Страдание (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗

Чепмен кивнул:

— Именно. У большинства людей в личных делах нет отпечатков пальцев.

— Но если вы ищете людей, которые пропали десятки лет назад, то и снимки зубов не всегда могут помочь, — заметил Эдуард. — Как обычно бывает, когда стоматолог уходит на пенсию, карточки старых пациентов не передаются их новым врачам, если пациент не настаивает.

— Верно.

— Тогда как в таких случаях вы идентифицируете мертвых вампиров? — спросила я.

— С помощью ДНК выживших членов семей, женщин в частности.

— Потому что по материнской линии наследуется более полно.

— Да, большинству об этом неизвестно, — кивнул он.

— Во времена своей попусту растраченной молодости я получила степень бакалавра по биологии, — ответила я.

— Я читал про это в вашем личном деле. Ходили разговоры по поводу того, что благодаря вашей научной подготовке вы эффективнее выполняете свою работу; а как думаете вы?

Я поразмыслила над этим и кивнула:

— Я действительно посещала лекции по сверхъестественной биологии, а так же по мифам и фольклорным существам, которые существуют в реальном мире, так что да, это дало мне некое преимущество, когда приходилось сталкиваться с чем-то новеньким.

— Вы не работали в полиции, не служили, не занимались ничем кроме биологии, но до сих пор, новые маршалы, только что закончившие обучение для Сверхъестественного подразделения работают хуже, чем вы в начале карьеры.

— Меня тренировали поднимать зомби и охотиться на вампиров мой коллега-аниматор и присутствующий здесь маршал Форрестер, когда он был еще охотником за скальпами, специализирующимся на монстрах.

— Под аниматором вы подразумевали Мануэля Родригеса.

Я кивнула.

— У него также нет опыта службы в полиции и армии.

— Нет, сэр, он был старомодным охотником на вампиров. Мы таких называем — человек кола-и-молотка.

— Это до сих пор стандартная процедура для казни в морге, — заметил Чепмен.

— Ага, — согласилась я, не удержав презрения сей ситуации в этом одном слове.

— Не одобряете, маршал?

— Попробуйте загнать кол в сердце кому-нибудь, пока тот прикован к каталке и умоляет вас не убивать его, а потом приходите ко мне и расскажите, как сильно вам это понравилось.

— Но это должно делаться днем, пока вампиры в коматозном состоянии.

— Ну да, вот только когда я была еще новичком, на меня вечно давили, чтобы я поскорее исполняла казнь. Иногда это значило, что вампиры были еще в сознании. Через пару таких казней, сэр, мне это совсем разонравилось.

Он снова кивнул, качнувшись на носках и сложив руки за спиной. Думаю, это у него нервный жест такой. «Хм… почему он нервничает?»

— Разумеется, я могу это понять, маршал Блейк.

— Это хорошо, — ответила я, изучая его цепкие глаза и настороженное лицо. Или что-то похуже на подходе, или что-то еще.

Хетфилд глянула на меня со стула и глаза у нее стали еще шире:

— Боже, хочешь сказать, что протыкала колом того, кто сопротивлялся и умолял?

— Ага.

— Я однажды застрелила того, кто умолял, но это… — Она снова уставилась в бумаги, теребя ручку.

— Нет, — сказал Чепмен.

Она подняла на него взгляд:

— Что нет, сэр? Почему я не передала эту работу тому, кто подошел бы для нее больше?

— Мы начали компоновать новых маршалов сверхъестественного подразделения со старыми, более опытными, но, Хетфилд, у тебя уже есть опыт полевой работы. Ты хороший маршал и хороший коп.

— Это так, сэр, но экстрасенс из меня никакой. Когда запустили обязательное тестирование Службы Маршалов, у меня вышел нулевой результат. У Блейк есть экстрасенсорные способности в области мертвых и оборотней. У нее есть опыт работы с каждым существом, на которое мы охотимся, и мне не приобрести такой опыт неважно сколько бы лет не проработала с жетоном. Я не смогу перенять навыки работы Блейк с монстрами.

— Сверхъестественными гражданами, — на автомате поправил ее Чепмен.

— Зовите их как хотите, но никакой срок службы не позволит мне научиться тому, что у Блейк есть от природы. Многие из команд спецназа стали принимать к себе экстрасенсов, а полицейские управления по всей стране в напарники ставят по одному человеку со способностями. Я думаю, что и сверхъестественному подразделению стоит поступить также. Я целыми ночами сидела, пытаясь придумать как поступить по другому, но пришла лишь к тому, что мне нужен кто-то с экстрасенсорными способностями, кто мог бы сказать, что тела не мертвы, или предупредить, что это плохое решение. С той информацией и опытом, что были у меня, сэр, я сделала все, что могла, но уверена, что обладала не всей информацией, требуемой для принятия обоснованного решения. Я буду рада работать с Блейк, и мне не терпится увидеть как ее экстрасенсорные способности повлияют на выполнение нашей работы.

— Форрестер едва прошел тестирование на экстрасенсорику, — сказал Чепмен, — Как ты объяснишь его успехи?

— Не знаю, сэр, но знаю, что это тестирование не идеально.

— Думаешь, что у Форрестера больше экстрасенсорных способностей, чем показало тестирование?

— Или может, он годами сражался с монстрами, а остальным из нас просто не достает его богатого опыта, но я знаю, что он прислушивается к Блейк, несмотря на то, что начинал как ее учитель. Они работают в команде, сэр, и думаю, залог успеха отчасти кроется в этом. Им не особо важно кто получит признание или повышение, они просто выполняют свою работу в меру своих возможностей, которая, по моему мнению, спасает жизни.

Она снова склонилась к листу бумаги. Он начал возражать, но на этот раз она поставила свою подпись и передала ручку мне.

— Не думаю, что это наилучший план действий, — проворчал Чепмен.

Мне пришлось пройти мимо него, чтобы забрать ручку у Хетфилд.

— Вы нам не босс, — сказал Эдуард, — и Хетфилд вы тоже не босс, потому что сейчас она одна из нас.

Я расписалась, потом повернулась и предложила ручку Эдуарду:

— Желаешь засвидетельствовать?

— Спрашиваешь, — ответил он и тоже прошелся мимо Чепмена.

— А то, что я не босс ни одному из вас — настоящая проблема. Сверхъестественное Подразделение среди нашего управления как мчащаяся машина без водителя; однажды она разобьется, а нам придется разгребать все дерьмо.

— Если под «вас» вы подразумеваете службу маршалов, то не парьтесь. Я слышала, у нас собираются создать собственный бюрократический отдел.

— Если они это сделают, Блейк, то вы станете наподобие легального эскадрона смерти, охотящегося за гражданами Соединенных Штатов.

— Я не говорю, что это хорошая идея, и не говорю, что с ними согласна, но кажется, они собираются протащить этот закон.

— Не верю, что им это удастся.

— Поживем, увидим.

— Ага.

Эдуард глянул на мужчину:

— Проблема в том, что вы пытаетесь разобраться с этой проблемой с точки зрения полиции и граждан, но на деле это не так.

— А как тогда, маршал Форрестер? Уж поделитесь идеями.

— У вас когда-нибудь был кошмар настолько реальный, что вы просыпались в холодном поту, оглядывали комнату и чувствовали прилив облегчения от осознания того, что это был лишь кошмар?

— У всех нас такое было, — пожал плечами Чепмен.

Эдуард кивнул:

— А бывало такое, что вы чувствуете этот прилив облегчения, а потом слышите звук, которого быть не должно, потому что в комнате должны быть одни?

Чепмен просто смотрел на него, контролируя выражение лица, стараясь ничего не показать:

— Не могу сказать, что такое бывало.

— У меня было. У Аниты тоже. Мы знаем, что кошмары могут быть реальностью, и у нас есть навыки, стремление и приспособления, чтобы бороться с этими кошмарами и победить.

— Вы и Блейк крутые ублюдки, я понял это, Форрестер.

— Ничего вы не поняли, — покачал головой Эдуард.

— Тогда объясните мне, — раздраженно сказал он.

— Маршалы-новички думают как копы, а это значит, что они обучены сохранять жизнь. Мы с Блейк думаем скорее как солдаты; наша работа отнимать жизни, а не спасать их. Убивая монстров, мы спасаем людей, но на деле мы занимаемся именно убийствами. Мы не «Дяди Степы», которые проводят детишкам в школе ликбез по безопасности. Мы не добродушные офицеры, которые помогают старушке снять кошку с дерева. Мы не постовые, которые подскажут вам как пройти, если заблудитесь. Мы не патрульные, которые остановят вас пьяного, чтобы вы никого не сбили и сами не разбились на транспорте. Нам эти роли не подходят и мы никогда такими не будем, нас готовили к другому. У самых лучших палачей нет никакого опыта работы в полиции, но многие из них служили в армии или же выслеживали и убивали крупную дичь.