивая.

— Будь осторожен, Ранд ал'Тор, — произнесла она мелодичным, холодным как лед голосом. — Любой та'верен в той или иной степени формирует Узор, но такой та'верен, как ты, может разорвать Кружево Эпохи на все времена.

Ранд мог лишь пожалеть о том, что не знает, о чем на самом деле думает Айз Седай и что она замышляет.

Подошли, ведя своих мулов, айильцы и, столпившись возле Ранда и Портального Камня, заполонили почти весь склон. Они стояли плотно сбившись, плечом к плечу, оставив лишь немного свободного пространства для Морейн и Эгвейн. Когда они собрались, Руарк кивнул Ранду, как бы говоря: ну, мы свое дело сделали, остальное в твоих руках.

Взвешивая на ладони блестящий зеленый ангриал, Ранд подумал, не попросить ли айильцев оставить животных, но отказался от этой мысли. Во-первых, неизвестно, послушают ли они его, а во-вторых, если он доставит их в Руидин со всей поклажей, это будет лишним свидетельством в пользу его добрых намерений. Возможно, как раз доброжелательности-то в Пустыне и недостает. Айильцы следили за ним с непроницаемыми лицами, но кое-кто надвинул вуали. Мэт нервно вертел в пальцах тарвалонскую марку, а на лице у Эгвейн выступили бусинки пота, — кажется, только эти двое и выказывали признаки беспокойства. Ждать дольше не имело смысла. Необходимо было действовать, и как можно быстрее.

Ранд погрузился в Ничто и потянулся к Истинному Источнику, тому болезненному мерцающему свету, что всегда находился где-то рядом, у него за плечом. Сила наполнила его, подобно дыханию самой жизни, ураганному ветру, способному вырывать с корнем дубы и несущему сладостные ароматы цветов, смешанные с отвратительным зловонием. Уже замкнувшись в кокон пустоты, Ранд нацелился в треугольник с молнией и через ангриал потянул на себя бушующий поток саидин. Ему предстояло перенести их всех, всех сразу. Сосредоточившись на символе. Ранд черпал и черпал из Источника, тянул в себя Силу, чувствуя, что вот-вот напор ее разорвет его изнутри. Еще. И еще.

Мир вокруг как будто исчез.

Глава 23. ЗА КАМНЕМ

Земля качнулась под ногами Эгвейн, и, чтобы устоять на ногах, она ухватилась за шею Мэта. На крутом скалистом склоне, начисто лишенном растительности, айильцы с трудом удерживали перепуганных, скользящих и падающих вьючных мулов. Девушку обдало жаром, памятным ей по Тел'аран'риоду. Раскаленный воздух дрожал перед глазами, горячая земля жгла ступни сквозь подошвы. Она мгновенно покрылась потом, платье пропиталось им насквозь, но даже пот испарялся, едва успев выступить.