Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров (СИ) - Боброва Екатерина Александровна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
— А ты бы прятался за их спинами, пока мы выясняли кто сильнее?
И тут Клавдия Петровна продемонстрировала, чья она мать.
— ГДЕ МОЯ ДОЧЬ?
Всего этого следовало ожидать. А под каким предлогом — убью сволочь — Тагир уговорил Клавдию Петровну отправиться на авантюру под названием «Спасать дочь». Интриган плешивый!
— Успокойтесь, Клавдия Петровна, ваша дочь наверху, в комнате. Она отдыхает и беспокоить ее сейчас не стоит. Давайте подождем, когда она проснется, а пока я готов ответить на все ваши вопросы и угостить чаем.
Арвель, как обычно, пытался примирить всех. Но сегодня это не сработает. Предъявить Аню матери они не смогут по причине отсутствия оной.
— Она больна? Я — врач. Если Аня больна или пострадала, мы теряем время. Отведите меня к ней, и как можно быстрее.
Начинается… Павел приготовился.
— Хорошо, раз вы настаиваете…
— Ани в комнате нет, — он быстро перебил координатора.
— Как нет? — охнула Клавдия Петровна, да и Арвелю подурнело.
Тагир смотрел на все это с возрастающим интересом.
— Просто нет и все. Комната пуста. Никаких следов.
Все мысли женщины читались на ее растерянном лице.
— Клавдия Петровна, — Арвель снова брал удар на себя, — не надо никуда звонить и никого звать на помощь. Анечка не первый раз пропадает. Будем надеяться, скоро появится.
Вместо Ани появился Сан Саныч. И в каком виде! Павел, несмотря на всю серьезность ситуации, готов был пожать старику руку.
— Сан Саныч, — не одобрил издевательства над теневиком Арвель.
— А что сразу я? — возмутился двойник и плавно поплыл от стены. — Он первый начал. У меня миссия. Практически спасение мира, а этот в меня…
— Мои глубочайшие извинения, сразу не признал, — Тагир быстро вник в ситуацию, что и говорить, профессионал, — не ожидал, что вы можете менять облик.
— Многие не ожидали, — призрак недобро посмотрел на стоящих мужчин, обогнул их, направился к Клавдии Петровне. За виснув перед побледневшей женщиной, он вдруг стремительно начал терять контроль, возвращая свой истинный облик. — Сражен прямо в сердце, мадам. Позвольте засвидетельствовать.
И тут женщина не выдержала. Без единого звука свалилась в обморок, хорошо, Тагир успел подхватить.
— Если я бесплотен, то и разволноваться перед красивой женщиной не могу? — оправдывался призрак, вися чуть в отдалении от склонившихся над жертвой его красноречия мужчин. — Подумаешь, концентрацию потерял…
— Ты бы лучше помолчал, а? Пока не развеяли, — недобро посоветовал Павел.
— А лучше вообще исчезни, — поддержал его Тагир, — мне и то было противно смотреть на себя, то есть на твое извращенное видение моей внешности. И запомни, в следующий раз вместо концентрации себя потеряешь, причем навсегда, понял?
Отвечать Сан Саныч посчитал ниже своего достоинства. Покрутился вокруг, потом не выдержал.
— А с ней все будет в порядке?
— Если бы некоторые не переборщили с внушением, — начал было Тагир, но Павел тут же вмешался.
— Если бы некоторые не полезли его снимать…
— Тихо! — рявкнул Арвель. Оба мага притихли. — Одного тут вообще быть не должно, а второй уже заработал предупреждение. Мало?
Призрак захихикал, почувствовав себе отомщенным.
— И кстати, — Арвель поднялся с колен, обратив внимательный взгляд на подобравшегося разом Сан Саныча, — про какую миссию ты говорил?
Призрак поскучнел, попытался сделать важный вид, но под взглядами трех мужчин сдулся проколотым шариком.
— Велено было передать, чтобы панику не устраивали, искать не бросались, сама вернется, как все сделает, а если скучать начнете — могу показать, где бесценное хранится, — и он радостно потер ладони.
— Под кроватью? — хмыкнул Павел, прекрасно понимая, что именно является бесценным для алкоголика.
— Ах ты ж… — всплеснул руками Сан Саныч и помчался проверять тайник.
Прийти в себя Клавдия Петровна не успела, и хорошо. Сначала он уловил сработавший портал, вскочил, а слева уже неслось удивленное:
— Мама?
И следом не менее удивленное:
— Ты?
Аня, его милая Аня, живая и здоровая, стояла, держа в руках огромный, размером с голову взрослого человека цветок, зеленый с алыми прожилками, по которым пульсировала жидкость очень похожая на кровь, а рядом толпились трехметровые зеленокожие личности, уже знакомые по последнему миру. Только на этот раз они были голыми и почему-то лысыми.
Волна ненависти рванула из глубин, заставив Павла зарычать. Один из этих уродов стрелял в его женщину!
— Что с мамой, Павел?
Новый вопрос, а между ними лишние восемьдесят метров, которые просто так не перепрыгнешь. Он медленно, боясь спугнуть, двинулся к девушке.
Та явно уловила выражение его лица, потому как попятилась, крепко вцепившись в цветок, взгляд сделался затравленным. Она словно хотела и не могла на что-то решиться.
— Никому не двигаться, я сам, — рявкнул он, боясь, что охрана все испортит.
— Что с мамой? — девушка повторила вопрос, в голосе явно слышалась мольба.
— Все хорошо, Ань, правда, все хорошо. Увидела Сан Саныча, испугалась. Сейчас очнется.
Расстояние между ними сокращалось мучительно медленно. Еще десяток шагов и тогда он сможет прыгнуть, схватить в охапку, оттащить ее от этих уродов, что окружили девушку.
— Хорошо, — слабо улыбнулась Аня, и он скорее угадал по губам, чем услышал, добавила: — Прости.
Он видел, как мучительно искривилось ее лицо, точно внутри боролись две силы, и в ту же секунду решение было принято. Павел понял это раньше, что реальность изменилась — успел изучить, что значат поджатые губы, чуть прищурившиеся глаза и немного застывший взгляд. Рванулся вперед, ощущая, как безнадежно опаздывает. Стеклянная стена, стремительно возникшая перед ним, больно приложила по лицу и груди.
«Прости» снова уловил по губам, а потом Аня развернулась и направилась прочь по коридору. Он зарычал от досады, саданул рукой по стеклу.
Один из голых мужиков, который нес на плече Вальди, осклабился, помахал ладонью и пристроился рядом с его женщиной, а затем все это голозадое безобразие окружило Аню и потопало следом, точно овцы за вожаком.
Павел приложился лбом к холодному стеклу, чувствуя себя отвратительно. Что-то неправильное творилось в мире, если они там, с его девушкой, а он здесь кусает от злости и досады губы.
