Сэр Невпопад из Ниоткуда - Дэвид Питер (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
– Ваша правда. Но, учитывая обстоятельства, приходится признать, что лучшего места для ночлега нам с вами не найти. Ведь мы на вражеской территории и, следовательно, в большой опасности. Здесь, вдали от посторонних глаз, нам будет спокойней, чем в самой дорогой гостинице. Поэтому я так покорно и охотно согласилась спать в амбаре. Хотя вам, полагаю, такая перемена в моём поведении не могла не показаться странной.
– Вот именно. Вы мне кажетесь теперь ещё более непредсказуемой, чем когда я впервые вас увидел.
Принцесса уселась на охапку соломы в углу амбара и вытянула ноги вперёд.
– Хотите правду? При всём том, что я нередко напоминаю окружающим о своём титуле и требую от них соответствующего отношения к своей особе... Чтобы их позлить или поставить на место... Мне, представьте себе, вовсе не по нраву быть принцессой. И я не испытываю ни малейшей радости от того, что родилась в королевской семье. Кстати, это одна из причин, по которым родители меня отправили в монастырь к благочестивым жёнам. Мои отец и мать, представьте себе, начали подыскивать мне жениха из числа юношей благородного происхождения, когда мне едва сравнялось восемь! – На лице её мелькнула гримаса досады. – Они хотели решить этот вопрос раз и навсегда, не думая о том, как отнесусь к этому я сама, когда вырасту.
– А знаете ли вы, что множество людей с гораздо более скудными средствами, чем те, которыми располагают ваши августейшие родители, и занимающих куда более скромное положение – крестьяне, цеховые ремесленники, – поступают со своими отпрысками в точности так же. Браки по расчёту – добавлю: родительскому – везде приняты, во всех слоях общества. Расчёты могут быть крупней или мельче, но суть-то от этого не меняется, – заметил я.
Энтипи покосилась на меня, поджав губы, и с неохотой произнесла:
– Вот оно что. Да, вы, пожалуй, правы. Я как-то об этом не подумала.
«Боже, – промелькнуло у меня в голове, – она стала вести себя почти по-человечески». Я даже занервничал, честное слово.
– Но как бы там ни было, – продолжала она, – меня то и дело знакомили с этими юными принцами, герцогами, лордами и бог знает с кем ещё. И все они до единого едва не лопались от сознания собственного величия, их так и распирало от гордости. И каждый так себя держал, словно рассчитывал, что я стану млеть от счастья при одной только мысли о возможности стать его невестой, а впоследствии женой. Ах, видели бы вы их... До чего же манерные, самовлюблённые, напыщенные идиоты... Можете не сомневаться, я каждому дала понять, какого я о нём мнения. Наверное, самым неприятным для меня во всём этом было то, что в них я словно бы видела собственное своё отражение. И понимала, что сама не лучше любого из них. И если они казались мне омерзительными типами, то какой же считали окружающие саму меня? – Принцесса вопросительно взглянула в мою сторону, но я только плечами пожал. Вопрос звучал риторически. – Так что каждого следующего кандидата я отвергала со все большим презрением, которое испытывала также и по отношению к самой себе...
– Воображаю, какие сцены вы устраивали не только соискателям вашей руки, но и родителям.
– Вот именно. Отец и мать в конце концов решили, что я не заслуживаю того, чем меня так щедро одарила судьба. Не ценю её благорасположения ко мне. Вот в этом они были не правы. Я прекрасно отдавала себе отчёт, что по воле случая родилась в самой богатой и знатной семье королевства. И заслужила этого не больше, чем кто угодно другой. Я, понимаете ли, смотрела на вещи непредвзято, в отличие от них обоих. Король с королевой считали подобные взгляды чистейшим вздором. И они меня отправили к благочестивым жёнам, чтобы, возвратившись, я наконец по достоинству оценила то, чего была лишена в монастыре и что обрела вновь.
– Как думаете, они достигли своей цели?
– А вы как считаете?
Я оглядел её с ног до головы.
– По-моему, вы прекрасно разобрались в причинах этого поступка своих родителей. Вы их, одним словом, поняли, но не простили. И стали срывать зло на благочестивых жёнах, хотя по-настоящему ничего не имели против той тяжёлой работы, что они на вас взваливали. Это ведь облегчало вашу совесть.
– А-а-а, так вы готовы признать, что я наделена совестью? Ещё несколько дней назад вы бы этого мне не сказали.
– Боюсь, вы правы.
– Значит, теперь вы обо мне лучшего мнения, чем прежде.
– Теперь? – Я развёл руками. – Честное слово, трудно сказать.
– Что ж, вы по крайней мере правдивы. И на том спасибо. – Она улыбнулась.
Представьте, когда она не кривлялась, не корчила из себя бог весть что, улыбка её становилась на удивление милой и открытой, и это было ей очень к лицу. Но я, конечно же, об этом смолчал. Что я, сумасшедший, говорить вслух о подобных вещах?
Но тут лицо принцессы вдруг омрачилось. Она наклонила голову, глядя на носки своих башмаков.
– Что-то не так? – забеспокоился я.
– Тэсит всё медлит, не ищет, не спасает меня. – За сим последовал тяжёлый вздох. – Я-то его считала героем, и сам он так себя называл. Но герой давно бы уже меня спас, преодолев все трудности. Он не промешкал бы.
Я поёрзал на месте, внезапно почувствовав себя ужасно неловко.
– Уверен, он непременно отыскал бы вас, если б смог. Но ему что-то мешает. И от этого он не перестаёт быть героем, поверьте...
– Ничего подобного, – насупилась Энтипи. – Когда что-то кому-то обещаешь, а после забываешь о своём обещании... Это так неблагородно! Трудно доверять людям после того, как с тобой так обошлись. Никому больше не поверю. Никогда!
– Всецело разделяю ваше настроение.
Мои слова её удивили. Она окинула меня недоуменным взглядом.
– Почему?
– Какое это имеет значение?
– Большое! Для меня. – По тону, каким она это произнесла, я понял, что данный вопрос и впрямь очень для неё важен. – Почему вы так говорите? Это как-то связано с графиней, с деньгами, которые вы получили в замке? Я ведь заметила, вы вместе с ней выходили из зала. Она вас когда-то предала, причинила вам зло, а себя при этом так скомпрометировала, что вы потребовали от неё деньги и драгоценности взамен на своё молчание?
Господи, да у неё ум острый, как кинжал! Как стрелы гарпов. Я, по правде говоря, сперва собрался было солгать ей, отпереться от всего, о чём она столь верно догадалась. Но встретился с ней взглядом... и слова лжи застряли у меня в горле.
Так что пришлось рассказать всё как было.
Не понимаю, зачем я это сделал. Энтипи всё это нисколько не касалось. Да с другой стороны, и врать было вовсе не обязательно. Я мог просто отмахнуться от неё, заявив: «Это не ваше дело, принцесса». Но что-то в глубине души меня буквально подталкивало выложить ей всё как на духу.
Разумеется, я не стал пересказывать историю моей жизни от начала и до момента встречи с ней. И ни словом не упомянул о знакомстве с Тэситом. Но поведал без утайки, как Астел лишила меня не только невинности, но и готовности доверять людям. Как бы мало я ни был изначально к этому склонён. Я закончил свой рассказ на том, как был ею оставлен в конюшне с разбитой головой, чувствуя вкус материнского праха на губах. И без гроша в кармане.
Энтипи слушала меня затаив дыхание, не перебивая и не сводя глаз с моего взволнованного лица. А когда я замолчал – кажется, целая вечность миновала, – с чувством воскликнула:
– На вашем месте я бы весь мир возненавидела!
Боже, девчонка ухватила самую суть! Она меня поняла, как никто другой. Но решимость, с какой она высказала своё суждение, меня, признаться, несколько даже напугала.
– Невероятно, – она покачала головой, – как вы после всего этого способны быть таким героем!
Ну вот, приехали. Выходит, не слишком-то хорошо она поняла меня.
Я сидел на полу посередине амбара. Энтипи слезла со своей охапки сена и уселась подле меня. Мы долго и оживлённо болтали, но я всё же по-прежнему держался начеку. По-моему, она тоже. Однако беседа наша была вполне откровенной. В основном мы делились друг с другом своими взглядами на жизнь в целом. По большей части довольно циничными. Во всём, что она говорила, чувствовались острый ум и умение схватывать самую суть вещей. Качество, которым редко бывают наделены сильные мира сего. Как правило, их взор не проникает в глубину предметов и явлений, а лишь скользит по поверхности.
