Схаас - Мерцалов Игорь (первая книга .TXT) 📗
Мысль юной ведьмы была занята тем, кто должен прийти. Значит, есть все-таки еще один игрок — надо признать, очень терпеливый, значит, расчетливый. Ох, не хотелось бы сейчас отвлекаться, но глупо оставлять за спиной неизвестную силу. Встречи не избежать…
— Ну вот и все, — сказала она, демонстративно сжимая кулак и отпуская Пина. — Душа твоего друга принадлежит мне. Смирись с этим. Утешься тем, что ты не нужен мне надолго, вы оба будете свободны, когда ты проводишь меня куда прикажу. А где же обещанный гость?
— Он уже близко, — буркнул Пин, глядя в пол.
— Надеюсь, я ведь не намерена долго ждать. А ну-ка, что тут осталось из съестного? Да не смотри так удивленно. До поры до времени ты мой раб, с этим тоже нужно смириться. Ну же!..
Лесовичок молча погремел утварью и поставил перед Истер деревянную тарелку с холодной рыбой и сушеные ягоды.
— Без особого рвения ты служишь, — усмехнулась Истер. — Смотри, как бы мне не захотелось подольше подержать тебя при себе, чтобы обучить манерам.
Пин, так и не проронив ни звука, добавил кружку с родниковой водой и сел подле старика. Истер уже вовсю уплетала скудное угощение. Сколько дней она толком не ела?
Она лишь небрежно скользнула взглядом по бесшумно возникшей на пороге рослой фигуре и вернулась к трапезе. Притворство далось ей без особого труда. Сердце, конечно, екнуло, но еда настойчиво требовала к себе повышенного внимания.
Однако пришелец как будто не возражал против такой бестактности, поэтому Истер рассмотрела его, только насытившись. По описаниям Коры нетрудно было узнать эльфа из числа Высших. Впрочем, она тут же поняла, что его все же нельзя назвать эльфом, хоть он и был им когда-то. Теперь осталась только его сущность, обладающая видимыми очертаниями, чистая сущность, в которой не сохранилось почти ничего вещественного. Эльф-призрак? Это занятно. И очень хорошо — потому что безопасно. Сейчас бы просто встать и уйти, но… ладно, пусть сначала расскажет, какую роль он играет в происходящем.
— Ну здравствуй, — сказал эльф, словно они были знакомы.
— Ты хотел о чем-то поговорить? — спросила Истер, нарочито проигнорировав приветствие.
— О тебе. Я удивлен. Неужели ты еще не поняла, что твой труд бесполезен?
— О чем ты говоришь? Выражайся яснее, у меня нет времени выслушивать бредни призраков. И учти, как только я решу, что достаточно отдохнула, я продолжу свой путь. Так что поторопись.
— Как знакома мне эта снисходительность в тоне, — вздохнул эльф. — Как знаком каждый твой жест…
— Я уже сказала, Ангир, не отвлекайся.
— Ты узнала меня?
Истер усмехнулась:
— Ни у одного эльфа больше не было причин оставаться в мире людей… рядом с Корой и доспехами Рота. Так чего же ты хочешь от меня, отверженный?
Не сразу ответив, Аннагаир пристально всмотрелся в глаза юной ведьмы. Благородное лицо его казалось потрясенным, когда он прошептал:
— Все в тебе, все… Но ведь… Ах, ты точно Кора, точь-в-точь она! Так как же ты не видишь? Когда-то, в первую весну своей долгой жизни, она тоже была такой — отчаянной, готовой на любую жертву ради своих целей. Не всякий бессмертный решился бы сравниться с ней в силе воли. И как же трудно было порой внушить ей, что не всякая цель заслуживает жертв. Уже потом жизнь научила ее видеть истинные цели…
— Ты, я вижу, не понял меня, — прервала Истер, поднимаясь на ноги. Эльф раздражал ее, особенно этим глупым сравнением со старой Корой, которую Истер с каждым новым воспоминанием ненавидела все больше и больше. — Пин, мы идем.
— Пин? — удивился эльф — Ты собрался ей помогать? Не ожидал. Мне казалось, твои заблуждения насчет этой девчонки остались в прошлом.
— Я должен, — ответил лесовичок.
Прежде чем он сказал бы еще хоть слово, Истер решительно надвинулась на Аннагаира. Гнев наполнял ее силой, и она чувствовала, что может… нет, конечно, не убить призрачного эльфа, но надолго выбросить его из реальности — как бы оглушить, оборвать его связь с миром вещества, запереть в обители духов.
— Не вмешивайся в мои дела, призрак! — прогремела она и слегка приоткрыла свою магическую мощь, давая собеседнику ощутить нависшую над ним опасность.
Аннагаир, однако, не подал виду, будто это его тревожит.
— Но речь идет как раз о твоих делах, неразумная девчонка! — воскликнул он. — Я видел, ты подобрала эту опаленную бумажку. Я чувствовал твою магию — ты должна была увидеть правду о пришельце. Ты узнала, что он явился из грядущего.
— Да, конечно. Это не было проблемой, — ответила Истер. Напряженная, как кошка перед прыжком, она готова была ударить по Аннагаиру в первый же момент, когда тот вознамерится сказать Пину, что колдовство с захватом души старика — чистой воды надувательство. Эльф мог бы это сделать, ведь он знал все древнейшие руны, знал магические обряды всех чародеев, с которыми ему доводилось сражаться или дружить, даже умел, будучи призраком, чувствовать чужие чары. Но то ли Аннагаиру не было дела до лесовика и бессмысленных знаков на теле Финна, то ли он просто не замечал ничего вокруг себя. — И что с того?
— Разве ты не видишь, что это означает? Грядущее не знает тебя, судьба тебя отвергает. Воин из будущего пришел, чтобы оградить свое время от тебя. И раз в будущем есть он, значит, в нем нет тебя. Твоя затея обречена. Остановись же, пока не поздно! Ты нарушила плен орков, который медленно изменял их, вытравливая разрушительное зло из их сущностей. Ты покусилась на Первозданную Силу, которой давно пора было раствориться в деяниях Всевышнего, усугубляя ошибку, допущенную эльфами древности. Уже за одни эти преступления ты заслужила кару, но тебе мало: ты решила вмешаться в линии судьбы — Волю Всевышнего! Но ты обречена, глупая девчонка, ты поистине слепа, если не видишь этого!
— Все сказал, Аннагаир? — холодно спросила Истер. — Теперь послушай. Убирайся с моей дороги, а не то пожалеешь. Вот и весь ответ. Другого не получишь. И слепец ты, если не видишь, что я убью тебя, если еще раз вспомню о твоем существовании. А теперь проваливай, я спешу.
Аннагаир не стал спорить. Вместо этого он вдруг шагнул к Истер, так что их лица сблизились вплотную, и она едва не отшатнулась, с трудом удержав себя в руках. Эльф не собирался причинять ей вреда, да и не смог бы. Он просто смотрел в глаза, и в его взоре не было ни угрозы, ни только что пылавшего обвинения. Было ошеломление. И еще что-то, для чего у Истер не было слов, но оно казалось таким странно знакомым… По ее коже пробежали мурашки.
— Нет, невозможно! — прошептал Аннагаир, и вдруг лицо его исказилось в горькой улыбке. — О, Вседержитель! Как я не увидел? Как не понял? Как мог быть настолько слепым? Бедная Кора!
— Я сказала: убирайся! — Слова соскальзывали с губ точно галька.
— Бедная Коринна, какую злую шутку ты сыграла сама с собой. Коринна!
Страшный удар отбросил его. Эльф упал, не то что не опрокинув, даже не потревожив ни одной вещи. На миг он стал совсем прозрачным.
— Убирайся! — крикнула Истер, нанося новый удар.
На сей раз вся хижина заскрипела, с треском лопнула балка где-то под потолком, пол зашатался, а бревна стены вышли из пазов. Призрак исчез, но охваченная яростью Истер выскочила наружу, ожидая, что он сгустится в видимую форму где-то там. Кажется, она не пользовалась дверью… Она не помнила, просто оказалась снаружи, и все. За спиной стучали падающие бревна, рвался в уши оглушающий треск сухого дерева. Но Истер видела перед собой только Аннагаира, стоявшего, покачиваясь, в тени бука.
— Остановись, Коринна! — вскинул он руку.
— Не смей называть меня так!
Третий удар пропал впустую, эльф сумел его как-то отразить, хоть и с огромным трудом. Прислонясь к буку, он крикнул:
— Но это правда! Кора… Истер, выслушай меня. Иначе совершишь ошибку, которая тебя погубит.
— Ошибка — слушать твой бред! — Голос юной ведьмы сорвался на визг.
Где-то в глубине души она удивилась: что происходит, почему заведомо глупые слова так задевают ее? Так… пугают?
