Кристальный пик - Гор Анастасия (бесплатные полные книги TXT, FB2) 📗
Знойное лето оставило после себя выжженные поля и бронзовые листья задолго до того, как наступила осень. Поэтому смена сезонов ощущалась лишь в холоде, которым веяло с Изумрудного моря, и в запахе гниющей листвы. Мы пролетели над Цветочным озером, — красно-белые цветы на его берегах, образующие пеструю кромку, уже увяли — в котором так ни разу и не искупались в этом году, и миновали кленовые леса, утопленные в дикой чернике и клюкве. Расстояние от Столицы до Меловых гор занимало не больше пары часов полета. Названные в честь единокровного брата Дейрдре, согласно легенде, превратившего в эти горы древних китов, они насаживали небеса на свои заснеженные пики, как на когти. Некоторым драконам, особо крупным и неповоротливым, предстояло облетать их с моря, дабы не удариться и где-нибудь не застрять.
Как нерушимая стена, возведенная самими богами, Меловые горы отделяли туат Дейрдре от туата Керидвен. Тот занимал собою половину побережья Изумрудного моря и прозябал в вечных морозах от края до края. Великий в прошлом, он считался бедным и скудным в настоящем, непригодный ни для земледелия, ни для сытой жизни. Прежде мне не доводилось бывать здесь, однако стоило горным пикам остаться позади, как я убедилась: молва о Керидвене не врет.
Несмотря на то что месяц жатвы только вступил в свои права, в Керидвене все уже было белым-бело. Зелень проглядывала лишь в низинах, но даже там цветам и растениям приходилось пробиваться сквозь мерзлый налет и бороться за солнечный свет, который едва проникал сквозь тучи. Пышные ели украшал иней, как если бы здесь царил вечный зимний Эсбат. Однако в воздухе вовсе не пахло праздником. Пахло сухим морозом и дымом.
«Неужели…»
«Они все мертвы⁈»
Я услышала голоса Сильтана и Мелихор, крики хирдманов позади и потому уже знала, что увижу, когда свешусь с Соляриса вниз. Дейрдреанцы разбили лагерь прямо у подножия Меловых гор, там, где начинались первые деревни, промышляющие шкуроделанием и охотой на рысей. Они должны были захватить их, вернуть мне мои земли кусочек за кусочком и тем самым собрать вокруг себя всю армию Омелы, чтобы освободить для нашего удара Морфран, отвлечь их на себя… Но никаких деревень не было и в помине. Не было, впрочем, и лагерей королевских хирдов. Не было тех, кого мы послали сюда первыми еще неделю назад. Был только огонь.
В нем сгорали военные шатры, красные знамена с древками оружий и даже керидвенские хижины. Искры летели высоко, будто пытались достать до нас, и голодное пламя выжигало и без того пустую землю, окончательно умертвляя ее. Но то был вовсе не пожар — то были ритуальные костры. Они горели в абсолютно всех частях Керидвена, да в таком количестве, что казалось, будто полыхает весь туат. Дым от них исходит сумеречно-фиолетовый, горький и на запах, и на вкус, что оседал на языке. Даже в вышине от него становилось трудно дышать и першило в горле. Лишь приглядевшись к кострам, можно было увидеть, что все они расположены симметрично, образовывают прямые линии и фигуры — кресты, треугольники… Руны.
— Столько пламени, словно вас призывают, а не Волчью Госпожу. Еще бы немного, и у меня могли бы появиться друзья.
Я не поняла, к кому обращается Ллеу и о чем он говорит. Звякнул черный колокольчик на его браслете и затих. Он цокнул языком, явно узнав в кострах знакомый почерк сейда, — когда-то он точно так же поймал Сола, чтобы затем поймать меня и доставить к отцу, — и прислонился подбородком к моему плечу.
— Здесь ровно сто костров, — сообщил он. — Но вёльвы не тут. Они ждут дальше.
— Знаю, — ответила я. — Они все уже собрались вокруг Морфрана, ибо, очевидно, каким-то образом прознали о наших планах. Омела подготовилась. Слухи о драконьей армии наверняка тоже уже до нее дошли… Нас ждет долгая осада. Либо придется утопить весь Морфран в таком же огне, какой полыхает здесь. Не хотелось бы… Там больше двадцати тысяч невинных жителей…
— Не оплакивайте их раньше времени, госпожа. Я ведь говорил, что буду полезен. Лучше посмотрите вон туда. — Я направила взор туда, куда Ллеу указывал пальцем, и проследила взглядом за тонким лиловым шлейфом, что, отделяясь от скопления дыма над верхушками деревьев, тек по воздуху совершенно в другом направлении. — Дым ведет себя очень странно, не находите?
— Верно. Это похоже на тропу…
— Это она и есть. Невозможно обучить такое количество женщин сейду сносно за столь короткий срок. У Омелы наверняка тоже королевская вёльва или сейдман имеется, которая других направляет и находится рядом с ней. В этом же дыме опийный мак — вот почему он так горчит. Пока вёльвы дышат им, они слышат и друг друга, и нас. Потому дым отсюда незаметно к замку Омелы идет, через весь Керидвен — туда, где весь сейд берет начало…
— Ближе к сути, Ллеу, — поторопила его я, заметив, что костры редеют, но дыма при этом вокруг становится все больше. Пришлось уткнуться носом в свой наруч, чтобы дышать. — Что именно ты предлагаешь?
— Пусть хирды город осаждают, с керидвенцами бьются, как вы то и планировали, а вы меня тем временем в сам замок пронесите. Там высадите, госпожа. Там я должен быть. Все закончится, как только вырвем паука из его паутины.
— Ты хочешь убить королевскую вёльву?
«Он себя кем, новой Дейрдре возомнил? Впрочем, если хочет умереть, пускай, отнесем его куда надобно без вопросов. Если что, у Маттиолы все равно есть запасной брат».
В тот момент я порадовалась, что Ллеу не разбирает речи Сола. Впрочем, это бы все равно вряд ли умалило его уверенность. Взирая на будущее поле битвы сверху вниз, Ллеу держался степенно, как если бы убивал королевских вёльв уже не раз. Хотя Ллеу и впрямь уже видел людские смерти — и даже собственноручно обрекал на них… Об этом не стоило забывать, как и о том, что сейдманы считаются слабее вёльв, а потому, встречаясь с ними в схватке, проявляют особую жестокость. Ради того, чтобы превзойти последовательниц Волчьей Госпожи, некоторые наверняка даже готовы сойти с ее пути… И пойти путями иными, темными и опасными, как полуночные прогулки в терновой роще.
— Давно хотела спросить тебя, Ллеу…
— Да, госпожа?
— Ты, чай, не Волчьей Госпоже служишь, верно?
Мы перелетели костры, поднялись выше и воспарили над завесой дыма. Ллеу снова опустил подбородок мне на плечо. В его шепоте мне померещилась знакомая лисья ухмылка:
— Я никому не служу, кроме вас, драгоценная госпожа.
— Кто же тогда тот, в честь кого поет черный колокольчик на твоем браслете?
— Помощник.
— И не страшишься ты «помощника» этого?
— Зачем мне его страшиться?
— Он людские жертвы требует, не животные, как Волчья Госпожа. Просит много крови, в том числе твоей…
— И результаты дает соразмерные. Подсказывает, говорит, направляет, а не только отдает и забирает, как другие боги. Так что это Волчья Госпожа должна его страшиться. Когда другие поймут, что сейд ее слишком слаб и что она зовется его матерью лишь потому, что первой разнесла о нем весть, тогда-то все в мире станет по-другому.
«Вы что, говорите о Диком? — уточнил Солярис, невольно подслушав. — Разве это не детская сказка, которая помогает объяснить детям, почему кто-то богат и счастлив, а кто-то болеет и умирает?»
— Если эта сказка поможет нам победить Омелу и ее вёльв, то пусть будет так, — прошептала я, прильнув грудью к шее Сола, и забралась рукой в поясную сумку. В конце концов, у меня тоже была своя сказка, в которую я отчаянно хотела верить.
От опийного дыма голова отяжелела, но холод червонного золота отрезвил. Я прижала совиную маску к лицу и почувствовала, как она прилипает к коже; так прочно, так плотно, что ни буйный ветер, ни самый яростный враг не смогли бы сорвать ее с меня, пока я сама того не захочу. Это было похоже на долгожданное воссоединение. Тепло, как от медового эля, разлилось по венам, и тело стало легким, как перышко. Кочевник, правда, не соврал: прорези для глаз были слишком узкими, а мне часть обзора и вовсе загораживал золотой клюв. Однако чем больше я смотрела на мир через маску, тем дальше, казалось, видела.
