Проклятые башни - Форсит Кейт (читать хорошую книгу .txt) 📗
Вскоре до Диллона донесся звон мечей и человеческие крики. В воздухе висел едкий тяжелый запах пороха, от которого у них мгновенно защипало в глазах. Этот запах перекрывал запах крови, к которому они уже слишком привыкли.
На опушке леса оруженосцы заколебались, со смятением глядя на битву. Несколько эскадронов тирсолерских рыцарей вели бой с разбитыми остатками армии Ри, орудуя своими мечами и щитами с пренебрежительной ловкостью. Большинство Серых Плащей оказались пешими, поскольку многих лошадей застрелили, а уцелевшие были слишком напуганы шумом и запахом пушек, чтобы на них можно было ездить. На стенах расположились ряды стрелков с аркебузами, целясь в эйлиананских военачальников и знаменосцев, так что пехотинцы совершенно пали духом. Река была запружена мертвыми телами людей и лошадей, перевернутыми телегами и разбитыми бочонками. Над полем боя висела плотная завеса дыма, а несколько деревьев горело, и их почерневшие ветки казались скрюченными от боли пальцами.
Ярость и отчаяние затопили Диллона, и он, выругавшись, схватил свой меч, со свистом выскочивший из ножен. Он взмахнул им над головой и с воплем понесся в самое сердце схватки.
Вокруг засверкали мечи, и Диллон, не прекращая кричать, отбивал их: рубил, колол, пронзал, делал выпады и снова рубил. Меч плясал в его руке. Он уворачивался и нападал, наносил удары и отражал их. Люди кричали, падая перед ним. Он слышал их вопли и предсмертное бульканье совсем смутно. Запах гари бил ему в ноздри – и запах крови. Диллон дрожал от страшного холода и лихорадочного жара. Перед глазами у него стояла грустная и ласковая улыбка Йорга, кровавая рана на виске Лахлана, отчаянно молотящие по земле руки маленького Томаса, а в ушах звучали его крики. И Диллон рубил, колол, кромсал и обезглавливал, а из глаз у него катились слезы, превращавшиеся в кровавые снежинки на бледном веснушчатом лице.
Изолт ошарашенно смотрела на густой снегопад, потом обернулась и взглянула на остальных. Все взгляды были обращены на нее.
– Мы звали дождь, а она принесла снег – в разгар летней жары! – криво ухмыльнувшись, сказал Гвилим.
– Да, жаль что вас не было с нами п-прошлым летом, когда мы п-пытались разрушить власть моей м-матери над п-погодой, – сказал Айен. – Мы м-могли бы вызвать п-парочку вьюг!
Мегэн хмуро улыбнулась.
– Ну ты даешь, девочка, снег в середине мая!
– Это поможет? – отрывисто спросила Изолт.
Сквозь снегопад они ничего не могли разглядеть, но напряженно прислушивались. Хотя звон мечей не прекратился, канонада затихла.
– Думаю, да, – сказал Гвилим, торопливо спуская закатанные рукава. – Брр, ну и холодина же!
– Тогда разомкните круг и пустите меня к моим солдатам, – сказала Изолт.
Гвилим повиновался, и все блаженно поднялись, притопывая ногами и кутаясь в пледы. Снег падал так быстро, что уже покрывал всю землю, а река начала затягиваться льдом. Узкие зеленые листья и свисающие сережки ив льдисто позвякивали, а небо на севере, еще каких-то десять минут назад такое голубое и солнечное, было свинцово-серым от снежных туч.
Джоанна и Лиланте пытались накрыть Лахлана плащами, но пронзительный ветер постоянно срывал их. У обеих девушек посинели губы и пальцы, поскольку их одежда годилась только для лета. Конь-угорь переминался и сильно дрожал, съежившись до размеров козы. Даже у сиили был жалкий вид, а на концах его острых мочек повисли сосульки.
Гвилим щелкнул пальцами, и огонек в центре священного круга превратился в пылающий костер. Целители блаженно сбились поближе к его теплу, протягивая к нему руки. Сиили подполз поближе, такой замерзший, что даже превозмог свой инстинктивный страх перед огнем. В этот раз даже Лиланте осмелилась приблизиться к пламени, почувствовав, как зеленая кровь в ее жилах потекла медленнее и сгустилась от холода.
Изолт не обращала внимания на пронизывающий ветер, застегнув на талии пояс с оружием и крепко сжимая в руке лук. Она наклонилась и поцеловала мужа между глаз, погладив его по черным кудрям, потом, не сказав ни слова, пошла по дороге. Айен и Дайд подняли свое оружие и поспешили вслед за ней.
Внезапно Мегэн вскрикнула и показала на небо.
– Драконы! Драконы летят!
Изолт стремительно обернулась, ее глаза взметнулись к сизому небу. Из облаков вылетели семь гигантских драконов, отливающих золотом в лучах солнца, освещавшего тучи с юга. Их крылья были широко распростерты в борьбе с вьюгой, и они громогласно ревели, выражая непокорность и восторг.
– Драконы! – испуганно закричал Гвилим. – Спаси нас Эйя, драконы летят!
Целители завопили от ужаса и попадали на землю. Даже Изолт, которой не раз доводилось летать на спине дракона, почувствовала, как от страха ее сердце заколотилось быстрее, а живот свела ледяная судорога.
Мегэн ликовала.
– Королева драконов сдержала свое обещание! – воскликнула она. – Скорее, Изолт! Нужно отдать нашим солдатам приказ к отступлению, иначе они сгорят вместе с тирсолерцами.
Старая колдунья не стала дожидаться ответа, а помчалась по дороге с такой прытью, будто ей было девятнадцать, как Изолт. Банри побежала за ней, а Айен, Дугалл и Дайд припустили следом. Гвилим проводил их тоскливым взглядом, опершись на дубину, потом поднял глаза и стал с замиранием сердца смотреть на кружащих драконов.
Дайд первым добежал до поля боя. Поднеся руки ко рту, он дал приказ отступать, так громко и четко, как будто протрубил в рог. Снова и снова он повторял свой зов, и по всему полю одетые в серое солдаты подчинялись, отходя от противника и отступая обратно к реке. Увидев, что они побежали, драконы сделали еще один круг, а потом, сложив крылья, спикировали на Арденкапль, изрыгая огонь.
Пламя взметнулось над башнями и стенами, отбрасывая на поле битвы зловещие тени. Драконы пикировали и снова взмывали, забрасывая центр города огненными шарами. Начали взрываться бочонки с порохом, и раздались ужасные крики горожан и солдат, запертых в городских стенах и охваченных паникой. Яркие Солдаты, находившиеся за стенами города, обернувшись на крики, были ошеломлены, и мечи вывалились из их пальцев. Некоторые плакали и потрясали кулаками, другие просто остолбенели.
Лишь одна маленькая фигурка все еще продолжала бой. Весь в крови от копны соломенных волос до башмаков, Диллон сражался, не обращая внимания на величественное и смертоносное зрелище огнедышащих драконов в полете. Он хрипло дышал, его грудь тяжело вздымалась, руки дрожали от усталости. Хотя солдатам, которых он атаковал, пришлось оторваться от картины пылающего города, он не дрогнул. Джед, как обычно, не отставал от него, и его мех стал из белого красно-коричневым, а с высунутого языка стекала кровавая пена.
Мегэн заметила мальчика с собакой, и ее взгляд стал более острым.
– Ох, глупый мальчишка! Зачем он взял Джойус?
Старая ведьма направилась к нему, перешагивая через мертвых и раненых, плотно закутавшись в плед от холода. Позади нее на замерзшей реке стояли остатки армии Ри, подняв лица к небу. Все как завороженные смотрели на воздушные маневры драконов, паривших в потоках бешеного ветра с широко расправленными крыльями, тонкими, точно чеканное золото.
– Диллон! – закричала Мегэн. – Диллон, убери меч. Мы победили. Убери меч! – Она снова и снова повторяла слова, но он не слышал ее, убивая одного за другим, одного за другим. – Диллон, убери меч. Мы победили. Убери меч!
Он прикончил последнего и невидящими глазами оглянулся вокруг.
– Мы победили. Убери меч.
Мальчик посмотрел на нее и медленно поднял меч. Его глаза были пусты. Изолт натянула тетиву своего миниатюрного арбалета и подняла его к плечу.
– Ты победил, – мягко сказала Мегэн. – Больше не нужно убивать. Убери меч.
Диллона трясло от горя и усталости. В конце концов он пришел в чувство, и его неподвижные глаза увидели вытоптанный луг, горящий город, черный дым и кружащийся снег, а среди мертвых – тела Аннтуана и Парлена. Он упал на колени, глядя на окровавленный меч и собственные руки, красные по локоть, и, запрокинув голову, испустил отчаянный крик. Косматый пес завыл вместе с ним.
