Драконье горе - Малинин Евгений Николаевич (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Соскочив с лошади, я крикнул совершенно мертвым голосом:
– Управляющий!…
И передо мной тут же возник невысокий толстенький… сквот в скромном и опрятном одеянии.
– Где ты держишь… сумасшедшего сквота по имени Юрий? – спросил я, уставившись управляющему в лицо сквозь забрало шлема.
– Но, господин, я не могу без распоряжения графа… – начал было управляющий, но его перебил появившийся рядом Вигурд:
– Граф Альта, двенадцатый лорд Сорта убит в честном поединке, и, поскольку наследников у графа не было, твоим хозяином стал его победитель – князь Владимир, шестнадцатый лордес Москов, тринадцатый граф Сорта! Повинуйся ему!
– Слушаю, господин, – тут же согнулся в поклоне управляющий. – Прошу за мной!…
И он повел нас в главный дворец замка. Пройдя через парадный вход и поднявшись по шикарной лестнице на третий этаж, мы дошли до последней, самой дальней двери, которую сквот открыл маленьким ключом, висевшим на огромной связке. За дверью располагалась небольшая прихожая, из которой вели две двери и открытая арка. Едва дверь хлопнула, закрываясь за нами, из-за арки раздался пьяный голос:
– Нет, граф, больше не уговаривай! На сегодня я пас и минус! И вообще, сколько можно – все спирт да спирт, сало да сало! Можно подумать, ты меня, как свинью, на убой откармливаешь!
Мы прошли в арку и увидели лежащего на роскошной тахте, столь долго разыскиваемого, Юрку Макаронина. На нем красовался замызганный до полного неприличия мундир, распахнувшийся на груди и открывающий чужим взорам старую голубую майку и бледную Юркину грудь.
Геройский старший лейтенант тоже увидел нас и, удивленно вытаращив глаза, спросил:
– У нас сегодня что, маскарад? Тогда я требую заменить спирт коньяком!…
Я поднял забрало и устало проговорил:
– Пошли, Юра, тебя полковник дожидается…
Старлей смотрел мне в лицо и не узнавал. В то же время в его затуманенном алкоголем мозгу знакомые слова – «Юра» и «полковник» рождали определенные рефлексы, а потому он, неуверенно поднявшись со своей тахты, просто, но достаточно тоскливо согласился:
– Пошли…
Мы снова спустились во двор, и я приказал управляющему, или, как он сам себе ненароком обозвал, дворецкому, чтобы Юрке подали заседланную лошадь. Лошадка появилась буквально через минуту. Тут я кое-что вспомнил и полез отвязывать от своего седла мешок. Порывшись в его содержимом, я откопал свою старую джинсу и прямо во дворе стал освобождаться от своих шикарных доспехов, великолепного камзола, на котором пока еще не стояло торговой марки «Шапс и компания», от сапог и прочей рыцарской амуниции.
Переодевшись и сложив не нужное мне больше добро к ногам обалдевшего сэра Вигурда, я сунул маленькую погремушку в карман джинсов и повернулся к вытаращившему на меня глаза дворецкому:
– Слушай внимательно тринадцатого лорда Сорта, крыса! Поскольку я должен покинуть эти благословенные края, я назначаю своим наследником маркиза Вигурда, шестого лордеса Кашта и, отныне, четырнадцатого лорда Сорта, и передаю ему все, что имею в этом мире. Если я узнаю, что ты плохо ему служишь, я вернусь и спущу с тебя живого шкуру! А тебя, маркиз, – я повернулся к потерявшему дар речи Вигурду, – прошу принять мою благодарность и искреннюю любовь. Да, еще… передай это барахло в лесной заповедник, Маулику, и скажи ему от меня спасибо… и привет Топсу с Фокой… А теперь, прощай!
Он хотел что-то мне сказать, что-то возразить, но я с нажимом повторил:
– Прощай, – а потом вдруг притянул его к себе и обнял. Вряд ли сэр Вигурд в своих латах почувствовал крепость моих объятий, но их сакральное значение он понял, и, отстранившись, я заметил блеснувшую в его глазах слезу.
Я вскочил на свою верную кобылку и повернулся к давно сидевшему в седле Юрику:
– Ну что, поехали, похищенный!…
И только тут он меня узнал:
– Володька!… Сорокин!… – изумленно воскликнул прямо на глазах трезвеющий оперуполномоченный, трогая вслед за мной своего конька. – Как ты меня отыскал?!
Но я не отвечал на его вопрос – горло у меня перехватило и… Видимо, не все свои слезы вложил я в свое магическое оружие.
Мы удивительно быстро, за какие-нибудь два-три часа добрались до границы заповедника, оставив в стороне деревню, в которой меня пытался «арестовать» ныне упокоенный сэр Лор. Углубившись в синюю лесную чащу, я вдруг испугался, что не смогу найти ту поляну, от которой началось мое странное и… страшное путешествие, однако ближе к вечеру мы выехали аккурат на нее, словно мою умненькую лошадку все еще вела моя… фея. Соскочив с лошади, я достал из кармана джинсов Мауликов кошелек с камнями и выбрал четыре самых, на мой взгляд, красивых, надеясь, что их «вода» соответствует «возложенной на них задаче». Затем, похлопав свою лошадь по морде, я прошептал ей на ухо:
– Надеюсь, Маулик быстро тебя найдет, – и отвел ее вместе с лошадью спешенного Юрки подальше к опушке.
Вернувшись в середину поляны, я, как учили, разложил рубины в синей траве и оглянулся на притихшего старшего лейтенанта. Тот давно уже перестал задавать мучившие его вопросы и только со странным испугом в глазах наблюдал за моими действиями.
Я закрыл глаза, поднял лицо к небу и представил себе…
Задний двор дома номер два по Второй Вагонной улице моего родного города. Его серый некрашеный забор, густо заросший высоченной, сочно-зеленой крапивой и серой, заматерелой полынью. Я представил себе, как некто неизвестный, а может быть, и вполне известный, прогуливается в этих травяных зарослях, и верхушки зарослей раскачиваются, показывая маршрут неторопливого следования этого некто. Я представил себе коротенькую зеленую вытоптанную травку перед входом в квартиру номер два и яркое золотое солнце над двором… И когда вся эта дорогая моему измученному сердцу картина встала перед моими закрытыми глазами как живая, я… начал петь заклинание. Очень скоро оно кончилось и я открыл глаза. Под перекинувшейся над синей полянкой рубиновой аркой под яркими солнечными лучами зеленел заросший двор, ограниченный серым некрашеным забором, и отдельные верхушки высоченной крапивы нервно подергивались, словно кто-то невидимый дергал их у основания.
– Ни фига себе!… – раздался за моим плечом совершенно трезвый голос Макаронина.
– Пошагали, – устало проговорил я, и, взяв лейтенанта за рукав мундира, потянул его под арку. А он особенно и не упирался.
В воздухе поплыл резкий стон, словно лопнула басовая струна виолончели, и мы оказались во дворе госпожи Фоминой.
И тут же за нашей спиной раздался знакомый басистый женский голос:
– Вы кто такие и откудова появились?!
– Я те, гражданка Фомина, щас расскажу, «откудова» мы появились!… – зарычал старший лейтенант, медленно поворачиваясь на голос, но я оборвал готовый начаться диалог резким окриком:
– Молчать!…
А потом, повернувшись к зарослям, позвал:
– Эй, Кушамандыкбараштатун, пойди-ка сюда!…
Верхушки крапивы и полыни замерли, а потом над ними появились три серо-зеленые головки, зло поблескивающие черными бусинами глаз. С минуту мы рассматривали друг друга, а потом я вытянул из кармана погремушку и помахал ею в воздухе.
Через мгновение «Змей Горыныч карликовой породы» стоял рядом со мной. Я протянул ему его игрушку и он схватил ее передней лапой, а потом…
Маленький Кушамандыкбараштатун, подскакивая на трех свободных лапах и смешно покрякивая, разогнался, подпрыгнул и взмыл в воздух… без всяких крыльев! Заложив стремительный вираж, дракончик крикнул что-то не совсем разборчивое, что я принял за благодарность, а затем что-то громко хлопнуло и он… исчез.
Я медленно повернулся к двум оставшимся субъектам и устало проговорил:
– Ну а теперь давайте решать, что делать с вами…
– А чего решать… с нами? – наивно удивился Юркая Макаронина. – Я напишу тов… гос… ну, полковнику рапорт, в котором все… э-э-э… распишу… Мне все равно нужно будет за дубинку отчитываться… Дубинку-то мне этот… граф… не вернул…
Я очень живо представил себе Юркино письменное творчество! И понял, что желтый дом по нему плачет! Бабка Яга, услышав предложение старшего лейтенанта, тоже насторожилась – сообразительная была бабушка!
